Он заговорил хриплым голосом.

– Стой там, где стоишь. Медленно раздевайся, а я посмотрю на тебя. Начни с бюстгальтера. Хочу увидеть, как одна за другой выскочат твои сиськи.

Я сделала так, как он сказал, постепенно снимая с себя одежду. У меня сморщились соски, когда Гриффин расстегнул джинсы и достал свой огромный член. Я заметила, что его кончик уже увлажнился, и облизала губы от острого желания взять его в рот. Гриффин начал мастурбировать, держа пенис в руках, глядя, как я раздеваюсь. Мне понравилось, что он так сильно возбужден, я просто с ума сходила от этого.

– Поиграй со своим клитором, пока смотришь, как я дрочу.

Прижав два пальца к клитору, я начала поглаживать его круговыми движениями. Глядя, как Гриффин облизывает губы, я продолжала думать о том, что он почувствует, когда прикоснется ко мне. С каждой секундой ощущая все больше влаги под пальцами, я остановилась, чтобы не кончить. Видя, как любимый мастурбирует, видя, как его большая рука сдвигает вверх и вниз крайнюю плоть, я страшно возбудилась. Такое у нас происходило впервые: это было неожиданное, но желанное отступление от наших планов, без которого этот вечер наполнился бы для меня стрессом.

Он поманил меня.

– Иди сюда.

Я подошла, потом села над ним на корточках на кровати. Продолжая ласкать себя, он придвинул меня к своему лицу. Тепло, исходящее из его рта, которое я ощутила у себя между ног, породило во мне незнакомое, но ошеломительное ощущение. Волосы Гриффина покалывали мою нежную кожу. Честно говоря, со мной такого еще не случалось, и все мои сомнения и опасения быстро сошли на нет, когда я поддалась новому невероятному ощущению. Очень быстро оно достигло невероятной остроты благодаря захлестнувшим меня неизведанным раньше эмоциям.

Гриффин заговорил.

– Скажи, что тебя сейчас тревожит…

Не в силах подобрать слова, я только простонала.

– Ммм…

Он выполнил свою задачу, потому что мой чересчур активный мозг превратился в кашу-размазню. Я не только не могла вспомнить, что меня тревожило, я едва ли помнила собственное имя.

Мой нежный клитор трепетал, когда Гриффин продолжал лизать и обсасывать меня, я схватила его за голову, заталкивая ее глубже себе между ног.

– Оседлай меня, крошка! Мне нравится пожирать тебя вот так. Я все чувствую и все ощущаю на вкус. Я так сильно хочу кончить.

Его язык ласкал мои эрогенные зоны. Я больше не могла терпеть. Один из самых мощных оргазмов, какого я никогда прежде не испытывала, пронзил мое тело насквозь. Держа одной рукой пенис, а другой обнимая меня за ягодицы, Гриффин прерывисто дышал подо мной. Я поняла, что он кончает. Всей кожей я ощутила вибрацию от приглушенного звука, вырвавшегося у него в тот момент, когда его наслаждение достигло пика.

Он нежно облизал меня, пока мы оба приходили в себя.

– Это было… изумительно. Раньше я никогда этого не делала, – задыхаясь, сказала я.

Он перевернул меня на спину, накрыл мое тело своим, и я увидела, как его губы блестят от моей влаги.

– Я претендую на еще одно первенство. Именно таким способом, какой мне нравится.

Начало нашей поездки прошло без осложнений. Дом, который я снял в Нижнем Ист-Сайде на Манхэттене, как и ожидалось, оказался уединенным, поэтому я не боялся оставить Луку, когда в субботу поехал в Коннектикут. Я звонил ей пару раз, она говорила, что плодотворно проводит время, работая над книгой.

Той ночью по пути обратно я с нетерпением ждал нашей встречи, планируя, как мы проведем вечер. Мы бы заказали какую-нибудь самую вкусную пиццу в Нью-Йорке – конечно, с ананасом, – открыли бутылочку вина, а потом всю ночь занимались сексом. На завтра дел никаких не намечалось, и у нас был целый день для того, чтобы расслабиться. В моем представлении побывать в раю – значило провести воскресенье в праздности.

– Милая, я дома, – сообщил я, входя в особняк.

В доме стояла тишина. Хм-мм. Может быть, Лука спит?

Я крикнул:

– Лука, я вернулся.

Опять тишина.

Тщательно осмотрев первый этаж, я понял, что ее там нет.

– Лука?

Я поднялся наверх и увидел, что ее нет в кровати. Мой пульс слегка участился. Ведь она не могла выйти из дома, разве не так?

– Лука? – повторил я.

В этот момент я услышал тихий звук из ванной комнаты. Из-за двери послышался слабый голос.

– Гриффин? Гриффин… помоги мне.

Мигом подбежав к двери, я понял, что она закрыта. Лука закрылась изнутри.

– Открой дверь, Лука!

Она всхлипнула.

– Не могу. Она не открывается.

Черт!

– Что ты имеешь в виду, говоря, что она не открывается? Ты не сама ее закрыла?

– Нет. Она сломана. Она захлопнулась, я не могу выйти. Я уже все испробовала, она не откроется.

– Что за черт? Как это случилось?

Я изо всей силы потряс дверную ручку, не сдвинувшуюся с места ни на йоту. Что ж, нужно ломать дверь. Но я знал, что ванная комната набольшая, и боялся поранить Луку.

Думай. Думай. Думай.

Сделав глубокий вдох, я сказал:

– Хорошо. Вот что мы сделаем. Мне нужно, чтобы ты встала в дальний угол ванны. Я вышибу дверь.

Она не отвечала, но я слышал, как она всхлипывает.

Подойдя как можно ближе к двери ванной, я спросил:

– Ты со мной, крошка?

– Да… да, – ответила она сквозь слезы.

– Хорошо… скажи мне, когда будешь готова.

Через несколько секунд она сказала:

– Ладно. Я стою в дальнем конце ванны.

– На счет «три» я изо всех сил шарахну по двери ногой. Стой на месте и прикрой голову на случай, если дверь отлетит в твою сторону.

Она не ответила.

– Лука… ответь мне.

– Я слышу тебя, – наконец проговорила она дрожащим голосом.

– Отлично. Давай. На счет три. Раз… два… три!

Бум! Я со всей силы пнул дверь ногой. Она открылась, но слетела с петель и повисла над ванной. Из-за нее вышла Лука, слава богу, живая и здоровая.

Нам повезло. Ванная комната была такой маленькой, что я мог бы серьезно поранить Луку, когда вышибал дверь. Свет горел только в спальне. Теперь я понял, почему Лука так запаниковала: в ванной не горел свет. Когда дверь захлопнулась, внутри царила кромешная тьма.

Луку трясло, когда она упала в мои объятия и разрыдалась.

Как, черт побери, это произошло?

– Сколько времени ты провела там, крошка?