Триша молчала, Рив, несколько раз посмотрев в ее сторону, остановил машину на вершине холма и повернул ее лицо к себе:

— Что тебя беспокоит?

— Все утверждали, что ты любишь ее, — серьезно сказала она. — Ты целовал ее в ту ночь, когда она уехала.

Одна бровь Рива приподнялась.

— Надеюсь, ты ревновала меня, но я ее не целовал, это она поцеловала меня. — Он взял ее руки в свои и держал их. — Я ее никогда не любил. Нельзя любить испорченного ребенка, а твоя невестка именно такая. Я был рад, услышав, что она вышла за твоего брата, так как он обладает твердым характером, чтобы сделать из нее человека. Однако, признаюсь, я был обеспокоен, узнав, что он собирается уехать в Испанию и оставить ее на твое попечение. Я знаю, какой несносной она временами может быть.

Триша это тоже знала, но она не затаила недобрых чувств к ней. Дома она была счастлива, и, если бы не Мари-Роз, она, возможно, никогда бы не приехала в Париж и не встретила Рива. Она робко улыбнулась ему, и, словно чувствуя ход ее мыслей, он обнял и поцеловал ее. Затем, прижав лицо к ее волосам, он рукой показал в сторону шпиля виллы, стоявшей на холме среди деревьев и смотревшей на реку.

— Мой дом, — сказал он. — Мы почти приехали.

Она смотрела на высокие окна и представляла, что за балконами находятся просторные светлые комнаты, где много воздуха. Внизу по спокойной воде, отражавшей солнечный свет, плыла парусная лодка. Из далекой долины донесся звон церковных колоколов.

— Как чудесно! — мечтательно сказала она.

Он тихо ответил:

— Впереди у меня долгий отпуск, который, я настаиваю на этом, станет нашим медовым месяцем. Но сперва проведем несколько дней с моими родителями, чтобы ты познакомилась с ними. Мы будем наслаждаться ранними утренними верховыми прогулками в лесу, кататься по реке и пить чай с моей английской бабушкой, которая будет угощать тебя горячими гренками с маслом и расспрашивать о любимом ею Лондоне. — Вдруг он стал игривым и радостным. — Вечером мы прогуляемся вдоль реки в лунном свете, и я буду рассказывать, как я обожаю тебя, до тех пор, пока тебе, как и мне, не захочется поскорее скрепить наши брачные узы.

— Я уже хочу, — тихо произнесла она от всего сердца. — Я люблю тебя, Рив. Пожалуй, мое сердце принадлежало тебе уже в тот момент, когда ты во время нашей первой встречи так галантно вернул мне перчатку.

— Ах, если бы я это знал, — сказал он. — Я все время словно сидел на иголках, боясь потерять тебя. Сначала это был Поль Рибо, затем Робин, я не взял тебя с собой на обед у Андре потому, что он вдовец и было видно — ты его привлекаешь. Теперь ты мне заплатишь за это, — шутил он.

Его сверкающие глаза приковали ее взгляд, Рив наклонил голову, и Триша подставила ему губы — ей не терпелось начать платить ему всю свою оставшуюся жизнь.