Как же я люблю таких наглых! А главное — ведь на рожон лезет, сам, без малейшего давления с моей стороны. Эх, если бы не видела его в своих мыслях уже на другом месте, отступила бы. Но, к сожалению, у меня не так много времени, чтобы тратить его на перевоспитание отдельных личностей.

— Если будешь настаивать — соглашусь. Но и спрашивать буду как с энтузиаста, а это значит долго, нудно и по всем статьям. Еще раз спрашиваю: оно тебе надо? Я ведь сейчас здесь так гайки закручу, что вся Академия взвоет и начнет кляузы Совету строчить.

— И не побоишься? — насмешливо поинтересовался Шеркай.

— Чего? — не поняла я.

— Совета, — лаконично ответили мне.

— Нет. Мне дали вас на откуп. Полностью. Как говорится, чем бы Королева ни тешилась, лишь бы в большую политику раньше времени не лезла. — И я улыбнулась столь многозначительно, что стоящий напротив меня зард сразу же все понял. В один миг став серьезнее, он бросил быстрый взгляд куда-то за мою спину. Кажется, там стоял Лир. Чуть повернув голову, я убедилась в верности своей догадки. Интересно, что же этих двоих связывает? Сомневаюсь, что просто знакомые способны общаться взглядами, особенно на таком уровне. Эмоции между этой парочкой аж зашкаливали. Ненависть, неприятие, неприязнь, обида… Слишком серьезный коктейль, чтобы я могла влезть между ними, не зная всей подноготной.

— Артемикай Амизард, — наконец произнес снежный.

— Прости, что? — увлекшись наблюдением за зардами, я немного отошла от темы.

— Ты спрашивала о лучшей кандидатуре на роль ректора — я ответил. Арт курировал Академию, когда был в Совете. Он знает здесь каждый камень, он практически сам прописал все внутренние правила и законы. При нем это место было действительно сильным. Упадок начался с его уходом из Совета. — Ох, слишком уж многозначительно это прозвучало. Я невольно посмотрела прямо в серые глаза уникума и сразу все поняла. В последнее время в обществе зардов я вообще очень быстро схватываю все нюансы.

— И когда же он покинул Совет? — задала я так и просящийся на язык вопрос, хотя ответ мне уже был известен.

— Сразу после исчезновения Верликаи Лизард, — подтвердил мои подозрения Шеркай.

Интересная картина вырисовывается. Покинул Совет? Читай — сбежал. А от чего мы обычно бежим? От себя, разумеется, хотя чаще всего прикрываем эту истину более громкими заявлениями. Этот зард бежал от чувства вины. И я вполне себе представляю, чем он мог себя запятнать.

— Амизард? Знакомая фамилия, — невольно произнесла я, слишком уж увлекшись своими мыслями.

— Артемикай — мой отец. Как ты могла заметить, сейчас его место в Совете занимает моя мать, — спокойно ответил Лир. А мальчик-то далеко пойдет, если и дальше будет с такой легкостью контролировать себя.

Итак, что мы имеем? Во-первых, я знаю, кого мне «благодарить» за бабушкину судьбу. А во-вторых, мне нужен этот зард. Не кто-то другой — именно этот. Да, его знания явно устарели за последние две сотни лет, но я ведь и не собираюсь пока создавать ничего выдающегося — мне бы вывести Академию на прежний уровень. Да, судя по тому, что я смогла уловить из беседы Спира и Лира, для выполнения задания Совета этого будет достаточно.

«Топь?» — Я мысленно потянулась к своей напарнице. Может, хоть теперь на совет расщедрится, хотя бы небольшой.

«Чего тебе?» — весьма вежливо откликнулась она.

«Артемикай Амизард», — только и сказала я, хотя была уверена, что эта интриганка все это время бесцеремонно нас подслушивала.

«Ну тут есть два варианта: либо ты его отправляешь на плаху вместе со всей его семьей за предательство интересов короны, либо перетаскиваешь его на свою сторону и делаешь из него преданнейшего слугу. Как показывает практика, у драконов тот, кто нарушил присягу один раз, второй подобной ошибки уже не совершит — слишком высока цена».

Хм, весьма полный ответ. Даже как-то неожиданно. Я уже успела привыкнуть, что даже на прямые вопросы Топька отвечает недомолвками. Кстати!

«Топь, а почему если на плаху, то всю семью?»

«Потому, что дурное семя принесет дурные плоды, девочка. Это закон. За ошибки одного зарда платит вся его родня по прямой ветви. Особенно если речь идет о делах короны».

«А Лир?» Я с опаской задала интересующий меня вопрос.

«В том числе. Исключений не бывает. Если ты решишь мстить тем, кто по глупости заварил эту кашу, то придется извести уйму народу… но этим ты заслужишь верность остальных».

«А второй вариант?»

«Служение? Знаешь, мне кажется, что первый вариант гуманнее для всех. И пусть мне будет жаль мальчика — он самородок, каких мало, — но то, о чем ты думаешь, для них всех во много раз горше. Служение королеве — это не праздник, это жесткое подчинение древним законам и требованиям. Уж поверь мне, тот же Марикай был весьма огорошен твоим возвращением».

«Они будут жить».

«И только. Жизнь в пекле, меж огней, постоянно балансируя между жизнью и окончательным падением…»

«Они будут приносить пользу».

«Жестоко», — подытожила Топя. Я уже чувствовала ее согласие, более того, она была «за» с самого начала, но просто не могла не показать мне все грани подобного моего решения.

«И верно». Тяжело вздохнув, я поставила точку в этом споре. И произнесла уже вслух для всех:

— Согласна. Лорд Амизард станет ректором Академии.

— Отец не согласится. Он не вернется в столицу, — убежденно произнес Лир. — Он против всех этих игрищ и интриг.

— Ничего, мы уговорим, — хищно улыбнувшись, произнесла я. Сейчас меня нисколько не волновало, какое впечатление я произведу на двух зардов и своего напарника — на другой чаше весов покоилось нечто куда более значимое, чем обыкновенное спокойствие. — Он мне должен. И он этот долг отработает, — спокойно закончила я свою мысль, прекрасно чувствуя внезапно пробежавший по спинам моих подданных холодок страха.

«Слишком рано…» — Снова тише шепота. На этот раз я даже поймала обеспокоенные нотки в голосе Топи.

Но мне снова было не до ее бормотаний на задворках моего сознания — слишком много организационных вопросов предстояло решить. А время-то поджимало.

— Шеркай, раз уж вызвался отвечать на мои вопросы, то продолжим, — широко улыбнулась я и без того напуганному снежному.

— Что вам угодно? — Он вновь перешел на уважительное «вы». Забавно, но чем больше я узнаю зардов, тем необычнее себя чувствую. Кажется, они словно проверяют меня на прочность своим демонстративным неповиновением, но как только наталкиваются на… Стоп, а на что они, собственно, наталкиваются? Что их вынуждает в итоге отступить, поджав хвост? Ведь в открытом столкновении я проиграю — факт. Это понимаю и я, и они. Так откуда смирение?..

Ладно, об этом подумаем позже. Как и о многих других вещах, на которые пока просто нет времени. Сейчас куда важнее решить пару других вопросов.