Но к утру следующего дня в отряде сложилась тревожная обстановка, так как ночная разведка сообщила угрожающую весть, что недалеко от партизанского лагеря действительно концентрируются большие силы противника. И весь оставшийся день партизаны и разведчики укрепляли подступы к лагерю и усиленно готовились к вероятному прочёсыванию со стороны немцев. Освобождение Кондратьева откладывалось на неопределённое время.

Но шли дни, и пока всё было спокойно. И люди начали уставать, находясь под прессом постоянного нервного напряжения в ожидании нападения.

И как небольшая разрядка в отряде произошло давно ожидаемое событие под названием «свадьба». Конечно же, не в широком понимании этого слова, о чём мы сразу думаем в мирное время. Это была скромная свадьба, как говорится, без отрыва от производства.

Свадьба в суровых военных условиях в ту пору была не в диковинку, потому что людей сближала любовь наперекор стоящей за спиной смерти.

Большинство людей продолжали нести суровую партизанскую службу и, тем не менее, элемент радости и веселья был. Большей частью это касалось молодых, коими, конечно же, были Зоя и Плющев. Оба светились радостью и счастьем.

Егор был крайне недоволен этой нелепой и полубредовой затеей под названием «свадьба». Он в резкой форме выразил своё недовольство и протест тем, что крайне глупо и опасно под носом у немцев заниматься идиотизмом. И что безвозвратно упущена масса времени для освобождения Кондратьева. Таким образом, выразив своё крайне негативное отношение к «свадьбе во время чумы», Егор вознамерился уже в этот же вечер отправиться с разведчиками освобождать Кондратьева из плена своими силами. Егора поддержали Максим и Панкратов. В конце концов оба согласились, что действительно не время пусть и скромно, но веселиться. И необходимо отложить эту затею на будущее.

Узнав об этом, невеста со слезами прибежала к руководителям отряда и, обняв вначале понурого Виталия, бухнулась в ноги к отцу, тихо плача и причитая.

– А, чёрт с вами, – еле слышно произнёс Егор. – Веселитесь. Возможно, больше не доведётся никогда. – И Егор, толкнув Максима в плечо, удалился с ним к своей землянке.

Вслед ему Виталий Плющев крикнул:

– Спасибо, Егор! А за Кондратьевым мы выступим прямо сегодня же ночью.

Егору было приятно, что в партизанском отряде к нему прислушивались и даже считали своим командиром, хотя он прекрасно понимал, отчего это происходило. А насчёт свадьбы он успокоился. В конце концов, если всего бояться, то и жить не стоит. И даже здо́рово, что назло окружающим их стервятникам продолжается жизнь наперекор смерти.

По случаю свадьбы Зоя была одета в белое свадебное платье, сшитое ею из нетронутых белых простыней, невесть каким образом сохранившихся в отряде. Такой же была фата. Всё это она давно уже приготовила и ждала только случая.

Жениху позволили снять свою извечную форму и нарядиться в чёрный гражданский костюм, также непонятно как залежавшийся в отряде. По настоянию невесты жениху пришлось сбрить увесистую бороду, которая так ему шла.

На небольшой полянке посреди увесистых дубов вперемежку со стройными берёзками расставили несколько самодельных столов и накрыли большими дубовыми листьями, начинающими уже желтеть. Поверх этой цветастой скатерти разложили «яства», коими были сухари, картошка в мундире, жареная рыба и несколько видов овощей. Конечно же, была и горилка, но в небольшом количестве. Хотя для русского человека понятие «небольшое количество» имеет чисто философский смысл. Люди дружно расселись в предвкушении только одной радости – хоть немного забыться от всепронизывающего состояния войны. На этом скромном пиршестве присутствовала в лучшем случае одна пятая часть от всего состава партизанского отряда, что диктовалось суровым временем.

Поздравления молодым лились рекой. Люди соскучились по давно забытым атрибутам мирного времени. Каждому хотелось быть соучастником пусть не своего, но всё же счастья. Молодые неустанно целовались под хмельные крики «Горько!» и почти что держали друг друга в объятиях.

На эту незатейливую свадьбу Егор был приглашён в качестве самого почётного и дорогого гостя как человек, спасший Зою от неминуемой смерти.

И вот в самый разгар веселья, когда все не спускали глаз с молодых, желая им вечного счастья, Егор почувствовал, что этого уже безбородого человека он где-то встречал либо видел. И чем больше он всматривался в это лицо, чёрный костюм с белой рубашкой и галстуком, тем сильнее возрастало это назойливое чувство дежавю. И самое интересное, что не сам по себе человек был знаком, а именно только лицо. Такое удлинённое, с заостряющимся подбородком книзу. И тут его словно током прошило.

Быстро покинув скромное застолье, Егор как можно дальше отошёл от пирующих и в судорожной спешке достал абверовские документы, с которыми не расставался ни днём, ни ночью, тайно храня их за пазухой. Быстро пролистав скомканные листы, Егор всё же наткнулся на желаемую характеристику с приложенной фотографией.

Да, это без сомнения был он – жених. Мнимый майор Плющев и настоящий вражеский агент… обер-лейтенант Фридрих фон Майер, бывший репатриант из Риги, блестяще владеющий русским языком и в настоящее время являющийся офицером абверовской разведки.

Знай он, что у Егора его фотография, разве позволил бы он сбрить бороду, которая в значительной степени маскировала его.

Во всей этой истории Егора взбесило не мастерские хитросплетения вражеского разведчика, а прежде всего чудовищный цинизм лжежениха, растаптывающего душу несчастной девушки. И ему страстно захотелось подойти к «жениху» и по-мужски со всей силы врезать ему по морде, а уж потом разбираться.

В пылу нервного напряжения Егор не заметил, как к нему подошёл Максим, который никогда не покидал его и всегда охранял.

Капитан не стал скрывать от него документ и попросил найти сходство с кем-либо из партизанского отряда. Максим мгновенно, так же как и Егор, узнал по фотографии майора Плющева.

– Максим! С полной уверенностью хочу тебе сказать, что мы вышли на истинного замаскированного врага, умело внедрённого в партизанский отряд, – медленно и тихо проговорил Егор.

После этих слов разведчики долго молчали. Сердце у обоих готово было выскочить наружу от бешеного ритма – так сильно они были взволнованы этой невероятной новостью. Егор и Максим понимали, что нужно спешить и обезвредить затаившегося коварного врага. Но понимали они и другое: спешка всё может испортить. А потому, не сговариваясь, медленно пошли обратно к свадебному столу. По пути Егор дал Максиму распоряжение:

– Максим, берёшь двух разведчиков и приводишь к свадебному столу, якобы тоже поздравить молодых и приобщиться к «угощению». И в подходящий момент по первому моему сигналу берём эту тварь. Не вздумай проявлять никакой самодеятельности, иначе спугнём его.

– Командир, а зачем так много людей? Что мы, вдвоём не справимся?

– Излишний риск ни к чему, посмотри, какой он лось. Такого сразу не завалишь. А стрелять нет необходимости – он нам нужен живым, чтобы доставить в Центр. Всё понял?