Я понимала: его гнев – всего лишь тонкий покров, скрывающий душевные раны и разочарования. Я шагнула к нему и очень удивилась, не почуяв запаха алкоголя.

– Прости. Мне очень жаль, правда, – произнесла я.

Абран невесело рассмеялся:

– Что-то ты не очень убедительно просишь прощения. Хоть немного раскаиваешься?

Подумав, я покачала головой.

Он сцепил руки в замок на шее, выставив вперед локти, и отвернулся.

– Я доверял тебе больше, чем большинству остальных, – проговорил Абран. – Надо же быть таким идиотом! Думал, ты сыграешь важную роль в создании коммуны. Ты и я. Вместе. Представлял, как будем трудиться бок о бок…

Он выбросил вперед руку, будто указывая на это воображаемое место, где мы могли бы создать что-то новое.

Я хотела оправдаться, убедить его войти в мое положение.

– Я все понимаю. Извини. Не хотела, чтобы между нами все закончилось вот так, – пробормотала я.

– «Между нами»? – Абран запрокинул голову и хохотнул. – Ты обманула всю команду, а меня, по-твоему, волнуют только наши отношения?!

Боль в голосе Абрана говорила о том, что очень даже волнуют. Предательство оказалось особенно болезненным, потому что его совершила я.

– Все это время ты знала, что Долина – колония. Вела нас, ни о чем не подозревающих, в логово врага.

Голос Абрана звучал чуть громче шепота. Он подошел ко мне, и что-то в его взгляде заставило меня попятиться. Он приблизил свое лицо к моему и рявкнул:

– Ты знала!

Абран бросился на меня и схватил за горло, но душить не стал. Едва коснувшись моей кожи, его пальцы обмякли. Он уронил голову мне на грудь и разразился рыданиями.

Я обняла его, погладила по волосам.

– Все пропало, Майра. Я все потерял! – бормотал Абран, уткнувшись мне в грудь.

– Неправда. Плавание нам по силам. В Долине ты создашь коммуну, как и обещал. Мой обман ничего не меняет. Я помогу, чем могу, а потом уйду.

Абран отошел от меня и вытер лицо локтем. Открыл дверь, потом обернулся.

– А хуже всего то, что ты мне по-настоящему нравилась, – произнес он.

– Ты мне тоже, – тихо ответила я.

Но Абран лишь вздохнул и вышел.

Когда подплывали к Руэнлоку, солнце стояло высоко. Я представила огромную стрелку часов, движущуюся по невидимому кругу на небосводе. Чем ближе мы подходили к острову, тем более напряженным становился Дэниел. Прищурившись так, что глаза превратились в щелки, он поворачивал румпель. Он пристально вглядывался в горизонт, будто боялся что-то пропустить – или кого-то.

Суша представляла собой усыпанный камнями горный склон. Тут и там росли сосны и вечнозеленые кустарники. Уэйн влез на мачту с биноклем и высматривал другие корабли или признаки того, что пираты на острове. Пока никто ничего подозрительного не заметил.

Перл подошла и встала рядом со мной.

– Ты это все делаешь для моей сестры? – спросила Перл.

– Что – все? – ответила я вопросом на вопрос.

– Мы из-за тебя плывем к пиратам. Поэтому все так волнуются.

– Мы плывем не к пиратам. Просто остановимся, чтобы забрать их припасы, и всё.

– Здесь нет порта, – произнесла Перл.

– Перл, я это делаю ради нас. Ради всех нас.

Перл окинула меня оценивающим взглядом. Подняла руку, показала мне порезанный палец. Кожа вокруг ранки стала ярко-красной, из пореза сочился гной.

– Больно, – пожаловалась она.

– Перл!

Я схватила ее палец, рассмотрела поближе, и на спине выступил холодный пот. Я убрала волосы с лица и выругалась.

– Что, совсем плохо? – спросила Перл.

Она старалась не показывать вида, что напугана.

Я притянула дочку к себе и поцеловала в затылок.

– Нет, скоро заживет. Обещаю.

Тут к нам подошел Абран.

– Вот где мы встанем, – сказал он Дэниелу, указывая на крошечный каменный островок, выглядывавший из воды меньше чем в полумиле от суши. – Оттуда мы с Майрой доплывем до берега на каноэ.

– Там нельзя, – возразил Дэниел, не удостоив Абрана даже взглядом.

Абран напрягся.

– Я сказал – встаем возле островка. Не хочу возиться с якорем. В случае необходимости мы должны быть готовы уплыть как можно быстрее.

Руки Абрана дрожали. Он сунул их в карманы.

– Пробоина в корпусе нам скорости не прибавит, – возразил Дэниел. – Основная часть горы слишком близко к поверхности.

– Я бы на твоем месте не перечил, – произнес Абран.

Дэниел взглянул на него с усмешкой. Я встала между ними.

– Можно спустить каноэ на воду прямо здесь. Якорь бросать не понадобится. Сколько мы пробудем на острове? Часа два, не больше.

Я повернулась к Дэниелу, надеясь, что он меня поддержит.

– Корабль, конечно, немного отнесет, но я его поверну обратно, – ответил Дэниел.

– Когда будем возвращаться, «Седна» должна быть на месте, – велел Абран.

Его лоб блестел от пота. Абран нервно кусал губу.

– В Дэниеле не сомневайся, – успокоила я.

Уэйн и Томас помогли нам спустить каноэ на воду. Мы с Абраном слезли в него по лесенке. Пока гребли к берегу, я все вглядывалась в промежутки между деревьями: высматривала людей или пиратский лагерь. Никаких судов не видно, но, может быть, они стоят на якоре в укромном месте: за поворотом или в бухте.

Мы вытащили каноэ на берег и спрятали под соснами. Абран заглянул в записную книжку и прочел вслух:

– «За елками в склоне пещера. Справа ручей. Вверх вдоль ручья до пещеры».

Ручей нашли легко. Он тек между несколькими соснами и впадал в океан, образуя крошечный водопад. Мы стали подниматься в гору, но очень быстро запыхались. Часто делали остановки, чтобы попить из фляг.

По берегам ручья росли мелкие фиолетовые цветочки. Похожие дикие цветы я видела вдоль дороги в Небраске. Сейчас даже странно вспомнить, что когда-то я сидела за рулем машины. Ехала и смотрела на окружающий пейзаж. На проносящиеся мимо телеграфные столбы, цветы в канавах, почтовые ящики. Все эти вещи почти не замечаешь, пока не поймешь, как трудно без них.

Мы проделали путь примерно в полмили, но до елок так и не добрались.

– Ты уверен, что там именно елки? – спросила я. – Может, какие-нибудь другие деревья?

– Я делал записи очень тщательно, – ответил Абран.

– Ты иди туда, а я поищу здесь. Только далеко не забредай. Еще не хватало потеряться, – сказала я.