Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прошло минут двадцать, но с ними так никто и не изволил заговорить. Землянин хмуро посмотрел вверх, там стояло десятка два горцев с луками наготове. Они о чём-то тихо переговаривались между собой.
Никитину, наконец надоело париться на солнцепёке и он решительно зашагал вправо, где под нависающей скалой расплывалась спасительная тень.
Как только ни двинулись, сверху издевательски заорали, требуя, что бы они остановились, но Никитин проигнорировал этот приказ и вскоре они укрылись в тени. Сверху на них по-прежнему орали и наводили на них луки, делая вид, что они сейчас выстрелят, но как и рассчитывал Сергей стрелять они не стали.
Вновь потянулись минуты ожидания. Вождь этих разбойников не особо торопился на переговоры. Появился он только минут через сорок, когда у Сергея уже стало истощаться терпение, и он уже хотел было дать команду отходить.
Наверху вдруг громко зазвучали, резонируя и усиливаясь, приветственные крики.
— Приполз сволочь! — выругался кто-то из арбалетчиков.
— Чтоб он свалился с этой скалы — поддержал своего товарища другой.
Землянин сплюнул и достал свою фляжку. Встряхнул, вода уже булькала на донышке. За время, проведённое на солнцепёке, он успел её почти всю опорожнить. Раздвигая ряды толпящихся наверху воинов, вперёд выступил рослый воин в ярко сверкающих доспехах.
Несколько мгновений он смотрел на них, потом презрительно сплюнул вниз и на ломаном торговом потребовал, что бы купец подошёл поближе.
Сергей, молча, ткнул пальцем в двух ближайших арбалетчиков и вместе с ними вновь вышел на солнцепёк. Остальные остались в тени. Наверху тем временем появилось ещё несколько богато одетых воинов, у одного из них с пышного головного убора спадал целый шлейф белых перьев. Вождь.
Воины в доспехах почтительно расступились, давая ему дорогу. Сверху посыпались мелкие камешки. Никитин подошёл на то место, где они стояли раньше и остановился. Потом поднял голову и посмотрел вверх. Минуту они разглядывали друг друга. Горец первым нарушил тишину:
— Купец ты идёшь по моей земле! — громким голосом начал он речь на плохом торговом. — По землям наших предков, которым великий бог Шануш, отдал нам всё это, во владения пока горят звёзды на небе. Мы гордое и могучее племя!
Его соплеменники поддержали своего вождя, громкими воплями. Эхо то, ослабляясь, то усиливаясь, заметалось между скалами. Никитин, облокотившись на щит и щуря глаза, молча, продолжал наблюдать, за местным царьком, тот продолжал заливаться.
Землянин опустил лицо и незаметно зевнул, спокойно пропуская весь этот высокопарный бред. Минут через десять устав перечислять свои победы и деяния своих славных предков, царек вынес вердикт по десять золотых с каждого фургона и по одному золотому с каждого сопровождающего обоз. Со стороны его людей сидящих в тени, послышался глухой ропот.
Сумма, которую запрашивал этот горец, была несусветно высокой. Время от времени были такие правители, которые заламывали за проезд в города с чужих купцов по золотой монете, но это было обставлено как таможенная пошлина, а здесь просто за проезд! За право проезда по мостам обычно платили медной монетой.
Землянин призадумался. Было ясно, что этот горец попытается выжать из них как можно больше, вот только, сколько ему заплатить откупных, что бы с одной стороны царёк не «потерял лицо» с другой стороны… С другой стороны и так всё понятно, деньги за право топтания пойдут из его кармана, меньше отдашь — больше останется.
— Я готов заплатить тебе по одной золотой монете с каждого фургона! — громко крикнул Сергей.
— Ты хочешь спорить со мной! Сын земляного червяка!
— Так я же купец!
— Я гляжу, вы небогатые купчишки! Ну ладно — восемь монет, с фургона! — смилостивился над ним горец.
— Это очень дорого для меня! Нигде не берут таких денег за проход… — запротестовал Сергей.
— Я здесь хозяин и сам устанавливаю плату за проезд по моим землям. Если ты не можешь мне заплатить то проваливай отсюда!
Горец пару минут выкрикивал ругательства и оскорбления. Наконец когда Никитину стал надоедать этот крикливый концерт, прозвучали очередные слова:
— Семь!
Никитин развел руками.
— Я могу предложить только один золотой с каждого фургона за проезд!
В ответ со скалы на него обрушилась многоголосая ругань. Не долетев до них пару метров в дорожную пыль, сверху упала пара увесистых булыжников. Никитин терпеливо ждал и был искренне уверен, что царёк согласится на его условия, но он ошибся.
Видимо у горца взыграло самолюбие или вел себя Никитин не особо почтительно, только вывалив на них очередной поток ругани, царёк приказал им убираться отсюда и никогда больше не проезжать мимо.
Довольно орущие рядом со своим вождём горцы быстро натянули короткие луки и выпустили в них стрелы. Никитин еле успел вскинуть свой щит. Одна из летящих в них стрел скользнула по плёнке щита и вонзилась в землю.
Никитин, немного выждав, выглянул из-под щита. Горцы тыкали в них пальцами и громко ржали. Один из них, играясь, натягивал свой короткий лук, делал вид, что вот-вот выпустит в них стрелу. Царёк наверху горделиво посмотрел на них и резко развернувшись, исчез со смотровой площадки. Вслед за ним ушла большая часть его свиты.
Остались только лучники и четверо воинов в раззолоченных доспехах. Они сверху продолжали на своем наречии издеваться над ними.
Наконец ругательства у них иссякло и один из этих раззолоченных воинов, решил, высказать, своё пренебрежение к ним, весьма наглядным способом. Он, недолго думая скинул свои штаны и начал мочиться на них сверху. Никитин скосил глаза на своих двух спутников. У них обоих напряглись скулы, такого рода оскорбления считались смертельными, но они, молча ждали его команды.
— Видишь эту сволочь? — тихо спросил Сергей ближнего арбалетчика.
— Вижу сэр!
— Попадёшь в него?
— Попаду!
— Действуй!
Парень резко опустил тяжёлый щит на землю, одновременно вскидывая арбалет. Громко гогочущие от такой выдумки соплеменника, горцы не усмотрели в этом движении ничего для себя страшного. Видимо арбалеты у них не ассоциировались с луками. Резкий щелчок и шутника отбросило на его товарищей.
— Отходим! — громко сказал Никитин, и они начали медленно пятиться назад.
Наверху сперва не поняли, что случилось с их товарищем, потом раздались яростные вопли и в поднятые щиты часто забарабанили стрелы. Во всей этой суматохе Никитин подзабыл о том, что ещё восемь арбалетчиков скрываются в тени.
Частые щелчки арбалетов показали, что
