Еще одна попытка. Снова крючок зацепился за ручку, на этотраз Валя чуть резче его дернул, чтобы крючок зацепился прочнее. Тубус снованачал подниматься. Он подтянулся к самому удилищу и медленно поплыл над полом квентиляционному отверстию. Надежда затаила дыхание: если тубус сорвется сейчас,бутылка неминуемо разобьется вдребезги. Валя, осторожно выбирая удочку,подтянул тубус почти к самой отдушине. Здесь начиналась самая трудная частьоперации: тубус надо было развернуть и протащить в шахту. Сейчас оченьпригодился бы второй человек, который хотя бы поддерживал удочку, пока Валякаким-нибудь вспомогательным инструментом развернет тубус в нужном направлении,но Надежда никак не могла покинуть свой пост – она следила за дядей Васей и контролировалана экране монитора богдановский кабинет, чтобы не пропустить возвращенияхозяина.

На экране было видно, как Валя ловко зацепил конец тубусакрючком из толстой проволоки, подвел его к самому вентиляционному отверстию иаккуратно втащил внутрь. Надежда перевела дух и взглянула на часы: с началаоперации подмены тубусов прошло ровно четыре минуты. Время было на пределе.

Буквально через несколько секунд тубус снова появился в полезрения. Достаточно уверенно он проплыл к столу, завис над ним и начал медленноопускаться, одновременно вращаясь. Над самой поверхностью стола он виселдовольно долго – Валька выжидал, пока вращающийся тубус примет хотя бы примерното же положение, в каком он находился до подмены. Наконец тубус коснулсяповерхности стола, крючок высвободился, и удочка уплыла из кабинета. Втораяфаза операции заняла всего полторы минуты. Надежда мысленно поаплодировалаВале. Через полминуты он сам появился со скучающим видом в дверях сектора. Онподсел к Надежде и уставился в экран. В кабинете пока было по-прежнему пусто.Надежда шепнула Вале:

– Блестяще! Зрители аплодируют!

– А как ты думала? Перед тобой, вернее, рядом стобой, – рыболов с сорокалетним стажем!

В этот момент они увидели на экране, как дверь богдановскогокабинета распахнулась. Виктор Викторович, нервно оглядываясь, вошел в кабинет,запер дверь на ключ и бросился к столу. Он схватил тубус, открыл его, увидел,что бутылка цела, и, облегченно утирая пот со лба, плюхнулся в кресло.

– Я ему не стал тубус менять, – вполголоса прокомментировалВаля, – вдруг он свой в лицо знает, я ему туда же нашу бутылку положил.

– А ту бутылку, его, куда ты дел?

– Я ее в наш тубус положил вместе с удочкой.

– А тубус-то куда дел? Что ты меня мучаешь, несчастье мое?

– Тубус? В бак со строительным мусором, там, в комнате, гдеу нас камера установлена, под мусор зарыл.

– Ты что, с ума сошел? А вдруг этот мусор увезуткуда-нибудь, пока мы здесь? Или тубус кто-то найдет?

– Ну а что мне делать было? Не мог же я сюда с тубусомприпереться? Вот бы дядя Вася обрадовался!

– Вообще-то да. Как-то мы с тобой все продумали, а этотмомент упустили.

Тем временем Богданов сложил бумаги в свой кейс, взял тубус,оделся и вышел из кабинета. Внизу его уже ждала машина, которая отвезла его ваэропорт.

Надежда и Валя не могли дождаться конца работы, чтобыпроверить похищенную бутылку. Дядя Вася тоже заметно нервничал: проклятыеиспорченные силовые розетки помешали ему проконтролировать отъезд Богданова.

Перед самым концом рабочего дня зазвонил городской телефон.Надежда, случайно оказавшаяся ближе всех, сняла трубку. Звонила женщина,по-видимому, из автомата. Надежде показалось, что она повторяет чьи-то чужиеслова, кто-то стоит рядом с ней и говорит, а она заученным голосом повторяет заним, разбивая фразу на неестественные фрагменты.

– У вас в комнате... должен был работать... электрик. Он ещене закончил? Можно его позвать?

– Одну минуту. – Надежда позвала: – Дядя Вася, вас ктелефону просят!

Дядя Вася направился к телефону, а Надежда, протягивая емутрубку, одновременно сделала Голубеву знак глазами. Тот мгновенно ее понял и,зайдя за стеллаж с приборами, закрывавший его от посторонних глаз, снял трубкупараллельного аппарата.

Дядя Вася поговорил очень коротко, в основном слушал,буркнул что-то сердитое и бросил трубку. Голубев подсел к Надежде.

– Богданов звонил, – сказал он вполголоса, – изсвободной зоны, таможню и паспортный контроль прошел. Попросил какую-то женщинудядю Васю позвать, отчитался, как перед начальником, а тот его еще взгрел, чтозвонит без спросу. Но вроде поуспокоился, операция развивается по плану.

– Что это Богданов, совсем обалдел, по служебному телефонузвонил, они же прослушиваются.

– Ответственности боится. Доложил, что все в порядке, чтобык нему потом никаких претензий не было.

– Претензии к нему будут, еще какие. Интересно, как там нашабутылка поживает? Сил нет терпеть, как хочется узнать, чт?? же там такое.

– Не можем же мы при этом вшивом мафиози с тубусом бегать,это может плохо кончиться.

Наконец рабочий день закончился. Дядя Вася работу своюдоделать не успел, но удержать его на рабочем месте не могла никакая сила,главный энергетик даже не пытался покушаться на святое. Народ постепенноразошелся. Убедившись, что противная сторона покинула поле боя, Надежда с Валейбросились в заветную комнату. На ее пороге они застыли как громом пораженные:комната была чисто прибрана, строительный мусор исчез бесследно, и вместе с нимисчез заветный тубус.

– Быстро во двор! – скомандовал Валя. – Они все вконтейнер высыпали, а контейнеры только по средам вывозят! Мы еще ее найдем!

Они помчались по внутренней лестнице во двор. Перед самойдверью Надежда вдруг застыла как вкопанная, и Валя, бежавший за ней следом,врезался в нее с разбегу.

– Ты чего, мать?

– Говоришь, контейнеры по средам вывозят?

– Ну да, ты чего встала-то, бежим!

– А сегодня что, по-твоему?

– Сегодня? Ах ты, черт, сегодня же среда! Ну, я дурак! А чтоэто мне в голову зашло, что сегодня вторник?

Тем не менее во двор они вышли, и их взорам предстала самаяобидная картина: огромный мусоровоз выезжал за ворота института.

– Тьфу, черт. – Валька даже в лице переменился. –Ну, ни раньше ни позже! Против невезухи не попрешь!

– Да-а-а, – протянула Надежда, – столько трудов,столько нервов, столько инженерной мысли – и все псу под хвост!

– Ну, не совсем так. Малину этим гадам мы всетакиподпортили. Представляешь, что будет, когда они там, в Италии, наш коньячокнайдут! – Валя немного подумал и огорченно добавил: – Удочку вот жалко!Хорошая такая удочка была.

Первым, кого увидел Виктор Викторович Богданов, сойдя ссамолета в римском аэропорту, пройдя таможенный контроль и отыскав свойчемодан, была Марьяна. От неожиданности Богданов чуть не выронил чемодан сбесценной бутылкой. Сначала он решил, что ему привиделось, что это реакцияорганизма на перелет и на перемену климата, но нет, вот она собственнойперсоной, улыбается и машет ему рукой.