А тут оба отключились, стоило лечь. Неудивительно, конечно, учитывая, что за предыдущую неделю он суммарно спал часов десять. Да и Леся, из ее же слов исходя, спала плохо.

Но и в таком состоянии он не мог ее из рук выпустить. Буквально под себя подмял, хоть и понимал, что неплохо бы пространства оставить… С другой стороны, в эти игры Коля уже наигрался, и сейчас четко собирался пояснить, что никуда Лесю больше и никогда от себя не отпустит. Да и выше его сил было ослабить свои руки.

Радовало то, что Леся не спорила и не пыталась выбраться. Она, вообще, немного заторможенная стала к вечеру, измотали ее события дня, придавили. Так что девочка его и сама будто под его боком, на плече Коли тихого пристанища искала.

Потому, когда среди ночи Леся вдруг подскочила (ну, попыталась, он ее на инстинктах крепче к себе прижал) и начала стараться выбраться из кровати, он тоже не смог дальше спать.

— Коля? — будто не видя его в темноте, как-то нервно позвала Леся.

— Да, маленькая моя, — он приподнялся, все еще не разомкнув своих рук.

Мельком глянул на наручные часы. Начало четвертого… Можно сказать, выспались. Рекорд за последние дни, это однозначно.

— Я вспомнила… вроде бы… Не уверена до конца, но мне снилось… Где мы папку ту дели? Хочу все же фото посмотреть, точно ли этот Максим тот, кого я когда-то видела, — как-то сбивчиво, будто с трудом слова подбирая и немного нервничая, спросила она, коснувшись ладонью его груди.

А его в этот момент таким кайфом накрыло! Не чувственным, не сексуального плана, совсем другое! Объемное такое и глубокое, до дна души, аж захлебнулся этим счастьем!

Потому что именно в этот момент в полной мере осознал, что, несмотря на молчание Олеси касательно своих к нему чувств, все в ней к нему тянулось! Всеми фибрами это ощущалось, осязалось каждым нервом и клеточкой кожи, до костей пронизывая его тело.

Стиснул ее до хруста косточек, кажется! Прижал к себе так крепко, что самому дышать нечем, но Леся не противилась, тоже его руками обхватила, будто в темноте ей это все давалось проще и легче — через свой страх и сомнения, через недоверие переступить.

— Пошли, — все еще не отпустив руку Леси, согласился Николай сипло от всего, что изнутри давило на ребра эмоциями. — Я попросил Дана отнести документы в мой кабинет, это на первом этаже. Можем и кофе по дороге сделать, — провел ладонью по ее волосам, наслаждаясь.

Наконец, неохотно отстранившись, он поднялся, помогая и Лесе встать, с улыбкой протянул любимой свою сорочку, так как ее вещи они не забрали, надо будет утром поехать, перевезти все сюда.

Леся замешкалась на мгновение и все же взяла с припрятанной усмешкой, которую он хотел бы куда лучшее увидеть, но темнота ночи за городом мешала категорически. Спасибо, луна в окно заглядывала, тучи разошлись, видно хоть частично.

— А где мое личное дело? — вдруг, застегивая пуговицы, вскинула голову его девочка. — Та папка, что ты вчера в отдел принес. Там же и фото мое есть! А после того, как ты вот так меня увез… Боже, учитывая любовь девочек все обсудить и обговорить… Даже представить не могу, что там уже за слухи по управлению ходят! И этот Максим Анатольевич заинтересоваться может…

И такой переход от улыбки к тревоге… Не нравилось ему, когда она нервничает! Мог бы — просто велел бы прекратить! Но с Лесей этот вариант точно не самый верный.

— Не волнуйся, девочка моя, твое личное дело мы тоже забрали сразу, я папку отдал Дану, когда с Максимом говорил. Так что и твое дело у меня в кабинете лежит, мне самому эта информация нужна, — ухмыльнулся и, обхватив ее плечи рукой, потянул Лесю к выходу. — А в базу твои данные еще не вносили. Ты же стажер, не торопились.

— Спасибо… — как-то странно, словно заторможено или задумавшись о чем-то, выдохнула Леся.

— Все для тебя, мой любимый ежик, — усмехнулся Коля, стараясь не дать ей загрузиться, встряхнуть…

И так как Леся не противилась, пошла с ним, считал, что справляется неплохо.

Однако уже на второй ступени пришлось остановиться, потому что Леся как в стену уперлась. Замерла на ступеньку выше него, и ни вперед ни назад.

— Что такое, маленькая моя? — не поняв, обернулся.

Может, не видела ступенек, да и не ориентируется же здесь еще так, как он, на ощупь, считай.

— Знаешь, я думала, что любовь — она другая, мне казалось, я знала, что это и как, и точно не хотела больше себе ничего такого позволять. Но, получается, то, что я знала, — это как летний дождь с ураганом сравнить, — не вполне ожидаемо для него, Леся протянула вторую ладонь, ту, которую он не держал, и обхватила чуть подрагивающими пальцами скулу Коли. — И уже не ты решаешь или позволяешь что-то…

Ладно, он немного оторопел, ведь ничего такой темы не предвещало. Да и не требовал же откровений… Но и остановить или даже уточнить ничего не успел. Леся точно не желала, чтобы ее перебивали. А он… Коля шикарно понимал то, о чем она говорила, вот уж правда!

— Я когда от тебя уезжала тем утром, а ты провожать вышел на дорогу… Это словно душу себе изнутри вырывать голыми руками! — ее голос прерывался, будто Лесе тяжело дышать было.

А у Коли сейчас внутри все застыло… Ведь не хотел давить и не требовал от нее. Но и отказаться, если Леся сама готова была открыться, сделать, наконец, шаг к нему… У него сердце вдруг колотиться начало так, будто спринт бежит! Смешно, охренительно взрослый же… Но ощущение, что вся его жизнь, сердце и чувства в этих дрожащих пальцах, лежащих на щеке Коли! Всего себя отдал этой девчонке!

— Мне до боли хотелось выскочить из машины и все тебе рассказать, остаться… Только я не верила, что бывает так. Слишком много других примеров, — Леся говорила тихо и медленно, но при этом как-то уверенно, будто нашла точку опоры внутри себя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А Николай молчал… не уверенный, что в состоянии ее сейчас прервать. Слишком сильно, наверное, хотел услышать то, в чем Леся вот-вот готова была признаться, казалось.

— Почему не вернулась? — все-таки сипло уточнил, когда затянулась пауза, словно Лесе поддержка была нужна в это мгновение.

— Я о свободе годами мечтала, понимаешь, Коля? — как-то грустно отозвалась его малышка, и он на вкус ощутил ее чуть горьковатую улыбку. — И тут такой шанс…