– Ты серьезно? – Ее глаза широко распахнулись.

– Абсолютно серьезно.

Немного подумав, она кивнула.

– Ладно, хорошо. Это, наверное, будет интересно.

Эван весело рассмеялся.

– Можно сказать и так.

Они замолчали. Он положил голову на подушку и уставился на звезды. Но тут Пенелопа вдруг приподнялась на локте и внимательно посмотрела на него.

Заметив ее взгляд, Эван спросил:

– Пен, ты что-то хотела сказать?

– Эван, чем ты теперь будешь заниматься? Ты думал об этом?

Он со вздохом проговорил:

– После травмы я постоянно об этом думаю.

– И уже решил что-нибудь?

Он покачал головой.

– Никак не могу преодолеть тоску. Больше ничто меня не привлекает.

Пенелопа улыбнулась.

– Я скажу тебе то, чего никогда никому не рассказывала. Но не вздумай смеяться и не вздумай задирать нос.

Заинтригованный ее словами, Эван повернулся и посмотрел ей прямо в лицо.

– Не буду, клянусь, Пен.

Ее щеки вспыхнули, и она спросила:

– Помнишь тот фантастический лагерь, который ты организовал в прошлом году для детей из неимущих семей?

Не понимая, к чему она клонит, Эван кивнул.

– Да, помню.

Она отвела взгляд и тихо сказала:

– Я поехала туда и понаблюдала за тобой.

Эван уставился на нее в изумлении.

– Неправда, – пробормотал он.

– Чистейшая правда.

– Пен, я бы тебя заметил.

– Выходит, не заметил же.

Пенелопе даже не верилось, что она рассказывала Эвану об этом своем секрете. Она думала, что никогда ему этого не расскажет. Но оказалось, что все-таки решилась… Она надеялась, что ее рассказ поможет Эвану увидеть себя в ином свете, очень надеялась.

Прикрыв лицо ладонью, она пробормотала:

– О боже, мне так стыдно…

Эван отвел ее руку в сторону.

– Рассказывай, Пен.

Она тогда не знала, почему туда поехала, не знала, что на нее нашло. Просто захотелось, и все.

– Если помнишь, ты дал билеты Шейну, но лагерь проходил в то же время, что и его медовый месяц, поэтому он поехать не смог.

Эван кивнул.

– Помню.

– Так вот, в ту субботу я пошла на работу, чтобы кое-что забрать, в том числе из кабинета Шейна. – Пенелопа вздохнула, не в силах поверить, что позорит себя таким образом. Но так уж тогда получилось… – А те билеты лежали у него на столе. Не знаю, что на меня нашло, но я…

Эван рассмеялся, но Пенелопа тотчас нахмурилась, и он сделал вид, что просто закашлялся.

– В общем, я решила поехать, – продолжала она.

– Но почему я тебя не увидел? Там ведь были только приглашенные, то есть людей было не так уж много.

Пенелопа молчала, собираясь с духом – наступила очередь самой безумной части ее рассказа. И теперь у нее пылало не только лицо, но также шея и грудь. Откашлявшись, она сказала:

– Я зашла в магазин в Бактауне и купила… парик.

Эван не выдержал и захохотал.

– Не может быть!

– Да, купила. – Пенелопа лукаво на него посмотрела. – В тот день я была блондинкой с очень короткой стрижкой, в джинсах, в огромной фуфайке с номером Майка Дитки[8] и в солнцезащитных очках-авиаторах. Поэтому ты и не догадался, кто я такая.

Все еще смеясь, он проговорил:

– Кажется, я тебя вспомнил.

Она стукнула его по руке.

– Неправда!

– Вспомнил-вспомнил. – Он ухмыльнулся. – Я еще подумал, что у тебя хорошенькая задница.

– Эван, ты просто ужасен!

– Слушай, а где тот парик сейчас? – спросил он неожиданно.

– В коробке у меня в гардеробной, – ответила Пенелопа.

Его взгляд упал на ее губы.

– Будешь иногда надевать его для меня?

Она взглянула на него с удивлением.

– Суть моего рассказа совсем не в этом, Эван.

Он провел пальцем по ее руке.

– А в чем же?

Она пристально посмотрела на него.

– Так вот, с теми детьми ты вел себя просто потрясающе. Учил их всему… Тренировал… – А она тогда с восхищением наблюдала, как дети толпились вокруг него, стремясь услышать каждое его слово.

Эван пожал плечами и пробормотал:

– Так вот ты о чем… Не знаю, смогу ли я…

– Я просто пытаюсь сказать, что работа тренера – это для тебя вариант, причем такой, в котором ты точно преуспеешь.

– Хорошо, я подумаю.

– Вот и замечательно, – сказала Пенелопа с улыбкой. – Только имей в виду: если хоть раз посмеешь упомянуть об этом случае, последствия будут самые серьезные.

– Да, понял, мисс Уоткинс. – Эван улыбнулся. – Вижу, тебе не очень-то хотелось рассказывать мне эту историю, так что будет справедливо, если я отплачу тебе взаимностью.

– Да?.. – Она пристально посмотрела на него. – Что ж, я слушаю.

Эван взял ее за руку и проговорил:

– Помнишь, как мы все проводили выходные у Мадди, а ты тогда встречалась с тем бухгалтером?

– Да, помню, – отозвалась Пенелопа. Билл был очень славным парнем, но она не могла его любить. – А ты тогда привез с собой какую-то очередную модель.

Он кивнул.

– Да, те самые выходные. И мы все оставались там до воскресенья. – Эван помедлил и добавил: – Так вот, я всю ночь поил твоего бухгалтера двойными порциями водки.

– Ты делал… что?! – Пенелопа резко приподнялась.

А Эван совершенно спокойно произнес:

– Парень пил «отвертку[9]». «Отвертку», Пенелопа! С таким же успехом это мог быть «яблочный тини[10]». Я знал, что ты не сможешь спать с парнем, который пьет такое. Поэтому я и наливал ему двойные порции.

Пенелопа в изумлении уставилась на Эвана. А ведь так тогда и произошло… Ее парень заснул, едва добравшись до кровати, так что ей пришлось лечь с Софи.