Су.

При мысли о ней Ван Со вынырнул из оцепенения и огляделся, в очередной раз удивляясь, почему её нет среди придворных дам, прислуживающих королевской семье на фестивале. Где она? Что с ней?

Неужели он лишится и её тоже, если попытается остановить отравителей наследного принца? Он же тогда просто умрёт там, в Шинчжу, совсем один. Без неё.

Ну почему она отказалась сбежать с ним из дворца? Почему?!

Его руки, лежавшие на коленях, комкали одежду, в то время как он из последних сил старался не выдать охватившего его смятения.

Между тем собравшиеся на празднике оживились, затеяв поэтическое состязание. Начиная с короля, все по цепочке передавали друг другу право произнести витиеватые строки, сопровождая своё выступление глотком вина из хризантем, которым посвящался фестиваль. Но Ван Со даже не обратил на это внимания и не думал, что будет, если на него укажет предыдущий игрок. Его взгляд был прикован к чаше с вином на столе у наследного принца, которое тот ещё ни разу не пригубил.

«А вдруг это будет вино, а не чай?» – промелькнуло у Ван Со в голове.

А если… А если он промолчит, не вмешается и просто позволит случиться задуманному? Вот сейчас, всего лишь бездействуя, увидит, как Ван Му выпьет приготовленную ему чашку отравленного чая, потом согласится занять его место и сам станет наследным принцем. Взойдёт на трон и… превратится в марионетку влиятельных кланов, организовавших это покушение, и прежде всего – клана его матери.

Это – дворец, будь он проклят! Разве не говорил ему Чжи Мон, что империи строятся на крови? Разве не внушал, что нужно уметь приносить жертвы ради великих целей? Но… неужели трон – это его цель? Неужели он готов поступиться всем ради власти: собственной совестью и честью, расположением отца, привязанностью Бэк А – всем, что у него сейчас было?

А самое главное – Хэ Су?

Сможет ли он после всего этого смотреть ей в глаза, чистые и непорочные, как первый снег?

Ван Со сходил с ума и остатки самообладания тратил только на то, чтобы не выдать своего состояния. Он следил за Чжи Моном, но тот вовсю развлекал принцев и упорно избегал встречаться с ним взглядом.

«Что же делать?» – билось у него в висках до тех пор, пока ушей не достиг приказ:

– Пусть наследному принцу принесут чай!

Ван Со почувствовал, как у него мгновенно пересохло во рту, и взглянул на королеву Ю. Та смотрела на него в упор, а её губы подрагивали, кривясь в язвительной усмешке, которую она даже не прятала. Её взгляд насмехался над ним, спрашивая: «Что будешь делать теперь? Выбор за тобой!»

И он его сделал.

Поднявшись из-за стола, Ван Со поклонился королю:

– Я бы хотел обратиться к наследному принцу.

– Можешь говорить, – позволил Ван Му, впервые за все эти смутные дни посмотрев ему прямо в глаза.

– Дело в том… – начал Ван Со и задохнулся: наследному принцу принесли чай, и несла его Хэ Су.

Хэ Су!

«Пострадает только служанка, которая подаст наследному принцу отравленный чай!» – прозвучал в его голове холодный голос матери.

Ван Со метнул испуганный взгляд на королеву и поймал её ответный – насмешливый и мстительный взгляд превосходства. Так смотрит человек в шаге от триумфа, тем более такого чёрного и жестокого, как тот, которого жаждала его мать.

Больше Ван Со не колебался. Ни секунды. Решение, которое он так долго панически искал, пришло само. И вмиг всё встало на свои места. Так просто…

– Что ты хотел сказать? – вывел его из оцепенения голос наследного принца.

– Я доставил тебе немало неприятностей, – заговорил Ван Со, и с каждым словом голос его звучал увереннее и громче. – Но я хотел бы, чтобы ты угостил меня тремя чашками вина для укрепления наших отношений.

– Хорошо, – кивнул Ван Му. – Правда, это чай, а не вино.

Ван Со с признательностью улыбнулся:

– В такой день, как этот, даже чай опьянит меня.

– Отдай ему чашку, – приказал наследный принц.

– Слушаюсь, – тут же откликнулась Хэ Су и, шагнув к Ван Со, с поклоном протянула ему чай, который только что налила для Ван Му.

Ван Со взял из её рук тёплую чашку и… разжал пальцы.

Его учили, как поступать в подобных ситуациях. Генерал Пак тренировал не только его боевые навыки, но и развивал в нём способность сопротивляться ядам. Принц не знал, что было отравлено – напиток в чайнике или сама чашка, поэтому воспользовался возможностью уменьшить риск: разбил сосуд.

– Пожалуйста, простите меня! – ахнула Хэ Су.

– Это моя вина! – обойдя её, обратился Ван Со к королю. – Я не смог удержать чашку.

От него не укрылась презрительная усмешка королевы Ю. Но это уже не имело никакого значения.

– Принеси другую чашку, – велел наследный принц растерявшейся Хэ Су и сам налил в чистый сосуд чай из хризантем.

– Первая чаша, – улыбнулся ему Ван Со, принимая из рук Хэ Су то, что могло перечеркнуть его жизнь, – за то, чтобы ты жил очень долго.

И он выпил всё, что было в чашке, ощутив на языке горьковатый терпкий вкус лепестков осенних цветов – ничего более.

– Вторая чаша, – поднял он свежую порцию чая в почтительном приветственном жесте. – Ты будешь участвовать в битвах за Корё, и я желаю тебе… – и тут его желудок опалило огнём. Такого быстрого действия яда он не ожидал! Но он лишь улыбнулся наследному принцу и продолжил: – Я желаю тебе, чтобы удача была на твоей стороне.

И выпил вторую чашку, в этот раз ощущая, как жидкое пламя стекает по его горлу, выжигая всё на своем пути.

«Это была не просто одна чашка! – смотрел Ван Со в глаза королеве Ю, пока Хэ Су наливала ему в третий раз. – Вы отравили весь чай».

«А ты, – перевёл он взгляд на ту, кого любил больше жизни, – собственноручно подаёшь мне яд».

Его руки дрожали, когда он потянулся за третьей чашкой. Но не от страха – от боли, которая ядовитыми жалящими змеями расползалась у него внутри и не давала контролировать движения.

– И последняя чаша, – проговорил он, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно и ровно. Ему нужно было договорить! – Как бы ни пытались посеять между нами