Уложив профессора на кровать, Пирсон, привлеченный шумом выстрелов, подбежал к пожарному ящику. Разгоряченный алкоголем, он буквально вырвал из него топор, который был привязан проволокой, и побежал прямиком в сторону антенного поля. Остановившись неподалеку от склонившейся над Трейтоном волосатой твари, Пирсон поднял высоко над головой топор и максимально грозным голосом, насколько это только было возможно, громко закричал:

— Эй, ублюдки, черт бы вас всех побрал! Уже ночь на дворе, а вы устроили стрельбу по консервным банкам. Немедленно убирайтесь, а не то я вам быстро все кости переломаю!

Демон, уже было занесший руку, чтобы разорвать острыми когтями горло Трейтона, обернулся всем корпусом могучего тела на крик, оскалив свои желтые длинные клыки. При виде его раскаленных, как угли, глаз Пирсон от страха выронил топор из рук и почувствовал, как теплая струйка потекла по ногам. В два прыжка изуродованная разрывными пулями тварь оказалась возле потерявшего дар речи Брайана. Истекая слизью, которая сочилась из ран, демон схватил беднягу за прочный воротник куртки и со всего размаху отшвырнул в сторону вагончика. Пролетев с десяток метров, Брайан с треском проломил спиной ветхую деревянную обшивку. От сильного удара он сразу же потерял сознание и безжизненно сполз по стенке вниз на песок.

— Стойте в тени, и ни в коем случае не выходите на лунный свет, — прикрыв собою Марту, шепнул ей на ухо Майлз.

Не обращая внимания на его предостережение, она вышла вперед и быстрым шагом уверенно направилась прямо на демона, громко выкрикивая на ходу какие-то удивительные слова, которые вряд ли можно было соотнести с каким-либо существующим языком:

[67]

Как только Марта произнесла это древнее заклинание, в воздухе вспыхнул оранжевый шар раскаленного пламени. Оставляя за собой яркий след, он устремился к земле и с силой молнии ударил в демона, мгновенно превратив его в горсть дымящейся плоти. Высоко над землей там, где дым от сгоревших останков демонической твари развеивался ветром, в ночном небе проявился лик аккадского божества, вибрирующий раскаленными волнами жара.

— Да будешь ты благословен, Гирра, среди богов! — вскинув руки, торжественно произнесла Марта.

Шону показалось, что огненный лик божества едва заметно улыбнулся в ответ, перед тем, как раствориться в воздухе.

Трейтон сидел на песке в полном недоумении. Ему не верилось, что все это произошло с ним наяву. Никаких разумных объяснений не было и не могло быть. Он поднялся и, спрятав оружие, принялся отряхиваться от пыли, пытаясь быстро прийти в себя и унять дрожь во всем теле. Том хорошо знал по опыту, что для того, чтобы быстро избавиться от последствий шока, нужно было просто заняться каким-то делом.

Заметив, что он фотографирует следы когтистых лап неизвестной науке твари, Марта подошла ближе. Стараясь выглядеть спокойной, она собрала слегка растрепавшиеся волосы в хвост и, закрепив их заколкой, как ни в чем не бывало обратилась к нему:

— Какой отвратительный запах жженых волос. Кто бы мог подумать, что в XXI веке можно увидеть настоящего демона. Должна признаться, что зрелище не из приятных. У меня до сих пор трясутся от страха коленки.

— Я тоже не верю в сказки о снежном человеке, — ответил Трейтон, не отрываясь от фотоаппарата.

Сделав несколько снимков, он посмотрел на Марту непривычным для самого себя взглядом, наполненным благодарностью. Будучи военным инструктором, который провел всю свою сознательную жизнь в горячих точках по всему миру, Том не терпел сентиментальностей. Но сейчас он оказался в крайне неловкой ситуации, когда молодая «пеструшка», даже ни разу не державшая в руках пистолет, спасла ему жизнь при помощи одной лишь «болтовни», в то время как он выпустил в хищную тварь в упор три обоймы и едва не лишился жизни. Ему было стыдно признаться в этом. Дрожащим от волнения голосом, он выдавил из себя классическую чушь, удивившись тому, что его, как правило, хорошо подвешенный язык превратился в кусок шершавого дерева:

— Я… у вас… э… вроде, как бы в неоплатном долгу. Если бы не ваше знание всяких там… причудливых… точнее чудодейственных слов, от меня бы, в общем, мокрое место осталось.

«Идиот, полный идиот! Мало того, что чуть в штаны не наложил от страха, так теперь потерял дар речи перед этой девчонкой», — подумал Трейтон, заметив снисходительную улыбку на ее лице.

Марта покраснела и, улыбнувшись, удивленно пожала плечами:

— По правде говоря, я сама не знаю, как это получилось. Такое впечатление, что меня подтолкнули на этот шаг, а слова произносил за меня кто-то другой. Так что уж кем-кем, а героиней я себя точно не чувствую.

— Эти лютые твари несомненно еще вернутся, и вам, наверняка, представится еще одна возможность понять, что же с вами происходит в такие минуты.

— Я действительно понятия не имею, как это работает, — в недоумении пожала плечами Марта.

— Надо смотреть на факты и видеть их такими, какие они есть. Вы просто очень смелая девушка, утеревшая нос старому пердуну, которому уже пора закутаться пледом и потягивать глинтвейн, сидя в кресле-качалке у камина, — ответил смущенный Трейтон, явно не желая дальше комментировать произошедшее.

— Надеюсь, что в следующий раз вы придете на помощь мне, если я окажусь в затруднительной ситуации. Кстати, как там Пирсон, бедняге здорово досталось, — быстро сменила тему разговора Марта, заметив, что Трейтон близко к сердцу принял свое поражение.

Слегка похлопав Брайана по щекам и облив его холодной водой, Майлз облегченно вздохнул, когда тот медленно открыл глаза. По его мутному взгляду Шон сразу же понял, что Пирсон еще не успел протрезветь даже после такой жесткой встряски.

— Вы целы, старина?

— Кажется, да. Только вместо спины теперь будет одна большая синяя задница, — изобразив подобие улыбки, ответил Пирсон.

Он старался не раскисать на глазах у девушки, на которую явно хотел произвести впечатление ковбоя. Не обращая внимания на сильную боль от ушиба, он добавил:

— Пьяному — море по колено.

Убедившись, что у него нет серьезных травм, Том отдал распоряжение подоспевшим на выстрелы охранникам принести носилки и разбудить врача.

Профессор Штейман, прошедший первый сеанс шоковой терапии с помощью алкогольной интоксикации, используемой при лечении не ярко выраженных кратковременных психических расстройств, сейчас впервые за последние три недели действительно крепко спал как ребенок. Громкий протяжный храп, вылетающий из открытого окна его вагончика, отпугивал голодных шакалов, собравшихся со всей округи на запах жареного мяса, разнесенный ветром от еще дымящегося мангала.