– Вам холодно, дорогая? Жаль, что здесь внизу нет камина. Но может быть, если вы обещаете не поднимать шум, мы могли бы до отъезда перевести вас в вашу спальню. Я не хочу, чтобы вы заболели. Фелпс, у тебя сохранился ключ от спальни?

– Да, милорд.

– Хорошо. Мы подождем снаружи, пока вы переоденетесь. Мне очень жаль, но Энни больше у нас не служит. Остались только я и Фелпс. Вот, возьмите.

Он положил платье на кровать и с неуверенной улыбкой вышел.

Софи закрыла глаза и сосредоточилась на дыхании. Мысль о том, чтобы надеть платье Серены, казалась почти невыносимой, но было бы нелепо полагать, что ей удастся этого избежать. Поэтому, когда в дверь раздался робкий стук, она уже переоделась и ждала.

Жалкое лицо Моркомба без слов говорило о его чувствах: восторженный и в то же время разочарованный взгляд скользил по фигуре Софи. Потом он очень нежно взял ее руку и, положив ее на сгиб своего локтя, повел Софи вверх по каменным ступеням. Фелпс следовал за ними. Оглянувшись на крепкого лакея, она сдержала желание броситься бежать и звать на помощь. Ей совсем не хотелось снова оказаться в сыром подвале. Вместо этого она лишь крепче оперлась на руку лорда Моркомба, что-то хлопотливо бормотавшего рядом с ней.

– Бедняжка, должно быть, я дал вам слишком большую дозу. Вы гораздо худее, чем… Платье вот-вот спадет с вас. Но это ничего, дорогая, подождите, скоро вы поправитесь, вот увидите…

Злость оказалась мощным противоядием; когда ее накопилось достаточно, сочувствие к этому безумцу ушло и Софи сосредоточилась на одном – она должна как можно скорее выбраться из этого дома. Когда они поднялись наверх, она окинула холл внимательным взглядом. Потом пошатнулась, и рука Моркомба обхватила ее за талию.

– Не думаю, что я смогу ехать… Я чувствую, что заболеваю, – прошептала она, схватившись за перила и прижимая руку ко рту. Софи так плохо себя чувствовала, что ее слова выглядели достаточно правдиво.

– О, дорогая! Фелпс что-нибудь придумает.

Фелпс что-то пробурчал и торопливо двинулся в сторону черной лестницы.

– Кресло… Мне надо сесть, – пролепетала Софи, прижимаясь лбом к балюстраде.

Моркомб беспомощно огляделся и двинулся к двери в ту комнату, где они пили чай. Дождавшись, когда он скрылся внутри, Софи оттолкнулась от перил. Ее взгляд был прикован к железному засову на входной двери. Она уже добралась до него и потянула в сторону, когда сзади послышались шаркающие шаги, и она услышала отчаянный крик Моркомба:

– Нет! Вернитесь! Фелпс, останови ее!

Софи даже не обернулась на звук шагов за спиной. Схватившись дрожащими руками за дверную ручку, она попыталась открыть дверь, одновременно втянув в легкие воздух, чтобы закричать. Дверь открылась, но Софи не смогла выйти, потому что снаружи из темноты ей преградила путь темная фигура. Сильные руки подняли ее в воздух, как в страшных сказках про демонов, похищавших свои жертвы.

– Нет! – прохрипела она, отчаянно сопротивляясь. – Нет! – Софи не могла позволить им забрать ее. Она должна выбраться. Но ее руки отяжелели, и она беспомощно затихла в железных объятиях.

– Софи!

Она не могла поверить, что слышит его голос. Это был какой-то обман, иллюзия, вызванная наркотиком. Это не мог быть Макс. Софи попыталась оттолкнуться от него, чтобы увидеть лицо. Он выглядел совсем как Макс, такой красивый, что у нее заныло сердце. Но она не верила своим глазам. Должно быть, Моркомб дал ей большую дозу настойки, и теперь ей кажется, что Макс держит ее на руках.

Софи почувствовала, что по ее щекам текут слезы. Она потеряла Макса. Она должна была сказать ему, как сильно его любит, даже если он не любит ее. А теперь слишком поздно. Попытка бегства забрала у нее последние силы, Софи почувствовала, что ей тяжело дышать. Казалось, что она тонет в темноте. Она попыталась бороться с этим ощущением, но темнота поглотила ее.

Почувствовав, что тело Софи оседает вниз, Макс поднял ее на руки и прижал к себе. Его трясло от страха и гнева. Когда он увидел блеснувшие в слабом свете дорожки от слез на ее щеках и небольшой синяк на скуле, гнев охватил его с новой силой, и он поднял глаза на испуганное лицо Моркомба.

– Я убью вас!

– Вы не понимаете… Я пытался защитить ее. Я виноват, что дал ей то снадобье, но она настаивала. Я не мог допустить, чтобы это произошло снова. Я должен был ее защитить!

Уивенхо застыл на месте, услышав слова Моркомба, но Макс не придал им значения.

– Мне наплевать, что вы дали своей дочери, безумец! Но я добьюсь, чтобы вас заперли в сумасшедшем доме, если вы еще раз приблизитесь к Софи. Вы меня поняли? Если вы прикоснетесь к ней, я вас убью!

Уивенхо прошел мимо него в холл и снял перчатки. Лакей, с недоверием смотревший на них, отступил назад.

– Забери Софи домой, Харкот. Я сам разберусь с ним, – спокойно сказал Уивенхо.

Макс взглянул на Софи. Она пришла в сознание – ее брови хмурились, губы шевелились, как во сне, а в уголках глаз стояли слезы. Злость тисками сдавила сердце.

– Что вы с ней сделали? – бросил он Моркомбу.

– Ничего. Ничего, клянусь честью! Это всего лишь лауданум. Должно быть, я немного переборщил с дозой. Я собирался заботиться о ней, уверяю вас.

Макс покачал головой, крепче сжимая объятия.

– Да поможет вам Бог.

– Сомневаюсь, что он станет вмешиваться, – отозвался Уивенхо. – Тебе действительно надо отвезти ее домой, Харкот. Ты можешь смело оставить ситуацию на меня.

После недолгих колебаний Макс направился к ожидавшему у дома экипажу. Всю дорогу до Харкот-Хаус он прижимал Софи к себе. Временами она начинала дрожать, но не проснулась, даже когда он нес ее наверх, в свою спальню, не обращая внимания на изумленные взгляды дворецкого и лакея.

Только когда Макс положил ее на кровать, он обратил внимание на кричащее желтое платье, и его ярость всколыхнулась снова. Он перевернул Софи и, расстегнув крючки, как мог нежно стянул с нее платье. Швырнув его на пол, Макс накрыл ее одеялом. Потом сел на кровать и взял Софи за руку. Рука была холодна, и он сжал ее, проклиная себя и Моркомба.

– Нет. Нет, я вам не позволю… – пролепетала Софи, и он поднял ее руку к губам.

– Все хорошо, Софи. Ты в безопасности. Ты со мной.

Она снова вздрогнула и с трудом открыла глаза.

– Макс… Что случилось?

– Ты в безопасности. Остальное не важно.

– Я не должна была идти… Так глупо. Прости…

Ее голос умолк. Макс приподнял ее к себе, и Софи уткнулась ему в плечо.

– Не уходи… – шепнула она.

Макс с трудом удержался, чтобы не прижать ее сильнее. Он взял ее руку и приложил к губам, словно это могло заглушить его боль, но она стала еще сильней. Он ненавидел себя за то, что заставил ее извиняться за свое сочувствие к сумасшедшему старику, как будто она могла отвечать за его действия. Это в очередной раз показало, насколько он не годился для Софи.