по-прежнему воспринимали как чужую, как человека со стороны, а ведь она хотела, чтобы они ее приняли, начали считать частью этих «нас». Один из инструкторов однажды не без удивления сказал ей, что она, казалось, совсем не боится отправиться на задание во вражескую страну. В глубине души Яэль боялась, но не самого задания: она боялась его провалить. Кроме того, она хотела доказать, что женщина может справиться с любой миссией не хуже мужчин, а инструкторы ей пообещали, что в случае успешного завершения курса ее ждут такие же тренировки и оперативные задачи, как и мужчин. В то время Яэль не слышала, чтобы в «Кесарии» были женщины, но подозревала, что она не единственная.

Курс совсем не оставлял ей времени и сил на личную жизнь. В течение нескольких месяцев ей удавалось разве что изредка добраться до своей квартиры, чтобы поспать. Сталкиваясь с соседями в подъезде, она задумывалась о том, как от них отличается. «А они понятия не имеют», — думала она. Однажды на подземной парковке Яэль увидела привлекательного молодого человека в форме десантника, с офицерскими погонами и в красном берете. Они посмотрели друг на друга. Он ей понравился. На следующее утро, снова столкнувшись, они обменялись улыбками и пожелали друг другу доброго утра. «Ух ты, он живет в моем доме?» — промелькнуло у нее в голове. На какое-то мгновение она ощутила смутное желание пожить другой жизнью, такой, как у любой молодой женщины. Но всего лишь на мгновение.

Яэль окончила курс. Лишь много лет спустя, уходя в отставку, она прочитала оценку своих инструкторов: «Серьезно относится к подготовке, очень искренняя и прямая в своих отчетах, в том числе относительно неудач. Очень смелая и отважная, обладает чрезвычайно сильной мотивацией, своей миссией считает службу народу…» Однако, отмечали они, «ей по-прежнему недостает веры в свои силы. Крайне настойчива в выполнении приказов, может выполнять задание, несмотря на любые риски». Заключение: «В полной мере способна раскрыться в качестве напарника другого сотрудника». Они не думали, что Яэль сможет самостоятельно выполнять задания, поэтому рекомендовали поставить ее на вторые роли.

Но Майк Харари проигнорировал эту рекомендацию. «Ее потенциал гораздо больше», — заявил он и принял ее на службу в «Кесарию».

В мае 1972 года, в возрасте тридцати шести лет, Яэль оказалась в Брюсселе. Теперь в этом городе располагалась передовая штаб-квартира Моссада: новая политика президента де Голля вынудила организацию оставить парижскую базу. Яэль предстояло создать свою европейскую легенду. Она сняла квартиру, подала заявку на почтовый адрес, открыла счет в банке и устроилась на работу в компьютерную компанию. И хотя курсы подготовки кончились, ей все равно нужно было еще выполнить несколько «учебных» заданий, сначала в Европе, затем в «целевых странах», то есть в арабских государствах. Одна из первых ее поездок была в Египет, где она с радостью прокатилась к пирамидам верхом на серой лошадке. Она путешествовала под видом ученой, исследующей надписи и документы о женщинах в Древнем Египте.

Шпионка перемещалась под разными прикрытиями. «У меня было много паспортов на разные имена из самых разных стран. Я постоянно была кем-то и в то же время никем». В Брюсселе она познакомилась со своим куратором Шаулем, который знал о ней все. После нескольких выполненных заданий он отправил Харари отчет, в котором отметил, что Яэль «очень хладнокровна, спокойна, понимает цель каждого задания, применяет свой опыт для достижения поставленной цели, демонстрирует уверенность… Ее женственность, грация, хорошие манеры и очень скромное поведение, дисциплинированность и неконфликтность можно ошибочно принять за моральную неустойчивость и зависимость от четких приказов. Но она использует эти качества для того, чтобы наметить себе курс действий и выполнить поставленную задачу». Шауль распознал в женщине «непоколебимую решимость выполнить любую задачу». Яэль действительно научилась обращать свою хрупкость и кажущуюся наивность себе на пользу: вызывать доверие у незнакомых людей, с тем чтобы они сами захотели помочь этой милой женщине и защитить ее.

В Брюсселе Яэль продолжала придерживаться своего решения — всецело сосредоточиться на заданиях и избегать всего, что могло бы ее отвлечь или обременить лишними обязательствами. По соседству с ней жила слепая старушка, и Яэль от случая к случаю ей помогала, но стоило той слишком привязаться к молодой женщине — и она положила конец общению с соседкой. У нее был короткий роман с управляющим компанией, в которой она работала, Марком, — и снова она разорвала отношения, как ни было это больно. Она твердо вознамерилась избегать слишком близких связей, чтобы ей не начинали задавать вопросы личного характера о ее прошлом, друзьях и семье. В один из своих приездов в Израиль Яэль нашла в почтовом ящике записку от соседа: он заметил, как в ее отсутствие к ней в квартиру заходили какие-то люди, и решил ее предупредить. Записка была подписана «Михаэль (парень в форме)». Она вспомнила симпатичного десантника, которого видела на парковке. Яэль задумалась было о нем, но в конце концов просто написала ответ и оставила на лобовом стекле его машины: «Все в порядке, спасибо. Яэль». Снова она перевернула страницу. Во время первого задания в Ливане она ловко отделалась от ухаживаний молодого французского предпринимателя, чтобы сконцентрироваться на своей разведывательной миссии.

В сентябре 1972 года, вернувшись из Бейрута, Яэль была потрясена новостями о бойне на мюнхенской Олимпиаде. После этого Моссад начал планировать операцию «Гнев Господень». Однако женщина не знала об этом и не входила в отряд «Кидон», который и начал изливать «Гнев Господень» на «Черный сентябрь».

Позднее Шауль сообщил ей, что для нее вырисовывается новая миссия. Ей снова предстояло отправиться в Бейрут, но теперь уже на несколько месяцев. Основной вопрос — под каким прикрытием? После нескольких дней горячих споров оба пришли к выводу, что лучшей легендой будет писательница, которая готовит сценарий для кинофильма или телесериала, основанного на реальных событиях из истории Ливана.

Идея была прекрасной, но поначалу Яэль отнеслась к ней настороженно. Она обожала читать, однако писательница из нее была неважная. Но она могла научиться вести себя как писательница. Она полетела в Израиль, где Майк познакомил ее со своим другом, писателем Шабтаем Теветом. Тевет пригласил Яэль к себе в рабочий кабинет и показал ей свой письменный стол, заваленный книгами, бумагами, ручками в творческом беспорядке. Чистые листы в одном ящике, черновики — в другом. И конечно, здоровенная печатная машинка, забитая частично отпечатанными листами и копировальной бумагой. По возвращении в Брюссель она уже точно знала, как должен выглядеть ее рабочий стол в Бейруте.

Теперь