— Но один процент остается, что он подчиниться? — уточнила Рига.

— Увы! — королева кивнула. — Но давайте будем решать проблемы по мере их поступления. Его еще нужно забрать у хранителя. А это не так просто. Хранитель — мерзкое и злобное привидение, которое охраняет древний артефакт от посягательств уже не первую сотню лет. И пока получить его ни у кого не получилось. Единственное, что нам известно: святой Патрик, так привидение себя величает, умирает от скуки в своем заточении и каждого входящего просит его чем-нибудь удивить. Пока это никому не удавалось. И я очень сильно надеюсь, что ты, девочка, будешь первой!

— И что я должна сделать? — настороженно уточнила Рига. Нет, она не боялась, но пока даже не представлял, что должна сделать для этого.

— Говорят, что перед визитерами привидение предстает в образе их самого сильного страха. Постарайся решить, что ты боишься сильнее всего. Твое спокойствие поможет перебороть негативные ощущения. Именно это очень сильно удивит его.

— А если с ней что-нибудь случится? Я же не переживу этого! — неожиданно очнулся Линдон.

— О, после твоих слов, я обязательно выкарабкаюсь из данной передряги! Они стоят побольше даже предложения руки и сердца! — лицо Риги осветила улыбка. — Не волнуйся, я так понимаю, в этой стране женщины могут все и даже чуточку больше. А я буду помнить, что за моей спиной всегда стоишь ты. Но для этого мы должны сделать одно небольшое дельце…

— И какое? — старшие женщины спросили одновременно.

— Простите, но это только наше с Линдоном дело! — улыбнулась девушка. Затем она встала из-за стола, поблагодарила гостеприимных хозяек и потянула мужчину за собой.

— И что это за дело? — Лайма вопросительно посмотрела на подругу.

— Я понимаю, что в тебе неожиданно проснулись материнские чувства, — ухмыльнулась та в ответ, — но воспитывать девочку нужно было лет на двадцать пять раньше. А сейчас у нее своя голова на плечах. И мне она показалась мудрой и рассудительной. Так что не волнуйся, без нас разберутся. Ты же почувствовала, как от нее пахнуло розами?

— В том-то и дело, что почувствовала, — проворчала Лайма. — Но, наверное, ты все-таки права.

* * *

— Что ты задумала? — Линдон нервно дернул головой. Когда понял, куда тащит его Регина.

— Спать еще рано! Нужно было подробнее расспросить о том призраке и камне.

— Ты никак боишься оставаться со мной наедине? — весело сверкнула глазами Рига, словно это не ей предстояло спускаться в пещеру в ближайшее время.

— Дурочка моя, — мужчина притянул ее к себе, ласково прижав голову девушки к груди. — Я не тебя боюсь, а за тебя! Как представлю, что с тобой что-то может случиться.

— Вот и я про тоже! — прервала его речь девушка. — Я очень надеюсь, что вернусь оттуда живой и здоровой. Но нельзя исключать другие, негативные ситуации.

— Ты предлагаешь их здесь анализировать? — нахмурился терр Раух, до которого никак не могло дойти, что ей нужно в спальне.

Регина ничего не ответила, а лишь лукаво улыбнулась, прогнулась в спине, крепче прижимаясь к суженому, и положила пальчик ему на губы:

— Скажи, ты меня любишь? Хочешь на мне жениться?

— Я тебе об этом уже говорил, — все еще хмурясь, ответил он. — С той поры ничего не изменилось. Ты хочешь услышать это вновь?

— Нет, — вздохнула она, — я просто еще раз хочу убедиться, что мой слух меня не подвел, и я правильно истолковываю твои мысли и желания.

— Да, я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой, — он немного от нее отстранился, чтобы можно было заглянуть в девичьи глаза, и произнес заветные слова.

— Тогда давай поженимся! Прямо сейчас! — предложила Рига.

Уголки губ мужчины нервно дернулись вверх. Но улыбкой это назвать было нельзя:

— В смысле, сейчас? Ее величество уже, наверное, спать легла. И не поймут они нас, — еще сильнее растерялся терр Раух.

— О, Шерд, какие вы мужчины бестолковые, когда от вас что-то хотят! — досадливо поморщилась Рига и оттолкнула мужчину от себя. — Я про женитьбу завела речь не для того, чтобы мы официальные бумаги оформили. Я не хочу умирать, так и не узнав радости плотской любви. Ты же можешь подарить этот вечер мне?

— Рига, ты не умрешь! — взволнованно воскликнул Линдон, хватая ее за плечи.

— Умру. С горя умру, — надула губки девушка. — Я хочу заняться любовью со своим мужчиной, а он сопротивляется.

— Да не сопротивляюсь я! — вспылил он. — Но ты потом можешь пожалеть!

— Я пожалею, если не сделаю это, — она зябко поежилась, словно в комнате было прохладно, и обхватила себя руками.

Он притянул девушку к себе, обнимая вместе с ее перекрещенным руками, покачал головой и шепнул ей в губы:

— Что ты со мной, проказница, делаешь! — и с этими словами стал легкими поцелуями покрывать ее глаза, лоб, щеки. Девушка освободила руки из захвата и обняла его за шею. Он в тот же миг прижал ее сильнее, буквально впечатав в твердую грудь, а она задохнулась от ласки, которую дарили его горячие ладони, гладя ее по спине, то прижимая, то немного ослабляя объятия. Его губы нашли ее рот и взяли в плен, нежно покусывая и лаская языком.

До этого момента они уже доходили. Только в прошлые разы им или кто-то мешал, или Линдон сам отстранялся от девушки, оставляя ее с чувством непонятного неудовлетворения внизу живота.

— Если ты меня сейчас не остановишь, то я уже не смогу становиться! — буквально выдохнул он в ее приоткрытые губы.

— М-м-м! — протестующе отозвалась Регина, и уже сама поцеловала терра Рауха, сметая все преграды, которые еще были между ними. Он же легко подхватил ее на руки и бережно уложил на постель, а затем навалился на девушку всем телом:

— Попалась! — прошептал, глядя на нее. А Рига лишь увидела, как синие глаза любимого заполняются золотом, точно таким же, каким заполнился родовой перстень Раухов.

Мужчина перевел вес тела на руку, второй глядя кожу, которая шла по краю девичьего декольте. Затем его рука нырнула вглубь платья, обхватив ладонью упругую грудь. До этого никто и никогда не трогал девушку там. Она сначала дернулась с непривычки, пытаясь его оттолкнуть. Потом сама же себя одернула, без прикосновений секс еще не изобрели. Расслабилась и вдруг поняла, что хочет еще и еще. Он же, словно услышав ее мысленную мольбу, убрал руку и прихватил вишневую горошину зубами, пуская по телу острые стрелы наслаждения. И вдруг резко встал.

— Лин? — позвала его девушка, не понимая, что происходит.

— Тише, милая. В первый раз все должно быть нежно, неторопливо и раскованно. А я пока не научился развязывать корсет, когда ты лежишь на спине, — с этими словами он легонько потянул ее на себя, ловко передвинулся за спину и быстро справился с завязками, не забывая целовать ее там, где только что прикасались пальцы.