– Милорд, я и так сделал все, что мог.

– Все да не все, – отрезал Браннох. – Среди прочего мне нужен полный отчет о допросе, желательно подробная расшифровка аудиозаписи. Кроме того – точные сведения о принимаемых решениях и ежедневные донесения о ходе поисков чужака. Тогда будет все.

– Милорд, у меня нет допуска, чтобы…

Браннох назвал имя и адрес.

– Ступайте к этому субчику и объясните, в чем дело. Сейчас же. Он вам скажет, с кем связаться и на кого и как нажать.

– Милорд! – взмолился посетитель. – Я думал… может быть… м-моя жена…

– Я плачу по единой ставке в счет погашения ваших долгов. Если сведения окажутся ценными, я, возможно, добавлю кое-что сверху. Можете идти.

Т’у Хайем молча поклонился и попятился к выходу.

Когда он ушел, Браннох посидел несколько минут без движения и еще раз просмотрел копии материалов. Изображение было четким – страница за страницей на языке с непонятным алфавитом. Надо бы их перевести, подумал он и тут же вспомнил имя ученого, который мог бы это сделать.

Посидев еще немного, Браннох поднялся и подошел к северной стене комнаты. По ней двигалось стереоизображение – очень удобная вещь, однако за стеной был спрятан бак, наполненный водородом, метаном и аммиаком под давлением в тысячи атмосфер при температуре в минус сто градусов. К баку был подсоединен аппарат визуальной и слуховой связи.

– Привет, трымчане, – радушно поздоровался Браннох. – Вы все видели?

– Да, – откликнулся механический голос. Кто именно ответил, трымчанин номер один, два, три или четыре, невозможно было угадать, да этого и не требовалось. – Мы все соединились.

– Что думаете?

– Инопланетянин, очевидно, наделен телекинетическими способностями, – бесстрастно сообщили чудища. – Мы полагаем, что он способен управлять потоками электронных сигналов, потому что выводит из строя одну электронику. Для того чтобы управлять током в вакууме и захватить контроль над всем устройством, много телекинетической энергии не требуется. Следовательно, крайне вероятно, что он до определенной степени телепат, воспринимающий электрические и нервные импульсы и способный индуцировать такие же токи в чужой нервной системе. А вот читать мысли охранников он вряд ли умеет. Поэтому скорее всего постарается оставаться на свободе, пока не разберется в ситуации. Что он будет делать потом, без дальнейшего изучения его психики трудно предсказать.

– Да. Я тоже об этом подумал. А как насчет корабля – есть какие-нибудь соображения?

– Верификацию следует отложить до получения перевода документов, однако нам представляется возможным, что корабль прилетел не из отделившейся колонии, а с самой Земли – из ее далекого прошлого. В скитаниях по космосу экипаж наткнулся на планету чужака и взял его с собой. Расстояние до этой планеты зависит от возраста корабля, но учитывая, что он был построен около 5000 лет назад, эта планета должна находиться не далее 2500 световых лет от Земли.

– Далековато. Вселенная разведана всего на пару сотен световых лет.

Браннох прошелся по комнате, заложив руки за спину.

– Вряд ли члены экипажа представляют собой большой интерес. Особенно, если они действительно с Земли. В таком случае они не более чем научный курьез. А вот чужак… Его способность управлять электроникой – это что-то новенькое. Только представьте себе! – У Бранноха загорелись глаза. – Вывести из строя оружие противника или даже направить его против владельцев, обезвредить «Технон»… Отче милосердный!

– Несомненно, такая же мысль пришла в голову и властям Солсистемы, – подтвердили трымчане.

– Ага! Вот, почему они так настойчиво его преследуют. Если его не найдут, то друзья-земляне чужака, возможно, смогут подсказать, как это сделать. Даже если беглеца изловят, соратники по экипажу все еще могут на него повлиять. А значит, эти ребята важнее, чем мне поначалу показалось.

Браннох возобновил хождение, поворачивая мысль в уме и так, и эдак. Он вдруг почувствовал страшное одиночество. У него имелись советники, телохранители, агенты, своя шпионская сеть, но его группа была очень мала в сравнении с миллиардами враждебных обитателей Солнечной системы. Пока донесение дойдет до дома, минет четыре года. Столько же времени потребуется для отправки флота.

В уме внезапно всплыла картина родной планеты: крутые, продуваемые ветром вершины Тора, свистящие штормовые небеса, пустоши, леса и широкие светлые долины, серый океан, перекатывающий волны под притяжением трех лун. Он вспомнил зал предков. Массивные каменные и деревянные столбы, подпирающие закопченные стропила со свисающими древними боевыми стягами, свою конюшню и псарню, трубные звуки охоты, гордых, драчливых аристократов, солидных, неторопливых йоменов, великие зимние снегопады и первые зеленые языки весны. От любви к дому и тоски по родной планете защемило в груди.

И все-таки он был вождем, а путь монархов тернист. Кроме того, неплохо было бы однажды разграбить Землю… Мысль заставила Бранноха улыбнуться.

Задача внезапно упростилась. Достаточно переправить инопланетянина на Альфу Центавра. Пусть ученые исследуют его способности и превратят их в оружие. Если не выйдет, надо хотя бы помешать сделать то же самое Солсистеме – если потребуется, то и ценой убийства чужака. Браннох взвесил и отмел мысль об отправке в погоню собственных агентов – слишком заметно и слишком мало шансов на удачу. Нет, проще действовать через пленных землян.

Вот только что можно предложить тем, чей мир сошел в могилу еще пять тысяч лет назад?

Вернувшись к сканеру, он еще раз проиграл диск. В некоторые кадры попали изображения и предметы, очевидно, имевшие для членов экипажа какую-то личную ценность. В том числе фотография очень красивой женщины.

В голове посла зародилась мысль. Он вышел на балкон, взял бокал вина и, отрывисто хохотнув, в воображаемом тосте чокнулся с утренним небом. Да, хороший выдался денек.

Глава 3

Лэнгли, охнув, сел и посмотрел по сторонам. Никого.

Пилот немного подождал, пока память и мысли не просочатся на поверхность. Увиденное было слишком велико, чтобы сознание могло охватить все разом.

Земля изменилась до неузнаваемости. Полярные шапки исчезли, океаны отодвинули берега на много миль вглубь континентов, появились незнакомые города, незнакомый язык, незнакомые народы. Ответ напрашивался сам собой, но Лэнгли панически отмахивался от него.

Приземление прошло удачно, Сарис Хронна немедленно сбежал (интересно, почему?), Эдварда разлучили с товарищами. Люди в синей одежде говорили с ним в комнате, набитой загадочными жужжащими, щелкающими и мигающими аппаратами. Когда включили еще один, он провалился во тьму. В остальном память сохраняла лишь мешанину из чьих-то слов, словно обрывки сновидения. И вот он проснулся – один и совершенно голый.

Лэнгли внимательно осмотрел камеру. Помещение маленькое, места едва хватало для тахты и умывальника, который, казалось, рос из зеленоватого, мягкого, словно резинового, пола. Небольшая вентиляционная решетка в стене, ни одной двери.