– Ваша правда! – согласился Жерар. – Думаю, я бы незамедлительно позвал на помощь. Благодарю вас за проявленное благоразумие. После вчерашних хлопот слугам не хватало только криков в ночи… Убийца на свободе! Безумец в Шонтилаль!

Он снова рассмеялся, и я покраснела.

– Да уж… – Он смахнул слезинку, проступившую от смеха в уголке глаза, и оставил на щеке красный след. – А я вот шел перекусить. Праздничные меню Дофины не отличаются щедрыми порциями. Не желаете присоединиться?

Жерар отвернулся, чтобы вымыть руки. Черная земля и свекольный сок – да, теперь я в этом не сомневалась – капали в фарфоровую раковину и утекали в сток.

Я покачала головой:

– Я только хотела сделать чаю.

У меня за спиной как раз засвистел чайник.

– Что-нибудь для крепкого сна?

Я показала ему банку с ромашкой. Жерар в два счета оказался на другом конце кухни, выхватил ее у меня и принялся что-то искать в других банках. Я сделала над собой усилие, чтобы не отшатнуться, почувствовав исходивший от него запах. Едкий аромат земли и сырой плесени, густой запах пота и чего-то еще более ужасного, отвратительного, от чего у меня жгло ноздри и сводило желудок.

– Вот. Это как раз то, что нужно, – сказал наконец Жерар, протягивая мне шестигранную жестяную банку. – Вы когда-нибудь пробовали цветущий чай?

– Я даже никогда не слышала о нем, – призналась я, пытаясь найти способ незаметно прикрыть нос.

Жерар достал стеклянный заварочный чайник и опустил в него большой шар из веточек и листьев. Он с глухим стуком упал на дно, соскользнув по изогнутому центру, как насекомое. Высоко подняв кипящий чайник, Жерар залил диковинный шар кипятком.

– А теперь, – сказал он, ставя чайник на место и выключая огонь, – смотрите внимательно.

Я заглянула в чайник. Оказавшись в воде, темный шар как будто бы зашевелился. Из него показался листок, потом еще и еще один, и вдруг все это расцвело, превратившись в великолепный цветок. Лепестки расправились, кружась в воде, как маленький волчок.

– Невероятно, – пробормотала я.

Тем временем чай заварился, окрасив воду в ярко-голубой цвет.

– Какая красота!

Жерар кивнул, наблюдая за цветком:

– И гораздо эффективнее, чем та дрянь, которую делает Дофина. С ним вы познаете лучший сон в своей жизни, даже если проклятые павлины продолжат визжать.

Я улыбнулась:

– Странно, что вы не слышите их в этой части дома. Они кричали так громко, что я думала, вместе со мной проснулась половина усадьбы.

Жерар склонил голову, прислушиваясь, и достал с полки чашку и блюдце:

– Возможно, эти глупые создания наконец угомонились.

– Хотелось бы.

Он поставил на поднос заварочный чайник, чашку с блюдцем, ложку и маленькую баночку меда.

– Поначалу он может показаться горьким на вкус.

– Спасибо.

Я хотела взять у него чай, но Жерар придержал руками поднос, стоящий на столешнице:

– Верити… У меня не было возможности по-настоящему пообщаться с вами из-за всех этих волнительных событий, но я очень рад, что вы станете членом нашей семьи. Александр… особенный, и я всегда знал, что он сможет открыть свое сердце только такому же особенному человеку, – произнес Жерар и облизал губы. – Думаю, он сделал прекрасный выбор.

– Спасибо, лорд Лоран. Жерар, – поправилась я.

– Отец, – предложил он. – Хотя, возможно… это может быть… – Он замялся. – Брак может быть трудным делом даже при самых благоприятных обстоятельствах, и я рад, что вы смогли получить представление о нашей жизни здесь. Как дочь герцога и сестра герцогини вы понимаете, что… у таких семей, как наша, есть определенные обязанности, обязательства… Я полагаю, что в детстве вам давали уроки?

Я вспомнила свои школьные годы. Наша гувернантка без конца твердила о налогах и арендаторах, кладовых и управлении. Я кивнула.

– Хорошо. Хорошо. Отлично. Значит, вы знаете, как все передается от родителей детям в таких поместьях, как наше.

Я почувствовала, что густо краснею, и взмолилась Понту, чтобы Жерар решил поговорить о земельных владениях, а не о генетике. В памяти снова всплыли слова Камиллы, которые она прошипела в мой адрес в тот злополучный вечер: «Никому не нужна сумасшедшая невеста или сумасшедшая жена, которая родит таких же сумасшедших детей». Как бы больно мне ни было это признавать, она была права. Это никому не нужно. Помолвка с Алексом могла обеспечить мне надежное будущее, но одно неверное слово, одна неосторожность могли мгновенно разрушить мою жизнь. Я едва не рассказала Жерару об ужасах, которые видела в саду ядов. Не сомневаюсь, что кольцо Алекса не сверкало бы сейчас у меня на пальце, если бы я не выдержала и проболталась. Нужно быть более бдительной. Убедиться, что свечи Аннали не закончатся никогда.

– Конечно, – пробормотала я, когда стало ясно, что он ожидает услышать ответ.

– Как вы думаете, что могли бы передать потомкам вы?

Я похолодела. Сердце мучительно заколотилось, я чувствовала пульсацию крови даже в кончиках пальцев. Он знал. Он что-то знал. Но откуда?

– Вы имеете в виду приданое? – наконец выдавила я. – Я не знаю всех подробностей. А вот Камилла, разумеется, сможет дать вам подробный ответ.

– Конечно. – Жерар сделал паузу, словно подыскивая правильные слова. – Когда-нибудь вы станете прекрасной герцогиней.

Он хотел сказать что-то еще, но в этот момент я придвинула поднос к себе.

– Мне приятно слышать, что вы признаете особенность Александра, – начала я, борясь с желанием убежать. – Возможно, вам следует говорить ему об этом чаще. Я думаю, для него это будет иметь большое значение.

Он удивленно уставился на меня, и я изо всех сил постаралась не отвести взгляд.

– Возможно, вы правы.

– Я в этом совершенно уверена. Кажется, мой чай остывает.

– О да. Да, конечно.

Он взъерошил пальцами серебристые волосы, оставив на них дорожку из капель свекольного сока.

– Приятнейших снов, Верити. Надеюсь, вы быстро заснете.

Я пожелала ему спокойной ночи и отнесла поднос наверх, стараясь, чтобы мои шаги были размеренными и неторопливыми и не вызвали подозрений. Я вовсе не сбегала от странной, опасной ситуации. Все было хорошо.

Чай оказался горьким, и горечь не удалось замаскировать даже огромной ложкой меда, но павлинов я больше не слышала.

28

На следующий день я проснулась совершенно разбитой: кровать была влажной от пота и источала неприятный кисловатый запах. Солнечные лучи освещали комнату под необычным углом, будто солнце было уже слишком высоко, и, только взглянув на часы, я поняла, что проспала далеко за полдень.

Кто-то тихо, но настойчиво постучал в дверь.

– Войдите, – сказала я странным осипшим голосом. Меня мучила жажда, будто я всю ночь проспала с открытым ртом. Не знаю, какой цветок заварил мне Жерар, но он явно справился со своей задачей.

В дверях появилась Дофина с огромным толстым журналом, а следом за ней двое лакеев. Один вкатил в комнату тележку с тарелками под куполообразными серебряными крышками. Я надеялась, что там будет и кофейник. Другой лакей нес устрашающе высокую стопку книг. Дофина велела им оставить все