А это тяжко. Уж поверьте, это трудная, сложная и неблагодарная работа. Еще и потому, что врач – людей спасает, учитель – людей учит, а вот охранник в КПЗ… а, вертухай лагерный. Или как еще похуже обозвать могут. И морщат интеллигентные люди свои возвышенные носики при упоминании сей непочетной профессии.

Мысль о том, что любую работу стоит уважать, если это не воровство или убийства, а сами они на этом месте не продержались бы и недели, им в головы не приходит.

Аня отродясь подобной «интеллигентностью» не страдала, и вообще, у нее профессия есть! Вот! А значит, и знакомые у нее будут самые разноплановые. В том числе и Дима, охранник в КПЗ.

Честно говоря, сволочь та еще. Редкостная. Но кто ему спину правил?

Аня.

А потому парень выслушал ее просьбу и даже не удивился.

– Если очень нужно – провести могу.

– Меня и адвоката?

– Может, одного адвоката?

– Димочка, солнышко, меня Славик знает. А адвоката – нет, и откровенничать с ним не будет.

– А родственники?

– Бабушка восьмидесяти лет? Тебе труп, что ли, нужен? На овчарок мяса не выделяют? Так там одни мослы, потравишь псинок!

Димка заржал лошадью и попросил Аню подъехать на остановку «Ново-Лагерная» к двенадцати ночи. Одна смена уйдет, вторая встанет, ну и…

Аня горячо поблагодарила и пообещала коньяк. А потом повернулась к Эрешу.

– Скажи, ты ведь можешь отличить, врет человек или говорит правду?

– Ты хочешь, чтобы я это сделал? С твоим Славиком?

– Да, – вздохнула Аня. – Все я понимаю, но… Розалию Львовну мне безумно жалко. Если Славика подставили, всем миром его вытаскивать будем. Но правду я могу узнать только с твоей помощью.

Или с детектором лжи, но кто ж его позволит притащить в тюрьму?

Эреш только плечами передернул.

– Ань, а ты не допускаешь, что он виновен?

Аня отвела в сторону взгляд.

– Я не хочу об этом думать.

– А все-таки?

Женщина расправила плечи.

– В некоторых странах у нас за наркотики смертная казнь. На месте. И я считаю, что это правильно, только очень мягкосердечно.

– То есть?

– Ты знаешь, что такое наркотики?

Эреш уже знал. Интернет – просветитель молодежи, будь она хоть четырежды хвостатой.

– Василиски на такое не реагируют.

– А люди… Я видела, что с ними происходит. И с их родными и близкими. Это страшно, Эреш. Очень страшно… Эти твари, наркоторговцы, они ведь не одного человека, они целые семьи изводят… Моя бы воля – я бы не убивала, я бы подсаживала на иглу, дожидалась серьезной ломки – и выкидывала их на свалку. Пусть подыхают, мрази.

– А если…

– Если он связан с наркотой – пусть остается за решеткой. Убить не смогу, но это будет судьба хуже смерти.

Эреш кивнул. Потом, подчиняясь душевному порыву, приобнял подругу за плечи.

– Не расстраивайся. Я же рядом…

«Ты ведь не всегда будешь рядом. Ты уйдешь…»

Вслух эти слова не произнес никто. Но они повисли в воздухе, и в теплой комнате стало зябко. Неуютно.

Аня вздохнула и повернулась к компьютеру.

– Надо погуглить, что там в тюрьме пригодится. Хоть передачку собрать.

* * *

Собирать пришлось немного. Сигареты, конфеты, всякие гигиенические мелочи из разрешенных. Майку, спортивный костюм… а вдруг у него нет?

Пакет получился объемным и внушительным. Дима проверил его на остановке, но махнул рукой.

– Ладно, Ань. У вас полчаса будет на все, уложитесь?

– Димочка, конечно! И давно ты спину не поправлял?

– Дорого, Ань…

– Скидка – пятьдесят процентов, – щедро пообещала женщина.

Дима расцвел.

– А когда записаться можно?

– Посмотрю по календарю, недельки через две придешь. Хорошо?

– Как раз денег наберу. Отлично…

Эреш молчал. Дима покосился на него.

– Ань, а это – адвокат?

– Конечно. Не похож?

– А это не мое дело.

– Очень правильный подход, – одобрил Эреш и поглядел Диме прямо в глаза.

Что уж он там увидел, непонятно, но здоровенный мужик в одну секунду стал бледным, как известка. Даже если и были у него плохие мысли – все развеялись.

– П-пойдемте?

Эреш милостиво согласился пойти, куда ведут.

* * *

Славика ждать не пришлось, привели его практически сразу. В одну дверь завели Аню с Эрешем, в другую – юного археолога. Выглядел он злым и отчаянным, но когда увидел Аню, чуть на шею ей не бросился.

– Аня!

– Я, – не стала рассусоливать женщина. – Сумку держи. Здесь всякое… полезное. И рассказывай.

– Что?

– Правду. Твоя наркота?

– Нет.

Аня переглянулась с Эрешем, и змей покачал головой. Нет, не врет.

– А чья тогда? Кто ее мог подбросить?

– Не знаю. Я на своей машине никого не катаю…

– Она на стоянке стояла?

– Да… там камеры есть.

– Где стоянка находится, как зовут сторожа? С кем поговорить?

Славка отвечал быстро и четко, видимо, и сам этот вопрос обдумывал. Аня записывала на диктофон. Эреш сверлил парня немигающим взглядом, от которого Владиславу было не по себе. Но до взглядов ли тут?

– Бабушка сказала, все из-за могилы? Что именно?

– Ань, ты понимаешь, там могила времен…

– Цыть!

Славик осекся. Аня посмотрела грозно, благо была лет на пять старше.

– Молчать и отвечать четко. Давно ты ее раскопал?

– Два месяца как…

– Чего так долго?

– Так осторожно же надо! Это ж…

– Поняла. Кто к тебе приходил?

– От Пономаря.

Аня помрачнела.

– Это точно?

– Я этого мужика знаю. Зовут Николай Владимирович Ефремов, он у Пономаря если и не близкий, то доверенный.

– Такую фамилию позорит, жопа… – вздохнула Аня. – Хорошо хоть, не родственник[10]. Где живет – знаешь?

– Знаю. В Ларионовке.

Поселок был тем самым, куда ездила по работе Аня. Вот и отлично. Очень удобно будет, лишний раз не мотаться.