– Не возражаю, – отозвался Бельфеддор.

– А что дальше? – спросил Аттеконнос. – Мы уже объявлены врагами империи, и приговор нам наверняка подписан. Побег не прибавит нам доверия императора.

– Выберемся на волю – там будет видно, – ответил Сеттес. – Мы должны задержать казнь Соттаноса и дать ему возможность быть услышанным императором. В крайнем случае сами умрем в бою, а не на плахе.

– Слова достойные, но мысль мне не нравится, – свирепо заметил демон. – Умирать нам не с руки – лучше перебьем всех врагов. Кстати, они уже здесь.

Послышался топот множества людей. По широкой лестнице, освещая себе путь факелами, вниз бежали полсотни черных легионеров.

– К бою! – яростно выкрикнул Сеттес и первым устремился навстречу легионерам.

Закипела отчаянная схватка. Не все из освободившихся узников были воинами, многие, не в силах противостоять многочисленному противнику, пали под ударами мечей. Легионеры теснили противников все дальше и дальше.

В разгар побоища Бельфеддор услышал голос демона:

– У нас серьезные проблемы, дружище.

Бельфеддор не успел уточнить, что случилось, но этого и не понадобилось. Неожиданно легионеры расступились, и на освободившемся пространстве появились двое воинов-магов.

– Сложите оружие! – потребовал один из императорских телохранителей.

– Лучше смерть! – запальчиво выкрикнул Аттеконнос.

Воин-маг взмахнул рукой. Сеттес схватил гвардейца за плечи и опрокинул его на пол. Тут же человека за их спинами разорвало на части. Другой воин-маг резко разрубил воздух ребром ладони, и еще двое мятежников упали, словно рассеченные невидимым клинком.

– Они всех нас тут положат! – прохрипел Сеттес, удерживая рвавшегося в бой гвардейца.

– Это уж без сомнения, – проворчал демон.

Перепрыгнув через трупы поверженных противников и отбросив в сторону двух легионеров, Бельфеддор устремился к императорским телохранителям. Он едва успел пригнуться, уворачиваясь от очередного выпада воина-мага. Над головой прожужжал огненный шар, опалив жарким пламенем волосы на затылке.

– У нас только один выход – прикончить этих двоих, – решительно произнес демон. – Вперед, дружище, изрубим их на куски.

Но, к его удивлению, Бельфеддор отбросил мечи прочь и развел руки в стороны жестом миролюбия.

– Ты что делаешь, недоумок?! – воскликнул демон. – Нас сейчас разорвут в клочья!

Воины-маги одновременно вскинули руки, в их ладонях заплясало пламя.

– Стойте! – крикнул Бельфеддор.

Воины неподвижно стояли, готовые в один миг испепелить противника, и пристально смотрели ему в глаза.

– Вам нет нужды проливать нашу кровь, – произнес Бельфеддор. – Вы маги, вы можете заглянуть в мою душу, в мое сердце. Видите ли вы там угрозу жизни и власти императора?

– Не самая лучшая идея, – недовольно проворчал демон.

– Твоя душа темна, а в сердце чернота, – сурово произнес один из воинов-магов, по-прежнему поигрывая сгустком пламени в ладони.

– Но разве она враждебна повелителю империи? – повторил свой вопрос Бельфеддор.

Пламя в руках воинов-магов угасло.

– Чего ты хочешь? – спросил другой чародей.

– Только справедливости, – ответил Бельфеддор. – Благополучие империи действительно в опасности, но угроза исходит совсем не от тех, кто заперт в этих стенах.

– Хватит пустых разговоров! – нетерпеливо воскликнул один из легионеров. – У нас приказ – убить всех мятежников!

Он взмахнул клинком, намереваясь раскроить голову Бельфеддору, но тут же упал, объятый пламенем.

– Жизнь этих людей во власти императора – и ни в чьей более, – сурово произнес воин-маг, обращаясь к легионерам.

Воины черного легиона отступили прочь, опустив оружие.

– В любом случае мы пришли за вами, – сказал другой воин-маг, окинув взглядом освободившихся узников. – Участь Соттаноса решена. Император вынес приговор и уже не может изменить своего решения. У вас еще есть шанс оправдаться, но советнику вы уже не поможете. Следуйте за нами. Можете оставаться при оружии, но помните: любое вмешательство в правосудие императора грозит вам немедленной расправой.

Освободившиеся узники последовали за воинами-магами.

Телохранители императора вывели своих подопечных на одну из огромных террас дворца. Солнце уже начало подниматься, над столицей империи занимался новый день.

Бельфеддора и его товарищей сразу окружили полсотни гвардейцев. Никто даже не попытался их разоружить, впрочем, в присутствии воинов-магов любая попытка воспользоваться клинками была сродни самоубийству.

В высоком кресле у самых перил террасы восседал император. Десяток верных телохранителей окружал своего повелителя. Рядом расположилась вся императорская свита, включая наследника трона.

Ни император, ни его приближенные не обратили особого внимания на появившихся узников дворцового подземелья. Взгляды всех присутствующих были устремлены на площадь.

Услышав гул множества голосов внизу, Бельфеддор и его спутники выглянули за перила террасы. На площади собралась многотысячная толпа горожан. В центре в оцеплении плотного каре солдат возвышался помост с плахой. На эшафоте стояли полуголый гигант с огромным топором в руках – и такой же высокий широкоплечий человек средних лет в белой тоге.

– Это Соттанос, – узнал Сеттес человека в тоге. – Мы безнадежно опоздали.

– Теперь доказать свою невиновность будет сложно, – заметил Аттеконнос. – Похоже, мы следующие в очереди на плаху.

– Не спеши становиться в эту очередь, – ответил Сеттес. – Мне кажется, император готов выслушать нас, иначе нам не оставили бы оружия и прикончили бы еще внизу. Но Соттаносу мы действительно уже не поможем. Император не отменит своего приговора даже если сам передумает.

– Посмотрите на Октонноса, – произнес Бельфеддор. – Такое впечатление, что он полностью уверен в себе.

Советник и в самом деле торжествующе усмехался, поглядывая в сторону обескураженных сторонников Соттаноса.

– Да, видимо, надеяться нам особо не на что, – согласился Сеттес.

Между тем глашатай объявил приговор Соттаносу. Едва он спустился с помоста, император обратился к приговоренному:

– Твое последнее слово, советник.

Народ на площади притих. Советник Соттанос осмотрелся вокруг, поднял взгляд на императора и произнес:

– Невиновен.

Сказав это, советник опустился на колени и склонил голову на плаху. Палач вопросительно взглянул на императора. Аммитетоннос молчал, глядя на своего бывшего советника, приготовившегося встретить смерть. Приближенные начали несмело перешептываться, не понимая, почему медлит их повелитель. В лице Октонноса появилась тревога.