– Лучше я скажу Бельгарату, куда мы собираемся, –заявил Гарион. – Пусть он сам объяснит Польгаре.

– Он это сделает лучше, – согласился Эрионд.

Гарион протянул руку и коснулся плеча своего полусонногодеда.

– Эрионд и я решили проехаться до того холма, – сказалон. – Я хочу посмотреть, нет ли поблизости признаков битвы.

– Что-что? Да, отличная идея. – Бельгарат зевнул иснова закрыл глаза.

Гарион и Эрионд поскакали в сторону от дороги.

– Куда это вы? – окликнула их Польгара.

– Дедушка тебе объяснит, тетушка Пол! – крикнул ейГарион. – Мы скоро вернемся. – Он посмотрел на Эрионда. – Теперьскачи быстрее.

Они помчались галопом на север; высокая трава хлесталалошадей по ногам. Гнедой и серый скакали бок о бок, стуча копытами по плотномудерну. Гарион склонился к шее коня, полагаясь на крепкие мышцы Кретьена. Срадостным смехом он и Эрионд натянули поводья на вершине холма.

– Это было здорово! – воскликнул Гарион,соскакивая на землю. – Такое нам не часто удается, верно?

– Совсем нечасто, – согласился Эрионд, такжеспешиваясь. – Здорово мы все устроили, правда, Гарион?

– Конечно. Королям лучше всего удается дипломатия.

– Думаешь, мы ее одурачили?

– Мы? – рассмеялся Гарион. – Одурачилитетушку Пол? Ты смеешься, Эрионд!

– Очевидно, ты прав. – Эрионд состроил кислуюфизиономию. – Она, наверное, будет нас ругать?

– Разумеется, но скачка стоила того, разве не так?

Эрионд улыбнулся. Затем он огляделся по сторонам, и улыбкасбежала с его лица.

– Смотри, Бельгарион! – Он указал на север. Гарионувидел на горизонте клубы дыма.

– Вроде бы началось, – мрачно произнес он.

– Да, – вздохнул Эрионд. – Зачем они этоделают?

Гарион опустил голову на грудь.

– Очевидно, из гордости, – ответил он, – ижажды власти. Иногда из мести. Как-то в Арендии Лелдорин сказал, что зачастуюлюди не знают, как это прекратить.

– Но все это так бессмысленно!

– Конечно. Арендийцы не единственные дураки на земле.Если два человека хотят заполучить одну и ту же вещь, жди драки. А если у нихдостаточно сторонников, то драку называют войной. Если два человека в чем-то несошлись, это чревато сломанным носом и несколькими выбитыми зубами, но когдавмешиваются армии, то сотни и тысячи людей убивают друг друга.

– Значит, ты и Закет собираетесь воевать?

Это был неприятный вопрос, и Гарион был не вполне уверен,что ему известен ответ.

– Право, не знаю, – промолвил он.

– Закет хочет править миром, – продолжалЭрионд, – а ты не хочешь этого допустить. Разве не по таким причинамначинаются войны?

– Трудно сказать, – печально ответилГарион. – Кто знает, если бы мы не покинули Мал-Зэт, мне удалось бы егопереубедить, но нам пришлось бежать, и я упустил шанс. – Онвздохнул. – Может быть, Закет настолько переменился, что откажется от этойидеи, а может, и нет. С такими людьми, как Закет, трудно что-либо предвидеть.Надеюсь, что он выбросил эти мысли из головы. Я не хочу ни с кем воевать, но ине собираюсь склоняться перед ним. Мир не предназначен для того, чтобы имуправлял один человек – тем более такой, как Закет.

– Но он тебе нравится, не так ли?

– Да, нравится. Хотел бы я встретиться с ним, преждечем Таур-Ургас сломал его жизнь. – Он сделал паузу. – Вот с кем я влюбое время был готов воевать. Таур-Ургас осквернял мир самим своимсуществованием.

– Но ведь это не его вина. Он был безумен, и это егооправдывает.

– Ты очень снисходительный парень, Эрионд.

– Разве не легче прощать, чем ненавидеть? Пока мы ненаучимся прощать, такие вещи будут продолжаться. – Он указал на столбыдыма на северном горизонте. – Ненависть ни к чему не приведет, Бельгарион.

– Знаю. – Гарион снова вздохнул. – Яненавидел Торака, но в конце концов, наверное, простил его – скорее всего изжалости. Хотя мне все равно пришлось его убить.

– Каким, по-твоему, станет мир, если люди перестанутубивать друг друга?

– Возможно, более приятным.

– Тогда почему бы нам не сделать его таким?

– Тебе и мне? – Гарион рассмеялся.

– Почему бы и нет.

– Потому что это невозможно, Эрионд.

– Мне казалось, что ты и Бельгарат давно решилипроблему невозможного.

Гарион снова рассмеялся.

– Полагаю, ты прав. Хорошо, пускай не невозможно, аочень трудно.

– Никакое достойное деяние не может быть легким,Бельгарион. Все, что легко достигается, не имеет большой цены. Уверен, что мысумеем найти ответ. – Он произнес это с такой убежденностью, что Гарион намиг уверовал, будто эта дикая идея и впрямь осуществима.

Но при взгляде на безобразные клубы дыма, затягивающиеравнину, его надежда испарилась.

– Думаю, нам лучше вернуться и сообщить остальным, чтотам происходит, – сказал он. Бельдин возвратился около полудня.

– В миле от нас еще один отряд, – сказал онБельгарату. – Около дюжины солдат.

– Они направляются на север, где происходит сражение?

– Нет. Я бы сказал, они бегут в обратную сторону.Выглядят они так, словно их недавно здорово помяли.

– Ты можешь определить, на чьей они стороне?

– Это не имеет значения, Бельгарат. Дезертируя, человекбросает своих союзников.

– Иногда ты становишься таким умным, что меня тошнит.

– Почему бы тебе не попросить Пол, чтобы онаприготовила какое-нибудь снадобье от тошноты?

– И давно это началось? – спросила Бархотка уПольгары.

– Что именно, дорогая?

– Постоянные стычки между этими двумя почтеннымистариками?

Польгара закрыла глаза и вздохнула.

– Ты не поверишь, Лизелль, но иногда мне кажется будтоэто тянется с начала отсчета времени.