– Какую страну развалили, – смотря через открытое окно на развалины завода, с сожалением сказал Лев. – Жили люди, работали, ходили на этот завод годами, а потом в один миг все рухнуло… Завода нет, люди безработные…

– Ты бы еще Сталина вспомнил с его репрессиями, – перебил Гурова Крячко. – Уже двадцать лет прошло. Пора бы и забыть, а ты, как сыч старый, бурчишь… Это жизнь. Одна эпоха сменилась другой, и ничего не поделаешь. Раньше коммунизм строили, а сейчас капитализм. Разве мало нынче преимуществ? Одни только сотовые телефоны и компьютеры чего стоят. Ты вспомни, как раньше было: Чтобы группу вызвать, приходилось искать какой-нибудь телефон на почте. А если это была ночь, то приходилось рассчитывать лишь на свои силы. Забыл, что ли?

– Да ничего я не забыл, – отмахнулся Лев. – Просто, когда смотришь на такие вот развалины, бывшие производственные гиганты, где-то вот здесь начинает щемить, – Гуров показал на грудь. – Капитализм, конечно, дело хорошее, но пока он только все разрушает и ничего не строит. А от этого становится как-то не по себе.

– Так, Лев… Какой там номер дома у этого Гончарова? – решил сменить тему Крячко.

– Сто двадцать три, – напомнил Гуров, достав листок с фотографией Гончарова, на котором и записал его адрес.

– Так вот этот дом. – Стас резко остановил машину перед старой пятиэтажкой. – Кто пойдет искать нужную квартиру? Хотя подожди, вон мужик какой-то идет, мы сейчас у него и спросим. – Стас уже стал открывать дверцу, как вдруг Гуров отдернул его за руку.

– Подожди спрашивать. Смотри. – Он показал Стасу листок. – Это сам Гончаров и есть.

– Еще лучше – искать никого не надо…

– Да подожди ты, Стас! – остановил его Гуров. – Поговорить с ним мы всегда успеем. Давай лучше посмотрим, куда он идет. Что-то не нравится мне его поведение. Явно не в магазин за хлебом собрался.

– Ага. Идет и по сторонам озирается, – согласился Крячко.

Дойдя до угла дома, Гончаров свернул в переулок, откуда только что выехали сыщики. Разворачиваться времени не было, так как они могли упустить «объект» – за домом начинались гаражи. Поэтому, выскочив из машины, сыщики решили преследовать Гончарова пешком. Чем ближе тот подходил к гаражам, тем осторожнее становились его движения. Он все чаще оглядывался по сторонам. Сыщикам пришлось применить все свое мастерство слежки, чтобы остаться незамеченными. Наконец дойдя до крайнего гаража, за которым уже начинался пустырь, Гончаров остановился. Сыщики спрятались невдалеке и стали ждать. Теперь оставалось ориентироваться только на слух. Послышался звук открывающегося замка.

– Пошли! – скомандовал Лев. – Иначе, если он закроется там, мы его не достанем.

Сыщики успели в самую последнюю секунду, когда дверь уже почти закрылась. Подбежав, Гуров с силой дернул за ручку. В дверном проеме стоял мужчина и смотрел на него ошалелыми глазами.

– Что такое, мужики? – удивленно спросил он.

Гуров заметил, что тот только пытается изобразить спокойствие, на самом же деле он сильно перепуган.

– А мы к тебе в гости решили зайти, – отодвигая в сторону хозяина гаража, сказал Гуров.

– Какие гости?! – Гончаров преградил путь сыщику.

– Гражданин Гончаров? – Стас показал через плечо Гурова свое удостоверение.

Страх в глазах Кулибина усилился.

– Да. Это я. А в чем дело?

– Поговорить надо. – Гуров прошел в гараж и осмотрелся. – Свет включи, а то впотьмах как-то неудобно будет.

Щелчок, и гараж осветился тремя мощными лампами. Гуров покрутил головой. Даже на первый взгляд было понятно, что машину здесь никогда не ставили. Гараж был предназначен для чего-то другого. Следом за Гуровым внутрь вошел Стас. Возле правой стенки стоял стол, над ним была приделана люминесцентная лампа. На другой стороне стояли две железные бочки, и на этом весь интерьер гаража заканчивался. Ни полок с инструментами, которые обычно бывают в подобных местах, ни ненужных вещей, которые сносят в гараж. Только стол и две бочки.

– Ну что, гражданин Гончаров, будем сразу сознаваться или проедем в отделение? – начал Лев.

– В чем признаваться? Мне не в чем признаваться. Я законопослушный гражданин.

Прошла пара минут, а Гончаров уже взял себя в руки и решил перейти в наступление. Но он не знал, что перед ним не обычные полицейские, а два опера-важняка, которые таких, как Гончаров, повидали на своем веку не один десяток.

– На вас поступило заявление, что в своем гараже вы занимаетесь производством нелегальной водки, – на ходу придумал Лев. – Вот и бочки у вас здесь стоят…

– Какая водка? Вы что? Да я вообще не пью! – Брови Гончарова полезли вверх.

– Так никто и не говорит, что вы пьете. Вы изготавливаете водку.

– А-а, все понятно. – Гончаров полез в карман и достал оттуда портмоне. Покосившись на Крячко, он спросил у Гурова: – Сколько?

Лев сделал вид, что думает.

– Говорите сколько. Я ведь все понимаю, всем жить хочется. Только вы мне заявление отдадите.

– Давайте так поступим: вы уберете деньги, а мы сделаем вид, будто ничего не произошло. Потом мы осмотрим гараж, и если ничего не найдем, вы можете быть свободны, – предложил Гуров, еще раз «просканировав» помещение.

– Да у меня здесь ничего нет. Вы же сами видите. – Кулибин обвел рукой помещение.

– А здесь? – Лев постучал носком ботинка по деревянному полу.

Гончаров сразу изменился в лице. Дрожащими руками он достал из портмоне две пятитысячные купюры и протянул их Гурову.

– Зачем вам это нужно? Говорю вам, никакой водкой я не занимаюсь.

– А чем занимаетесь? – Лев видел, как Стас уже стал обследовать деревянный пол возле входа.

– Ничем. Я безработный. – Гончаров пожал плечами. – Ну, так что? Договорились?

– Нашел, Лев! – крикнул Крячко, откидывая в сторону какие-то доски в метр длиной. Под ними оказался лаз в подпол.

Пощелкав выключателями, сыщики нашли нужный и заглянули внутрь. Подвал был оборудован под хорошую мастерскую. Даже сверху можно было разглядеть станки и верстаки.

– Спустись посмотри, что там, а я пока здесь побуду, – сказал Гуров и, пройдя к двери, закрыл ее на мощный засов.

Гончаров смотрел на все происходящее уже с виноватым видом. Через минуту Стас поднялся наверх, держа в руках два разобранных пистолета.

– И там таких целый арсенал, – сообщил он, посмотрев на мастера.

– Что и требовалось доказать.

Гончаров, видимо, понял всю серьезность ситуации и попытался ее исправить:

– Сколько надо, скажите – я заплачу. Это так, увлечение. Руки чешутся. На заводе столько лет проработал, вот и хочется что-то смастерить… Но это я так, для себя, – затараторил он.