должна была… — Он притянул ее ближе, и теперь обе его руки оказались на ее горле. Странно, но, несмотря на всю его ярость, Эйра не чувствовала от него ни малейшей угрозы. Не потому, что Дюко не мог причинить ей боль, просто, по какой-то причине, она искренне верила, что он этого не сделает. Это было совсем не похоже на то, когда Ферро сжал руками ее шею, и ей казалось, что он задушит ее. — Ты знаешь, сколько времени нам потребовалось, чтобы найти информацию об их конспиративной квартире? Ты хоть представляешь, сколько времени нам может потребоваться, чтобы найти их новое место? Ты хоть представляешь, сколько теней отдали свои жизни, чтобы сделать эту операцию возможной, а ты просто вальсируешь в конце, доставляешь предмет и считаешь, что имеешь право покинуть пост из-за какой-то глупой вендетты?

— Мстить за моего брата не глупо, — защищаясь, прорычала она, хотя понимала, что он был прав во всем остальном.

— Ты не единственная, кто хочет отомстить! — Его молочно-белые глаза были широко раскрыты и сияли. Он опустил голову в ответ на ее молчание. Его пальцы немного ослабли, но не покинули ее горло. — Это был мой шанс, — прошептал он. — Ты… ты все испортила.

— Что?

Дюко поднял лицо и долго смотрел на нее.

— Ты хочешь знать, как было изуродовано мое лицо? Правда?

— Я предполагаю, что это было не из-за спасения принцессы? — Эйра выгнула брови.

Дюко кивнул.

— Тогда, только в том случае, если ты хочешь сказать мне правду.

Он мрачно усмехнулся.

— Ты думаешь, что сможешь справиться с правдой? Там темнее, чем ты можешь себе представить.

Эйра фыркнула.

— В самом деле? Ты издеваешься надо мной? — Его пальцы сжались.

— Я не боюсь темноты. Больше нет, не после ямы. Не после того, как я видела, как мой брат погиб от рук Ферро.

Что-то в ее каменно-холодном тоне, в ее взгляде, наконец, заставило его разжать пальцы. Дюко отступил, выпрямляясь, и выглядя несколько извиняющимся. И, возможно, впервые Эйра почувствовала, что они на равных. Возможно, он больше не будет проявлять к ней симпатии или соглашаться с ней, но, возможно, они, по меньшей мере, начнут немного лучше понимать друг друга.

— Те, кто с Темного Острова, не единственные, кого Верующие так легко ассоциируют с Распианом. — Дюко прислонился к стене, уставившись в никуда. — Морфи и дракони также обладают этой «уважаемой» привилегией, и в течение сотен лет это означало, что на нас охотились. У нас не было преимуществ в виде моря и барьерных островов. Вот почему мы отступили в Сумеречный Лес. Вот почему тогдашний король использовал смену короля, чтобы вывести наш город за пределы этого мира, но не совсем в следующий, чтобы создать для нас убежище, где нас нельзя было бы обнаружить.

Эйра совсем не поняла, что он имел в виду под «сменой короля» или как город может находиться между мирами. Она вообще не поняла, что это за смена такая. В некоторых вещах в Меру лучше было поверить кому-то на слово и разобраться с этим позже. Сейчас было не время расспрашивать о магической логистике.

— Ульварт, человек, который тогда возглавлял Мечи Света, начал кампанию против морфи, утверждая, что женщина, которая в то время была Голосом, провозгласила это священным приказом Ярген. — Дюко поднял руку, слегка коснувшись своих шрамов. — Они пришли за нами с мечами и «Световоротом». Они охотились на нас, пытали нас. Я стал беспомощным, когда моя семья, друзья, и все, кто осмелился основать поселение в лесу на окраине Сумеречного королевства, погибли.

— Как ты выжил? — прошептала Эйра.

— Чудом. — Он мрачно усмехнулся. — Я должен был умереть. Они оставили меня умирать, но жизнь упрямо цеплялась за меня, пока Ребекка не нашла меня.

— Ребекка? — Эйра вспомнила женщину-морфи, которую представили как правую руку Денеи и одну из трех Призраков Двора Теней.

— Она следовала за Мечами Света. Люмерия знала об их предательстве и послала Ребекку предупредить короля Нокта. Но помощь не успела за ходом событий.

— Итак, тогда и там ты поклялся отомстить и присоединился ко Двору Теней, — рассудила Эйра. Дюко кивнул. Она тихо засмеялась.

— Что-то смешное?

— Ты и я… Мы очень похожи, не так ли?

— Денея так и сказала, когда сообщила мне, что мы будем тесно сотрудничать как участники.

— Ферро убил моего брата.

— Это ты уже говорила.

— Он тоже пытался убить меня. — Эйра тяжело вздохнула. Дюко оттолкнулся от стены, словно почувствовав перемену в ее поведении, и теперь слушал более внимательно. Эйра смотрела ему в глаза, хотя и не была уверена, понимает ли он это. — Даже сейчас, и самое главное, ты прав… Я своими действиями подвергла опасности тебя и проявила неуважение к другим Теням. Все, о чем я думала — это убить Ферро своими собственными руками и отомстить за брата. Это было эгоистично с моей стороны.

— Получилось? — прошептал Дюко.

Эйра горько рассмеялась и покачала головой.

— Когда он был у меня… Я не смогла.

— Трудно убить человека.

— Я уже убивала раньше. — Эйра не понимала, зачем она хочет рассказать о той части своей жизни, ведь она была далека от того, чтобы гордиться случившимся. — Но… это был несчастный случай, — пояснила она.

— Ааа. Преднамеренное убийство, как ты теперь понимаешь — это нечто совсем другое.

— Ты собираешься сказать мне, не делать этого, когда снова представится случай?

Дюко покачал головой.

— Нет, я не уверен, что меня слушать не будешь. Поэтому я собираюсь сказать тебе, чтобы в следующий раз ты была готова. Потому что, если ты снова подвергнешь опасности мою жизнь и Двор Теней, и не сделаешь того, что собираешься… Столпы будут наименьшей из твоих забот.

— Все это не было бесполезно, я получила информацию, по крайней мере, для Двора. Хоть я и не убила Ферро, но кое-что я все-таки добыла.

— Ради тебя давай надеяться, что она интересная. Призраков будет намного труднее успокоить, чем меня. — Он засунул руки в карманы и начал спускаться по лестнице. — Как ни странно, ты начинаешь мне нравиться. Будет очень жаль, если мне придется убить тебя. — Его голос звучал искренне, хотя он только что держал ее за горло. Казалось, что воздух между ними очистился, клапан давления открылся, и не было необходимости задерживать дыхание.

Эйра фыркнула. Ей не следует находить свою собственную смерть такой мрачно-забавной.

— Тебе начинает нравиться девушка, из-за которой тебя чуть не убили?

— У меня дерьмовый вкус на женщин. Это давно установлено.

Ее смех эхом разнесся по залам вокруг них, затихнув задолго до того, как они достигли тяжелой,