несомненное преимущество в плане эффекта неожиданности, но при всём этом, Авалор прекрасно понимал, что в тот конкретный момент всё могло обернуться совершенно иначе. Применённое волшебниками на вейл заклинание с точно таким же успехом сработало бы и на него самого.

«Петрификус Тоталус». Одно из нередко применяемых заклинаний, призванных превратить цель в неподвижную «статую». Автор пособия, Филиус Флитвик, отмечал, что в открытом, настоящем, сражении его применение имело мало смысла, только если участников было сильно больше двух, что позволяло подловить кого-то из них, допустим, со спины. В противном же случае, чары с лёгкостью блокировались даже базовым заклинанием щита (*10.4), что и продемонстрировала на поле Мишель.

В книге приводились инструкции для изучения большинства чар, но, учитывая различия в подходах к колдовству, маг закономерно сомневался, что ему этого будет достаточно. По крайней мере, пока у него не будет возможности в спокойной обстановке понаблюдать за тем, как их применяет кто-то другой, и адаптировать структуру чар под себя. К тому же, у него не было волшебной палочки, а, вспоминая посещение лавки Олливандера, достать её будет той ещё задачкой.

Хотя… Кто сказал, что ему требуется именно точно такая же палочка, как у местных колдунов? Маг задумчиво окинул взглядом Ваббаджек, прислонённый к столу рядом с его стулом. Посох даэдрического Принца Безумия, похоже, совершенно не возражал, что его ужали до размеров обычной мужской трости, при этом сохраняя все свойства и пропитывающую артефакт магическую энергию. Возможно, если Авалор будет чуть лучше понимать, как именно устроены и работают волшебные палочки в этом мире, аналогичным образом можно будет использовать и Ваббаджек?

Данмер хмыкнул, невольно подумав, что даже сама мысль использовать могущественный артефакт, созданный, по сути, около-божественной сущностью, в качестве простой волшебной палочки – уже попахивала тем ещё безумием… Как говорится, с кем поведёшься…

«Экспелиармус» - разоруживающие чары, второе из заклинаний, которое применили волшебники в балахонах. Любопытно, но факт – именно это заклинание в той ситуации было самым бесполезным против него. Трость-Ваббаджек, которую можно было счесть оружием, в этот момент не находилось в его руке, а значит, для заклинания не было «легальной цели», что и было прекрасно проиллюстрировано в виде простого, хоть и чувствительного удара в грудь мага.

Чары, опять же, могли быть парированы стандартным щитом, но его противник, похоже, несколько растерялся, не посчитав стоявшую вертикально трость за инструмент волшебника и думая, что палочка находится у Авалора в рукаве. В такой ситуации разоружающее срабатывало далеко не всегда, особенно в случае, если концентратор находился в специальной кобуре на предплечье, но всё же, его применение имело смысл.

Задумчиво побарабанив пальцами по подлокотнику кресла, маг отложил в сторону пособие по чарам, откинувшись на спинку. За оставшиеся до отъезда дни изучить что-то хоть сколько-нибудь серьёзное и сложное он, определённо, не успеет, но вот относительно вдумчиво просмотреть учебную литературу по своему предмету и получить хотя бы примерное представление о том, чему обучают в Хогвартсе молодых волшебников, у него были все шансы.

Великобритания. Лондон. Где-то под улицами города. Прозекторская Отдела тайн.

В отделанном белой кафельной плиткой помещении было холодно и пахло различными алхимическими реагентами и зельями. Посредине комнаты стояли три массивных стола, словно бы вырезанных из цельного куска мрамора – глаз не мог заметить ни малейшего стыка или трещинки на гладкой поверхности.

Напротив необычных предметов мебели стояла высокая фигура в тёмно-серой мантии с надвинутым на лицо капюшоном, полностью скрывающим лицо. Стояла и переводила взгляд от одного стола к другому, пристально изучая их содержимое – обугленный практически до скелета труп мужчины-волшебника в остатках чёрной мантии, ещё один труп в точно такой же мантии, но имевший более слабые ожоги по поверхности тела, и… заметная куча цветных клочков бумаги, конфетти, обычно используемых в примитивных хлопушках, изготавливаемых маглами и некоторыми волшебниками.

Волшебник из Отдела тайн вынул из рукава волшебную палочку и, сделав шаг к первому телу, сделал сложное движение концентратором в воздухе над ним. Следом за кончиком волшебного инструмента протянулась еле заметная голубоватая дымка, на мгновение зависшая в воздухе, а затем словно всосавшаяся в труп на столе.

Невыразимец замер в ожидании, вытянув руку с палочкой перед собой, пристально вперившись взглядом в мертвеца. Вся его поза говорила о настороженном и напряжённом ожидании, но… ничего не происходило – чего бы он ни хотел добиться, труп оставался трупом. Подождав ещё десяток секунд и убедившись, что ситуация не меняется, фигура в капюшоне повернулась ко второму, более сохранившемуся, телу, повторяя те же движения палочкой.

Но и в этот раз голубоватая дымка, втянувшись в лежащий на столе труп, не произвела никакого результата. Волшебник с некоторым сомнением повернул капюшон к третьему столу с кучей конфетти на нём, но потом всё же раздражённо дёрнул капюшоном, в третий раз повторяя заклинание. И снова безрезультатно – на этот раз дымка даже не стала впитываться в кусочки бумаги, через несколько секунд просто бесследно растворившись в воздухе.

- Finita Incantatem! – направил невыразимец палочку на кучу бумаги.

Словно под лёгким порывом ветра бумажки шелохнулись, но по-прежнему остались тем, чем были – обычной резаной бумагой. Волшебник, явно не ожидавший такого исхода, с сомнением посмотрел на лежащие рядом тела, снова переведя взгляд на конфетти.

- Хм… - раздалось из-под капюшона. – А если так? Corpus Mortuum Reparo! (*10.5)

В следующее мгновение кусочки бумаги на столе словно потянулись друг к другу, слепляясь воедино и составляя некое подобие человеческой фигуры. Куча конфетти становилась всё плотнее и плотнее, пока на столе не оказалось самое настоящее человеческое тело, только состоящее… из разноцветной бумаги! Невыразимец удивлённо наклонил капюшон на бок, подходя ближе, и бумажный человек внезапно сел на столе, повернув голову в сторону волшебника. В прозекторской резко запахло сыром.

- Не-а! – словно бы с потолка раздался смеющийся голос, а «бумажный труп» демонстративно вытянул руку в сторону волшебника и покачал пальцем перед его лицом, заставив невыразимца шокировано отпрянуть.

По помещению прокатилась волна отдающего безумием звонкого смеха, и… все три тела, бумажное и два обыкновенных, внезапно буквально взорвались, разлетаясь огромной кучей резаной бумаги, разом заполнившей всю комнату и принявшейся кружить вокруг каменных столов, стремясь забиться под капюшон невыразимца.

- Protego Diabolica! (*10.6)

Вокруг волшебника вспыхнул купол расширяющегося голубого пламени, испепеляющего летящие конфетти и оттесняющий их к стенам помещения. На лице