Ник глубоко вздохнул, сейчас или никогда. Он должен был разобраться с Тиа до того, как она уедет навсегда, и это вполне можно сделать сейчас.

– Это потому, что ты в инвалидном кресле? – спросил он, не заботясь о том, что его прямота причиняет боль. Он сказал то, что должно.

– Да, – прошипела Тиа сквозь зубы.

Ник вспыхнул.

– Маленький говнюк. Как он смеет?! В следующий раз, когда я его увижу, я… К черту «следующий раз», я поеду туда прямо сейчас и выскажу ему все, что думаю. Как он посмел отказать тебе, потому что ты в инвалидном кресле! Как…

– Он не…

Ник перестал разглагольствовать, когда слова Тиа дошли до него. О чем это она? В ее словах не было никакого смысла.

– Он не сделал что?

– Не отказал мне.

– Я не понимаю.

– Я знаю, и в этом проблема, Ник, вот почему я хочу жить с мамой.

Запал утих, и Ник опустился на ближайший стул. На нем все еще была испачканная, мокрая одежда, но он не обращал внимания на лужу, которая натекла на кухонную плитку, и сосредоточился на сестре.

– Пойми меня. Как я могу помочь тебе, если ты не говоришь, что тебе нужно? – сказал он.

– Мне не нужна помощь, и этого никто не понимает. Да, я признаю, вначале так и было, и я благодарна, что ты был рядом со мной. Подожди, дай мне закончить, – сказала она, когда Ник открыл рот. – Ты откладываешь свою собственную жизнь из-за меня, и я не могу этого вынести.

– Я не откладываю!

– Пожалуйста, дай мне сказать. Ты хотел, чтобы я тебе рассказала, так позволь мне и перестань перебивать.

Ник прикусил губу. Ему очень хотелось спорить с ней, сказать, что она ошибается на его счет, но он должен был уважать ее желания, поэтому держал рот закрытым.

– Спасибо, – сказала она. – Теперь послушай меня. Я видела, каким ты был с Мирандой, как сильно ты ей нравился, но ты не подпускал ее к себе. То же самое со Стиви.

– Я не подпускал Миранду, потому что не хотел отношений с ней, – запротестовал Ник, мгновенно забыв о своем обете молчания. Это длилось всего десять секунд, но Ник не мог позволить Тиа продолжать думать, что он испытывал к Миранде что-то, кроме дружеских чувств, потому что это действительно было не так. Он не лгал, когда говорил, что она не в его вкусе.

– Я заметила, что ты не сказал того же о Стиви, – сказала Тиа.

Черт возьми, его сестра иногда была слишком проницательна. Стиви определенно была в его вкусе, и он признался себе в этом, когда стало уже слишком поздно.

– Стиви не интересуется мной, – сказал он.

– У меня сложилось иное впечатление.

– Твое впечатление ошибочно – она встречается с Солом Грином.

– Полагаю, это только потому, что ты не смог пригласить ее на свидание. Ты и ее упустишь, как и Миранду. И все из-за меня.

Ник не был уверен, к какому пункту следует обратиться в первую очередь. Неважно, сколько раз он говорил Тиа, что Миранда ему не интересна, что он никогда не любил ее и не будет, его сестра никак не могла с этим смириться. А тут еще эта нелепая идея, что Стиви встречается с Солом только потому, что Ник не пригласил ее первым. Он старался не обращать внимания на тот факт, что даже если она и была заинтересована в нем, было уже слишком поздно – теперь интерес явно пропал.

Возможно, его сестра была права – неужели он откладывал свою личную жизнь из-за нее? Используя оправдание, что он слишком занят, хотя на самом деле потому, что он беспокоился, что, если Тиа увидит его влюбленным и счастливым, это может заставить ее чувствовать себя хуже из-за отсутствия личной жизни? У него возникло ужасное чувство, что она права, и его нежелание вступать в отношения с кем бы то ни было усугубляло проблему. Однако сейчас было неподходящее время для расспросов, потому что он понимал, что Тиа делает все возможное, чтобы отвлечь его от темы, которую Ник действительно хотел обсудить – она и Уильям Феррис.

– Какое отношение это имеет к Уильяму? – спросил он и с удовлетворением увидел, как Тиа покраснела. – Ты сказала мне, что любишь этого человека и он не отказал тебе, так что же происходит? Почему ты плакала?

Тиа закатила глаза.

– Потому что, – сказала она медленно и осторожно, – я в инвалидном кресле.

Сердце Ника перевернулось, и в горле встал комок.

– Тиа, я…

– Ты все еще не понял, да? – закричала она на него. – Я удерживаю тебя от того, чтобы ты нашел себе девушку и остепенился. Если я скажу «да» Уильяму, я буду удерживать и его. Послушай, без меня ты можешь сосредоточиться на себе. Ты можешь жить своей жизнью. Без меня Уильям может сделать то же самое.

Ник в ужасе уставился на свою сестру.

– Я люблю Уильяма, и он говорит, что любит меня, – продолжала она. – Он хочет, чтобы мы стали парой, но я сказала «нет». Это я отказала ему, а не наоборот.

– То, что ты в инвалидном кресле, ничего не меняет, – заметил Ник. – Любовь есть любовь.

Тиа горько рассмеялась.

– Конечно, меняет! Его работа все время на свежем воздухе, физическая. Я не могу разделить с ним его увлечения.

– Если бы он работал в налоговой инспекции и сидел за столом целый день, ты бы тоже не могла разделить с ним это, – заметил Ник.

– Но ведь это не просто работа, – настаивала Тиа. – Это образ жизни, и я не могу в нем участвовать. Как скоро он это поймет? Через год, два, десять? До того, как у нас появятся дети, или после? И это еще одна проблема – возможно, я вообще не смогу иметь детей. Ждать ли мне, пока он разлюбит меня, или освободить его сейчас, пока он не успел привыкнуть? Я выбираю последнее.

– Спорим, Уильям так не считает.

– ТЫ изменил свою точку зрения. Не прошло и десяти минут, как ты хотел пойти туда и хорошенько с ним поговорить.

– Я думал, что он тебя расстроил.

– Он и расстроил.

Ник снова был в замешательстве. Казалось, много времени не понадобилось, чтобы его сестра заволновалась.

– Почему? Как?

– Потому что он попросил меня выйти за него замуж.

– Ох.

– Я сказала ему о своем намерении вернуться жить к маме, и он сразу же заявил об этом. Я, конечно, отказалась. Я не собираюсь оставаться здесь и разрушать еще