— Ух ты, — произнесла Джоди. — Было бы здорово, Джеред, но нам лучше пойти.

Томми уже взял пульт «Икс-бокса» и теперь отложил его с отчетливым неодобрением, словно на пусковой кнопке заметил немножко ботулизма.

— А, это у вас не получится, пока предки спать не лягут. — Джеред хихикнул — пронзительно, как девчонка. — Они там телик смотрят прям за дверью.

— Мы выйдем через окно, — сказала Джоди.

Джеред опять хихикнул, потом несколько фыркнул, потом гоготнул, после чего дернул из ингалятора, висевшего на шее. И только после этого ответил:

— Тут нету окна. У меня подвал без всяких окон. Типа нас тут замуровали с нашим гротесковым отчаяньем. Славно, да?

— Можно в туман обратиться, — предложил Томми. — Просочимся под дверью.

— Это было бы клево, — сказал Джеред, — но папаша обил дверь вокруг резиновыми прокладками, чтоб не выпускать мою отвратительную готическую вонь. Он так и говорит: «отвратительная готическая вонь». Хотя мне кажется, на самом деле она не готическая, скорей смертельно-панковая. Ему просто гвоздика не нравится. И трава. И пачули. И геи.

— Филистер, — сказал Томми.

— А может, «сырных тритонов» хотите? — Джеред взял с пола коробку и протянул им. — Могу на них себе вену чикнуть, если надо. — И он помахал большим пальцем, который Эбби ему проткнула накануне, когда готовила кофе. Теперь палец был весь замотан лохматым бинтом и пластырем и размерами близился к теннисному мячику.

— Мне и так нормально, — ответил Томми.

Джоди тоже кивнула; ей бы очень не помешала чашка кофе, но просить парнишку дырявить себя как-то рановато.

Она посмотрела на часы.

— А родители у тебя во сколько ложатся?

— Часов в десять. У вас будет до фига времени побродить в ночи и все такое. Помыться не хотите, ничего? Тут у меня своя ванна. И стиралка. Моя комната раньше была винным погребом, а потом папаша разбил машину и пошел на «Двенадцать шагов», а эта славная комната досталась мне. Эбби говорит, она промозглая и мерзкая, как будто это плохо! Но мне кажется, это в ней еще бодрость говорит. Я ее люблю, конечно, но иногда она невыносимо бодрая. Только ей не говорите, что я так сказал.

Джоди покачала головой и пихнула Томми локтем. Тот согласно кивнул.

— Не скажем. — От парнишки у нее как бы мурашки бегали. Джоди казалось, что эту способность она утратила вместе с приобретением навыков пить кровь и спать мертвым сном, но вот поди ж ты — парнишка оказался до офигения жутким.

— Джеред, а когда Эбби вернется?

— Да в любую минуту. Она пошла к вам в логово кормить кота.

— К нам в студию? Туда, где Илия был?

— Да нет, все в порядке. Она же днем пошла, чтоб он ее не тронул.

— Теперь больше не день, — сказала Джоди.

— Откуда вы знаете? — спросил Джеред. — Окон-то нету, тю.

Томми, как один из «Трех Придурков», шлепнул себя по лбу с такой силой, что смертный бы на его месте немедленно лишился чувств.

— Да потому, что мы проснулись, ебаный ты идиот!

— А, ну да, ха, — сказал Джеред. И снова заливисто хихикнул. — Тогда это плохо, а?

Прибыв в «Безопасный способ», Ривера и Кавуто обнаружили, что оставшиеся Животные распяли Клинта на стойке для чипсов и обстреливают его из пейнтбольных ружей. Хлёст отпер следователям дверь. За ними вошел Император с гвардией. От воплей Клинта с Фуфелом случился припадок лая, Император сгреб его и засунул головой вперед в карман своего пальто.

— Это необходимо? — осведомился Ривера, показывая на заляпанного краской великомученика.

— Нам сдается, что да, — ответил Хлёст. — Он нас сдал. — После чего развернулся, прицелился в проход у кассы номер три и выпустил очередь неоново-синих шариков прямо в центр Клинтовой груди. — Он вам опять звонил?

Ривера показал большим пальцем через плечо на Императора. Тот поклонился.

— Тебе потребна была помощь, сын мой.

Хлёст кивнул: вдруг Император прав, — после чего отскочил на шаг и три раза быстро выстрелил Клинту в промежность.

— Та же хуйня, хуила!

— Довольно! — рявкнул Ривера и выхватил у Хлёста ружье.

— Да ништяк. Мы ему стаканчиком прикрыли.

— И он спасется, — добавил Барри, ведший огонь от кассы четыре.

— Он уже, — сказал Кавуто. Подойдя к облитому краской евангелисту, он вытащил из заднего кармана раскладной нож с зазубренным лезвием и щелкнул им. — А вам для сведения, — не оборачиваясь к Животным, произнес Кавуто. — Если я сейчас повернусь и сюда будет направлено хоть одно ружье, я буду вынужден ошибиться и признать его настоящим огнестрельным оружием, а ваши жалкие задницы ждет свинцовый Диснейленд.

Барри и Трой Ли немедленно бросили ружья на прилавки касс.

— Так, Император сообщает нам, что вы, ребята, каким-то говном тут занялись. Мне казалось, мы договорились, что не будем высовываться, пока все не успокоится.

Хлёст осмотрел свои ботинки.

— Мы просто оттянулись чутка в Вегасе.

Ривера кивнул:

— И похитили Томми Флада?

Хлёст злобно зыркнул на Императора через плечо следователя.

— Это был секрет. Мы на самом деле спасали его от света дня.

— Значит, рыжая его и впрямь обратила?

— Похоже на то. На рассвете он был без сознания. Едва солнышко попало ему на ногу, пока мы его перетаскивали, она задымилась.

— И вы, гении, сделали что?

— Ну, мы его привязали к кровати у меня дома и свалили.

— Свалили?

— Нам же на работу надо.

Кавуто обрезал кабельные хомуты, державшие Клинта на стойке из нержавейки, и помог ему доковылять до кассы, где усадил, стараясь не измазать себе краской спортивный пиджак.

— Простите их, ибо не ведают они, что творят, — сказал Клинт, трогая себя за плечо и морщась.

— Ибо ебаные они идиоты, — поправил его Кавуто и дал рулон бумажных полотенец.

Ривера старательно не обращал внимания на сцену у кассы.

— Значит, вы его там просто бросили, так?

— Это было пару дней назад, — ответил Хлёст.

— Дальше. — Ривера посмотрел на часы.

— Ну а утром его там не было.

— И?

— Неудобняк. — Для разнообразия Хлёст осмотрел ботинки Барри.

— Да, связывать друзей, а потом их пытать — иногда оно так и бывает, — сказал Ривера.

— Мы его не пытали. Это все она.