Наконец Каталина протянула вперед ладонь. Жасмин постояла, а затем двинулась вперед, то вытягивая, то вбирая шею. Медленно приближалась она к руке, пока, наконец, не дотронулась до нее носом. За этим немедленно последовал щелчок и угощение. Каталина вновь вытянула руку, и Жасмин повторно ткнулась в нее носом. Опять щелчок и угощение. Каталина была счастлива. Наконец-то Жасмин вылезла из своей скорлупы. Однако это было еще не все.

Разрушился физический барьер, который Жасмин возвела между ними. После нескольких дней тренировки дотрагивания носом до ладони Каталины Жасмин позволила погладить себя. Она больше не дрожала и не распластывалась на полу, а спокойно сидела, пока Каталина ласкала ее.

Каталина ликовала. Более пяти месяцев Жасмин приходила в ужас от любой протянутой к ней руки, а теперь она начала понимать, что человеческие руки несут добро. Наконец-то между ними стало возникать доверие.

Каталина продолжала исполнять задуманное. Она взяла рейку, до которой Жасмин должна была дотронуться носом, чтобы последовал щелчок. Когда собака освоила это упражнение, Каталина начала передвигать рейку вокруг себя, чтобы Жасмин научилась обходить ее и проходить к рейке у нее между ног. На это потребовалось некоторое время, но в конце концов Жасмин научилась и этому.

Дважды в день примерно по часу Каталина занималась с Жасмин кликер-дрессировкой. Помимо этого, она гуляла и кормила собаку. Придя вечером посидеть с собакой под тихую музыку, Каталина видела, что Жасмин оттаивает. Собака начинала привязываться к ней. Жасмин теперь ждала, когда к ней придет Каталина, и радовалась, когда та входила в комнату. Все остальных обитателей дома она по-прежнему боялась. Звуки и голоса заставляли ее вздрагивать. Она цепенела при прикосновении и закрывала глаза. Она продолжала есть в одиночестве, но улучшения были очевидны.

Однажды утром Каталина вошла к Жасмин, чтобы вынести ее во двор. Стоило ей подойти к собачьему домику, как Жасмин встала. Она приняла свою обычную подчиненную позу, но тем не менее сделала несколько шагов вперед. Жасмин оглянулась, затем перевела взгляд на Каталину. Наконец она вылезла из домика и побрела по комнате.

Каталина застыла, наблюдая за собакой. Жасмин подошла к входной двери и остановилась. Так они и стояли неподвижно. Наконец Жасмин повернула голову и посмотрела на Каталину, которая внезапно пришла в себя и бросилась открывать дверь. Жасмин сошла по ступенькам крыльца во двор.

22 ноября 2007 года Крис Коэн поднялся рано, чтобы выгулять собак. Ему придется выгуливать и кормить их всех по отдельности. Был День благодарения.

Джен уехала к родителям в Питсбург, а Крис не смог вырваться с работы и вынужден был остаться. Собаки, взятые на передержку, доставляли много хлопот, особенно такие несоциализированные, как Джонни. Ситуацию усугубляло еще и то, что согласно инструкции таких собак нужно было содержать отдельно. Крис вдвоем с Джен с трудом управлялись с собаками, а уж одному дома в праздники ему было совсем грустно.

Его поддерживал Джонни. Прошел уже ровно месяц с того дня, когда малыш появился у них в доме, и в последние дни он начал превращаться в нормальную собаку, обычного домашнего любимца. Первое занятие в «Отповеди» стало провалом, но оно также оказалось поворотным пунктом. Джонни стал понимать, чего от него хотят. Возможно, в тот день он показал себя не с лучшей стороны, однако, наблюдая за другими собаками, он понял, как следует вести себя на занятиях.

С тех пор он стал спокойнее и сосредоточеннее во время дрессировки. Он стал увереннее в себе. Хотя Джонни порой подпрыгивал от страха при шуме воды в туалете, звонке в дверь, стуке упавшей книги, а ужасом его жизни оставался мусоровоз, теперь его реакции были менее эмоциональными, и успокаивался он гораздо быстрее, чем раньше. Когда Лилли засыпала внизу (на первом этаже дома помещались гараж и кладовка, а на втором этаже жилые комнаты), Крис позволял Джонни порезвиться наверху. Пес обожал носиться по комнатам, приносить вещи, гонять и жевать резиновые игрушки, однако если он превращался в мистера Спанки, то теперь его можно было привести в чувство при помощи команды «сидеть».

Очень скоро дело перестало ограничиваться одной этой командой. Джонни научился общаться. Он лаял, скулил, требуя внимания, знал команду «фу», «отдать», «взять», «лежать», «вперед», «рядом» и «ждать». Когда Коэн выводил его на прогулку, Джонни больше не прыгал на ворота. Обычно он усаживался и ждал, когда ворота откроются. Ему еще не совсем хорошо давались команды «место», «ко мне» и «целовать», однако он так хорошо ходил рядом, что, когда Коэн шел с ним по знакомому маршруту, Джонни исправно трусил сбоку, позвякивая жетоном.

Оба они потратили много сил на достижение результатов, и Коэн с удовольствием отмечал, как много им удалось сделать. Джонни также, казалось, наслаждался постоянным вниманием хозяина и сознанием того, что у хороших собак все обстоит хорошо. Крис с нетерпением ждал субботних занятий. Они собирались туда в четвертый раз, и, хотя Джонни неизменно улучшал свои результаты, Коэн надеялся, что пес совершит прорыв. Он надеялся на то, что благодаря успехам Джонни псу разрешат общаться с Лилли. Дело тут заключалось не только в удовольствии для собак, это разрешение значительно облегчило бы жизнь людей по имени Крис и Джен.

Однако на сегодня сохранялся прежний порядок вещей. Крис повел собак на прогулку в парк «Золотые ворота», а затем отправился на обед к старым друзьям. Вернувшись домой, он поговорил по телефону с Джен, а затем покормил собак остатками индейки. Лилли заснула в своем домике, и Крис выпустил Джонни.

После длительной утренней прогулки и плотного обеда Крис начал клевать носом и улегся на ковер на полу. В доме стояли тишина и полумрак. Джонни немного побегал по дому, затем принялся жевать свою игрушку. В конце концов он подошел к Крису, обнюхал его бок, покрутился и примостился рядышком.

Крис посмотрел на малыша. Вспомнив, откуда Джонни появился, Крис подумал, делал ли Джонни что-нибудь подобное раньше — улечься с кем-то на ковре в теплом доме холодной ночью.

Разумеется, ничего этого Джонни делать раньше не доводилось, и Крису было приятно, что сейчас у пса была такая возможность. День благодарения уже не казался ему испорченным, да и по Джен он скучал теперь гораздо меньше. Через несколько минут Крис почувствовал, как теплая мягкая голова Джонни легла ему на руку. Затем к тишине дома и звукам, доносящимся с улицы, добавилось мирное сопение Джонни.

❖

Крис Коэн снова смеялся. Джен вернулась из Пенсильвании, что, несомненно, подняло его настроение, однако не ее возвращение стало причиной его веселья.

По мере того как Джонни осваивался в доме, становился более уверенным, начал проявляться его характер. Впрочем, может быть, характер только формировался — Крис не был уверен, что именно происходило с Джонни. В любом случае ясно одно — в известной мере Джонни был плутом. Он прятал вещи, таскал их со столов, хитрил, чтобы избежать заточения в клетку, когда хотелось побыть на свободе. Самое забавное заключалось в том, что все свои трюки он проделывал с невинными глазами.