— Решено было убрать тебя. Засветила ты в ларьке наших корефанов ментам. Тех по зонам раскидали. Срока вмазали на всю катушку.

— Я не закладывала. У меня даже телефона на работе нет. И заявление не писала на них, — отозвалась баба.

— Но главное даже не в том. Кентов из зон мы достанем. Выкупим или побег наладим, отбывать ходки не станут. Но твой бывший муж задолжал корефаном. И как знаю, немало. У него в ментовском кабинете деньги не нашли, хотя обыскали все. Выходит, где-то в квартире спрятал. И ты, наверное, знаешь где?

— Игорь, если б знала, разве так жила бы? То, что имею с ларька, все идет в оборот. Себе на жизнь оставляю колотые гроши. Мне б на ноги встать чуть покрепче, но пока не получается. И в долг взять негде. Сам понимаешь, на дешевые вина большую наценку не дашь. А на хорошие и дорогие у самой нет денег. Вот и кручусь как собака в конуре. Хочется купить марочные, чтоб покупатели в очереди стояли ко мне, да возможности жидкие. Если бы я знала о тех деньгах! Да только вряд ли он прятал их в квартире. Скорее всего где-нибудь за домом, в другом месте.

— Вот мне и велели обыскать все и забрать наши баксы. Ну а если ты станешь рыпаться, урыть без раздумий. Но… С тобой все понятно. А вот баксы шмонать надо!

— Ты не первый говоришь о них. Думаешь, я не искала? Глянь, каждую доску в полу поднимала, под подоконниками, стены простукивала. В ванной проверила. Чуть с головой не влезла в унитаз. Под ванной шарила. Все глухо как в танке. Даже намеков нет. А где он их затырил, я без понятия. И, честно говоря, я не верю, что Олегу их давали.

— Ну, тут без темнухи! На моих глазах, — отозвался Игорь.

— Слушай! Вот квартира! Я тебе честно сказала, где искала деньги. Не веришь, ищи сам! — предложила баба.

— Может, в его вещах?

— Вон они, в шифоньере! Я сто раз смотрела все.

— А в книгах?

— Он не читал. Я не видела его за чтивом.

— В его столе?

— Он мой, но тоже все осмотрела.

— Год прошел, как его нет. Мы все проверили. На счета в банки не клал, это точно. У нас там свои люди имеются. Прокрутили б… Одна и последняя надежда осталась, но и тут пусто. Не забрал же он их с собой? — усмехнулся гость.

— Игорь! Ищи где хочешь! От этих денег я ничего не имела. Не знаю, сколько их и есть ли они.

— А вот в этом диване смотрела?

— Конечно. Видишь, он новым материалом оббит, прежний порвался. Стулья тоже пустые. Матрац три раза перебрала. И подушки.

— Досадно! Основная часть есть, совсем немного не хватает, чтобы выкупить корешей. И отцепились бы от тебя все, одним махом, оставили б в покое. Тут же как назло…

Закурил мужик, задумался:

— Корефаны ему дали за дело. Он сунул липу, и мужики попухли. Если теперь бы их отмылить от ходки, я к тебе насовсем слинял бы от своих. Ничего! На жизнь мы заработали б. Я в частной охране приморился б, говорят, там мужики неплохо зашибают.

— А сколько они предполагают найти у Олега?

— Двадцать штук зеленых…

— Ой, мамочки, да весь модуль с товаром и половины того не стоит! — всплеснула руками Антонина. И спросила: — Что будет с тобой, когда без денег придешь? Убьют тебя?

— Другого намылят к тебе. И «хвост» привяжут, чтоб следил, что покупаешь, сколько тратишь. Шикуешь иль нет. Если что-то заподозрят, тогда… крышка.

— А ты не вступишься?

— Я о нас обоих. От тебя ни на шаг. Ты мне шибко по кайфу. Спасибо корефанам, что помогли найти тебя. — Вздохнул тяжко и подумал: «Только бы не отняли…»

Игорь, как считала банда, прошел все огни и воды, и даже медные трубы. Воевал в Афганистане, в Чечне. Несколько раз был ранен, но в госпиталях все срасталось, и его снова тянуло на подвиги.

У него не было никого. Что такое родня? О таком он слышал, но сам не имел ни единой души, кого мог бы назвать родственником. Его никому не подкинули, не продали. Мальчишку нашли под чужим забором бродяги. Он был завернут в газеты, которые успел обмочить, и орал во все горло, оказавшись голяком на земле. Возле него собралась собачья свора. Животные и рады б, да не знали, как помочь маленькому человеку, а потому, оглушительно лая на все голоса, собаки звали на помощь людей. Сжалились над мальчишкой бродяги.

«Ладно! Питает нас Бог, и этот средь всех вырастет!» Жевали картошку и пихали в рот ребенку. У того еще не было зубов. Случалось, ему везло — кормили жеваной сосиской, хлебом. А когда сорвали с веревки чье-то постиранное одеяло, завернули в него пацана. Три месяца он жил у бродяг, но простыл. И те, испугавшись, что мальчонка умрет, подбросили его в приют. Там он и остался. Ни даты рождения, ни фамилии и имени не было у него.

Кто его родители? Даже бездомные псы взвыли бы от удивления беспредельной, лютой жестокости людей. В собачьей своре самые паршивые суки не бросали под чужим забором своих щенков. Растили и выкармливали, пока те не научатся промышлять самостоятельно.

Лишь в детском доме, избавив мальчишку от кучи вшей и грязи, отмыв его и вылечив, ему дали имя и фамилию. Одели, обули, выучили и вырастили.

Не зная о себе ничего, Игорь до боли любил собак и бродяг. Делил с ними хлеб и тепло.

В детском доме Игорь усвоил основное — умение защищаться и с детства прекрасно дрался. Любил валить здоровяков, но с самого нежного возраста питал слабость к девчонкам. Никогда их не обижал. Может, потому и его любили. Еще до школы мечтал стать военным, но не любил учиться.

Он с малолетства играл в войнушку и ничуть не испугался, попав в Афганистан. Резкий, вспыльчивый, он часто ходил в разведку, случалось, вступал с душманами врукопашную. Игорь никогда не был побежден. Он умел драться по-особому, непредсказуемо и дерзко, за что не только свои, даже душманы прозвали его бешеным. Игорь покинул Афганистан в числе последних и все жалел, что война закончилась.

Вернувшись в свой город, он нигде не смог найти ни жилье, ни работу. Может, потому подался контрактником в Чечню. Вернулся и купил себе квартиру.

О-о, как тяжко пришлось ему в поисках работы. Человека, побывавшего в двух переделках, не хотели принимать нигде.

Игорь просился в частную охрану. Но на эти должности было слишком много желающих. И тогда он решился — поехал в Чечню еще раз.

«Отчаянный ты парень! Если повезет и вернешься живым, сам тебя устрою на работу», — пообещал военком, но умер, не дожил до возвращения Игоря. А тот, отдохнув с неделю, снова стал искать работу.

В этот раз уже полегче пошло. Ему хоть что-то предлагали. Не устраивала лишь зарплата. Она казалась унизительно низкой.

Парень ожесточался. И вот как-то в пивбаре за кружкой пива с ним заговорил один из тех, кого в городе звали крутыми. Слово за слово, рассказал Игорь о себе. Собеседник признался, что и он побывал в Чечне и ему не находилось места в городе. И тоже предлагали работу с хреновыми заработками.