И что же вы им ответили? А ну-ка, я попытаюсь угадать. Например, вот что:

— Любезная моя подруга, лично я не испытываю никакой особенной симпатии к господину Бернаносу, но Французский Альянс, благодаря усилиям которого из Северной Африки к нам прибывают увенчанные академическими лаврами признанные гении (чтобы продемонстрировать нам лучшие образцы жанра), имеет право потратить скромную сумму на то, чтобы продемонстрировать и слегка скандальные образцы того же жанра. Так вот, я пойду взглянуть на господина Бернаноса — хотя бы для того, чтобы просто увидеть его физиономию.

Ну, стало быть, вы видели мою физиономию… Предвижу даже, что вы избавите меня от почти роковой констатации: «Что ж, я думал, это будет поинтереснее…» Теперь я могу обратиться к вам так, как я это обыкновенно делаю, то есть абсолютно искренне, поскольку вам уже известно, чего можно от меня ждать: слов, которые обязывают и меня, и вас.

…Из всех советов, которые мне неустанно адресовали — и притом столь деликатно и вежливо, что и на советы-то эти замечания не походили, — я запомнил лишь один, как раз тот, которому никогда не следую: «Будьте осмотрительны!» То есть, как говорится, в силу некоторых переживаемых нами обстоятельств мне надлежит быть осмотрительным. А я лично думаю, что лучший способ научиться осмотрительности — это отдавать себе отчет в том, как далеко можно зайти в своей неосмотрительности… Осмотрительность пристало проявлять в безмятежные времена, в пору процветания. Когда вы чувствуете себя под надежной защитой — какого черта вы отправитесь куда-то испытывать фортуну? Но если опасность сама приходит к вам, следует первым делом открыто противостоять ей — ведь поворачиваться к ней спиной еще опаснее. И тогда осмотрительность превращается в алиби для тру́сов.