В глубине души Сваха считала себя гораздо умнее Агни. Более того, она полагала, что может манипулировать им, как захочет. Больше всего на свете эта богиня хотела славы и власти. Но она понимала, что добиться этого можно лишь, когда Агни станет царём богов. Поэтому исподтишка разжигала в нём амбиции. При этом она знала, что в борьбе за власть можно и голову потерять, а, значит, надо быть осторожным. Тяжёлая это была работа наставлять на путь будущего царствования Агни. Вообще-то он был умным мужиком, но очень пугливым и быстро впадающим в уныние. Вот и приходилось время от времени его подбадривать, подгонять, успокаивать и подсказывать, что делать дальше. За это-то Агни её и ценил. Он ведь тоже не был слепым, и часто намеренно разыгрывал перед женой сцены, чтобы снять собственный стресс. Но иногда это становилось утомительным для Свахи. Вот и сейчас она понимала, что предстоит задушевный разговор. Надо открыть мужу глаза на нынешнюю ситуацию, а то он уж слишком разбушевался.

— Ещё бы мне не переживать! Я столько трудов положил, чтобы добиться ухода Варуны! И тут является этот громобой, которого все уже мёртвым считали, и занимает его место! И я опять в Тримурти в меньшинстве! А что если они с Митрой споются? — от такой ужасной мысли у Агни даже в глазах потемнело, и он присел на край лежанки.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь, — лениво отозвалась Сваха.

— Да? А ты не видела, как все славили Индру за то, что он победил ту змеюку? Ты видела, как перед ним все расстилались на пиру?

— Ты тоже там был и, как все говорил славословия…

— Ну, не мог же я говорить гадости победителю демонов!

— И остальные не могли. Многие ненавидят Индру не меньше тебя. Но всем пришлось льстить. И это ничего не значит. Сегодня они пели ему гимны, а завтра с удовольствием воткнут нож в спину.

Агни удивлённо уставился на супругу:

— А ведь ты права, дорогуша. Это ничего не значит…

— Я всегда права, — с удовлетворением заметила Сваха. — И учти, что Индра для тебя сейчас — не самое главное. Он — слишком сильный и слишком глупый. Он ничего не смыслит в дворцовых интригах. Ты обведёшь его вокруг пальца, когда это будет нужно. Сейчас главное, скинуть Митру. Осталось совсем немного времени. Я знаю. Через полвека влажные ветры снова вернутся в степи. И к тому времени именно ты должен будешь владеть Ирием!

Она немного помедлила, ожидая, когда смысл сказанного в полной мере дойдёт до мозгов мужа, и продолжила уже совсем другим тоном.

— А насчёт Индры… — богиня широко зевнула, прикрыв рукою рот, и проговорила сквозь следующий зевок. — Я бы на твоём месте перестала под него копать. Лучше попробуй с ним подружиться.

— Ты что? — удивился Агни. — Он ведь из варны кшатриев!

— Фу, какая глупость! — рассердилась Сваха. — Ты же не выживший из ума старикан Дакша, чтобы считаться с этими дурацкими предрассудками. И я не предлагаю тебе брать Индру в зятья. Если дело дойдёт до раскола с Митрой, тебе нужна будет сила. А кто сильнее кшатриев?

— Что ты хочешь сказать?

— Я хочу сказать, — вздохнула Сваха, — что кшатрии должны заниматься своим делом. Если будет война, то пусть они и воюют. И лучше, если в этой войне Индра со своими марутами будет на твоей стороне.

* * *

Индра приоткрыл один глаз. В комнате было уже светло. Пока он наслаждался сном, солнце, вероятнее всего, успело добраться до зенита.

Открытым глазом громовержец обследовал окружающую обстановку. Ему показалось, что с вечера в зале произошли разительные перемены. Вон на тех подушках должны были почивать Рудра и Сати. А вон в том углу был Ваю. Сейчас их на месте не было. А куда подевались грязные миски, кувшины, блюда с костями и разбросанные по полу подушки? И хотелось бы знать, где ошивается этот демон, которого вечером назвали Пушаном?

Вопросы требовали немедленного разрешения. Для этого пришлось открыть второй глаз. К сожалению, информации не прибавилось. Зал выглядел так, будто не было здесь никакой вечеринки. Странно. Индру даже посетила дурацкая мысль: а не привиделось ли всё это во сне? И Вала, и плен, и шоу с убийством Змея, и выборы в Тримурти?

Нет. И доказательством тому были бурые пятна пролитой сомы на одежде.

— М-да… Славно я вчера за воротник залил, — тихо констатировал Индра, разглядывая разводья напитка на груди, животе и штанинах.

Рубаху пришлось снять. Штаны тоже. А чтобы не оставаться голым, Индра быстро организовал себе набедренную повязку из какой-то красной тряпки. Громовержец закинул грязную одежду в угол и довольный собой вновь разлёгся на подушках.

— Значит, это Велес прибрался. Делать ему нечего было. А сам-то куда урыл?

Словно отвечая на этот вопрос, в соседней комнате послышались чьи-то шаги.

В зал вошёл голубоглазый блондин в красной безрукавке и чёрных кожаных штанах.

— Индра, к тебе там пришли…

— Ну, вот так… Не успеешь войти в Тримурти, как к тебе сразу бегут посетители, — громовержец ловко вскочил на ноги и направился к выходу.

— Ты бы хоть оделся… — начал было Велес.

Но Индра его сразу оборвал:

— Неча их баловать! Пусть осознают, что своими глупостями потревожили сон Высочайшего!

Когда громовержец с высокомерным видом явился посетителям, он понял, что стоило Велеса послушаться. Перед ним стояли две прекраснейшие богини Ирия! Восхитительная повелительница зари всегда юная Ушас и темнокудрая красавица, властительница речи и покровительница мудрости Вач. К последней Индра раз пять за последнее столетие подкатывался с ухаживаниями. Но она его каждый раз отшивала. Причём делала это так тонко и ловко, что и обидеться-то было невозможно. И ощущение создавалось, что отказа-то как такового не было.

Увидев почти голого громовержца, девушки слегка онемели от неожиданности. Надобно сказать, что без одежды Индра выглядел весьма впечатляюще. Он без проблем одержал бы победу в любом чемпионате нынешних культуристов. А потому девушкам было на что посмотреть и чем полюбоваться. Вот они и стояли, молча, с широко открытыми глазами.

Громовержец опомнился первым. Он воздел руки к небесам:

— О, судьба! Благодарю тебя за сей чудный миг! За это счастье! Две прекраснейшие богини Ирия посетили мой скромный дом! Как мне наглядеться на эту красоту? Как мне оценить её по достоинству, ведь у меня всего два глаза! А для созерцания этой прелести и тысячи глаз будет мало!

После этих слов всё тело Индры покрылось глазами, точь-в-точь такими же,