Чарли представил, что кладет руку Субъекту на плечо, вернее, на хрящеобразную округлость у него под головой, которая в первом приближении соответствовала плечу. Какое будет ощущение? Вряд ли как от кожи, скорее это что-то жесткое, каждый бугорок чувствуется примерно как костяшка пальца, некоторые колются жесткой белой щетиной. А гребень, в котором циркулирует кровь, вероятнее всего, служит для охлаждения внутренних органов; если коснуться его, думал Чарли, он будет влажным и податливым, словно разрезанный кактус…

Субъект вдруг замер и развернулся, будто чем-то встревоженный. Чарли обнаружил, что смотрит ему прямо в лишенные выражения белые биллиардные шары глаз, и потрясенно подумал: «Вот же черт!»

Чарли резко открыл глаза и отшатнулся от стекла. Галерея БЭК-колец, дом. Он моргнул, чтобы избавиться от остатков того, что ему, безусловно, приснилось…

– С вами все в порядке?

Чарли, напуганный уже второй раз подряд, обернулся и увидел за спиной девочку в кое-как застегнутой зимней куртке. Она намотала один локон темных вьющихся волос себе на палец.

Знакомое лицо… Чарли спросил:

– Ты, часом, не дочка Маргерит Хаузер?

Девочка нахмурилась, потом кивнула.

Первым импульсом Чарли было позвонить в службу безопасности, но девочка – кажется, ее зовут Тесс – выглядела довольно робкой, пугать ее не хотелось. Вместо этого он спросил:

– Ты здесь с мамой или папой?

Девочка отрицательно покачала головой.

– Нет? Кто же тебя сюда провел?

– Никто.

– У тебя есть пропуск?

– Нет.

– И охранники тебя не остановили?

– Я прошла, когда они отвернулись.

– Ловко! – В действительности это было попросту невозможно. И все же девочка явно здесь. – Ты кого-нибудь ищешь?

– Да вроде нет.

– Зачем же ты пришла, Тесс?

– Хотела посмотреть. – Она махнула рукой на массив БЭК-колец.

Лишь бы не попросила его объяснить, как они работают.

– Знаешь, – сказал Чарли, – на самом деле тебе не следует бродить здесь одной. Может, пойдем ко мне в кабинет и я позвоню твоей маме?

– Моей маме?

– Да, твоей маме.

Похоже, девочка задумалась над предложением.

– Ладно, – сказала она наконец.

Тесс сидела у него в кабинете и разглядывала глянцевые брошюры, которые Чарли второпях для нее где-то раскопал, а сам он набирал номер персонального сервера Маргерит. Она явно не ожидала от него звонка и сразу спросила о Субъекте: случилось что-то интересное?

Чарли все еще не мог изгнать из памяти свой сон о Субъекте. Глаза в глаза. Все до сих пор казалось до смешного реальным.

Но Маргерит он об этом рассказывать не стал.

– Не хотелось бы пугать вас, Маргерит… Здесь ваша дочь.

– Тесс? Здесь? Здесь – это где?

– В Оке.

– Она должна быть в школе. Что она делает в Оке?

– В данный момент ничего особенного, но она умудрилась прокрасться мимо охранников и забрести в галерею БЭК-колец.

– Вы шутите?

– Хотелось бы.

– Такое вообще возможно?

– Вот и я хотел бы знать.

– Значит, у нее теперь будут неприятности?

– Она у меня в кабинете, и я не вижу особой необходимости поднимать шум. Но вам есть смысл за ней приехать.

– Буду через десять минут, – сказала Маргерит.

Пока Чарли вел Тесс к парковке, девочка молчала. Очевидно, она не была расположена говорить и совершенно точно не расположена говорить о том, как попала в здание. Вскоре на парковку влетела машина Маргерит, и Тесс с благодарным видом залезла на заднее сиденье.

По дороге обратно в кабинет Чарли настиг срочный звонок от Табби Менковиц из секьюрити.

– Привет, – сказала она. – Как там Бумер поживает?

– Уже не молод, но вполне здоров. Что случилось, Таб?

– Моя программа распознавания лиц вдруг забила тревогу. Я смотрю на камеру и вижу, как ты выводишь из здания маленькую девочку.

– Это дочка одной из глав комитетов. Сбежала с уроков, чтобы взглянуть на Око.

– Ты ее сюда что, в рюкзаке пронес? Программа отрапортовала ее на выходе, но не на входе.

– В общем, я и сам удивился. Она сказала, что проскочила внутрь, пока никто не смотрел.

– У нас все входы под прицелом камер, Чарли. Камеры всегда смотрят.

– Чудеса… Но ведь, надеюсь, не повод для паники?

– Ну, не того уровня, когда кто-то пытается выбраться за периметр, и все же я очень, очень хотела бы знать, где она нашла неохраняемый вход.

– Табби, у нас осада; может, с разбирательством подождем, пока не решены существенные проблемы?

– Это – существенная проблема! Или ты хочешь, чтобы я закрыла глаза?

– Пойми, ребенку одиннадцать лет. Расследуй на здоровье, только давай попробуем обойтись без официального дознания.

– И ты просто нашел ее в галерее?

– Она сзади подкралась.

– Это очень серьезно, Чарли. В нашей системе безопасности большая дыра.

– Да, я понимаю.

Табби ненадолго умолкла. Чарли тоже не стал ничего говорить, ожидая, пока она сделает следующий ход. Наконец она спросила:

– Ты с этой девочкой знаком?

– Я знаком с ее матерью. Хочешь еще фактов? Ее отец – Рэй Скаттер.

– А еще что-нибудь ты знаешь? Я спрашиваю потому, что ты вывел ее из здания, ничего не сообщив мне.

– Да, и готов попросить прощения, девочка застала меня врасплох. Честное слово, в остальном я знаю ровно столько же, сколько и ты.

– Хм…

– Честное слово.

– Хм. Понимаешь, я обязана расследовать этот случай.

– Понимаю. Само собой.

– Хотя и не обязана отправлять рапорт немедленно.

– Спасибо, Табби.

– Тебе совершенно не за что меня благодарить. Честное слово.

– Я от тебя привет Бумеру передам.

– Лучше передай ему от меня дыхательную пастилку. Прошлым летом на барбекю от него так разило!

Она положила трубку, не прощаясь.

Оставшись один, Чарли наконец смог поразмыслить над тем, что случилось сегодня днем. Как следует все обдумать. Вот только что, собственно, случилось-то? Он умудрился уснуть в галерее БЭК-колец, потом туда забрела девочка. И теперь надо обнаружить в этом какой-то смысл?