– Люблю, – мрачно ответила я.

Так меня еще никто не поздравлял.

Мы подошли к разноцветной будке с небольшим окошком и множеством кнопок. Она напоминала автомат в библиотечном буфете. Рядом с каждой кнопкой находилась прорезь и картинка с каким-нибудь лакомством.

– Шоколадное? Фисташковое? Лимонное? Советую взять лимонное – у него нежный кисло-сладкий привкус, очень освежает. – Наместник в упор взглянул на меня.

– Спасибо. Мне шоколадное.

– Как угодно.

Он выудил из кармана две монеты и бросил их друг за другом в одну и ту же прорезь, нажав по очереди две разные кнопки. Сначала в окошке появился большой вафельный стакан. Потом сверху в него шмякнулась шоколадная масса.

Мой странный спутник быстро извлек стакан с мороженым из окошка и подал мне.

– Поздравляю! Наслаждайся, пока можешь, – произнес он с насмешкой.

– Спасибо, – промямлила я.

Так можно отбить всякий аппетит. Несмотря на то что мороженое выглядело потрясающе – тетя Лена не умеет печь вафельные стаканы, а может, просто не догадалась, что так можно, – радости я почти не чувствовала. А вот тревогу – да.

Только сейчас я заметила поодаль шофера, который нас вез. Просто не сразу узнала, ведь он сидел к нам спиной.

– Что ты удивляешься? Это охрана, – объяснил наместник, вынимая из автомата второй стаканчик, на сей раз с желтым содержимым. – Положено. Кстати, искин. Более старая модель.

Ах, вот оно что! Я внимательнее пригляделась к охраннику-шоферу. Ну и рожа у него! Как у бульдога. Хотя бульдогов я видела только на картинках.

– Идем, – махнул рукой наместник.

Поглощая мороженое – все-таки очень вкусное, – мы двинулись по дорожке, выложенной плиткой. По обе стороны от нее – я только успевала вертеть головой – выстроились самые настоящие чудеса техники. Горки разной высоты, по которым летели вагончики с вопящими людьми, высокая вертушка с кабиной, в которой человек то опускался до самой земли, вниз головой, то поднимался кверху. Бешено вертящаяся огромная юла, сияющая разноцветными огнями, – видимо, люди сидели внутри. Многоярусная, туго натянутая сетка, которая пружинила так, что человек взлетал вверх тормашками и несколько раз переворачивался в воздухе, прежде чем свалиться обратно.

– Как они не разбиваются?! – вырвалось у меня.

– Там защитное поле. Да, техноведьма, и тут кругом механизмы. Но прежде чем воспользоваться хоть одним из них в своих целях, вспомни о том, что в этих каруселях сидят люди. Это не фонтан! Вздумаешь применить техноволшебство, и они пострадают.

Вот оно что. Он специально привел меня именно сюда – все предусмотрел.

– Я не буду, – процедила я.

Направо виднелись водные горки и еще какие-то развлечения в виде огромных прозрачных пузырей, плавающих в бассейне. Но наместник кивнул влево.

И я сразу догадалась, куда мы идем.

Колесо, которое я увидела, в первый момент показалось мне нарисованным на холсте небесного цвета. Пока я не поняла, что оно медленно вращается, и, значит, не картинка, созданная умелым техно, а настоящий аттракцион. Про то, что оно было выше любого из домов на Светлоярске, я даже не говорю. Это все равно что сравнивать сосну и гриб, под ней растущий. Но оно превосходило и многие дома на Центральном! Девятиэтажки уж точно.

– Мы… туда? – с замиранием сердца спросила я.

– Туда, туда. Нравится? Я не сомневался, – усмехнулся наместник.

Да что он все время усмехается!

Наконец мы приблизились к колесу. Оно не останавливалось ни на секунду – люди занимали места и высаживались на ходу. Наместник купил в кассе билеты, и мы взошли по ступенькам на низенький помост. Каждая кабина словно состояла из двух формочек для песка – или для торта, – расположенных друг над другом, только – гигантских. В одной помещались сиденья, другая служила крышей. Никаких стенок не было – только четыре столбика, на которых крепилась крыша, и все. С двух сторон – для удобного входа-выхода – имелись проемы, их можно было перегородить цепочкой.

Наместник быстро юркнул в подошедшую кабинку и помог залезть мне, после чего мы «закрыли» входы. Впрочем, упасть отсюда будет очень легко. Если он вдруг вздумает…

– Не бойся, техноведьма. Тебе ничто не угрожает, – словно угадал он мои мысли. – Так вот. Ты хотела знать, что происходит с детьми-техно? Изволь. Как только у ребенка-техно проявляются способности, хоть малейшие, его тут же начинают интенсивно учить математике и программированию. Во-первых, это полезно, во-вторых, безопасно – он не применит свой дар кому-либо во вред. Ибо, когда у ребенка в голове алгоритмы, ему не до…

Он сделал неопределенный жест рукой.

– Не до техноволшебства? – вырвалось у меня.

– Ну, раз ты такая умная, да. Именно.

– А если он не хочет? Может, ему не интересны роботы?

– Искусственный интеллект – это не только биороботы. Это множество разных устройств и приспособлений. Поезд, на котором ты ездила, например. А компьютеры интересны всем.

– А музыкантам? А художникам?

Наместник прищурился и чуть не пригвоздил меня взглядом к сиденью.

– Кого ты называешь художниками? Тех, кто корябает на стенах каллиграффити?

Я не ответила. Зачем он мне все это говорит? Что хочет выпытать? Вместо этого я попыталась увести разговор в сторону:

– Значит, все дети со Светлоярска сейчас делают роботов?

Наместник фыркнул:

– Если бы! Горстка счастливчиков – да. Те, кто оказался пригоден.

Я знала, я чувствовала, что все не так просто!

– А остальные?

– Остальные? Либо чипированы, либо их способности угасли сами по себе. Это ведь… как насморк. Иногда от него выздоравливают.

Мне стало вдруг очень холодно внутри. Кажется, сердце вообще остановилось. Он что, знает про мой насморк? Он специально про него сказал?! А главное…

Я боялась взглянуть на наместника. Боялась вообще поднять голову. Сколько раз после того, как обрушила фонтан на мэра, я применяла техноволшебство? «Аквариум» в библиотеке погасила? Отключила один раз столбики и устроила взрыв в школе? Может быть, я вообще уже ни на что не способна? И медальон молчит… А вдруг… потому и молчит?!

Я разом вспотела. Вцепилась в поручень, изо всех сил сжала зубы, чтобы не заорать от ужаса. Глупая, глупая пчела! Ты считала себя сильной, умной! А попалась в лапы к пауку!

– Кстати, что касается твоего братца, – продолжил наместник, будто не замечая моего состояния. Но я не сомневалась, что он прекрасно его видит! – Как я понял, он тебе не очень-то обрадовался?

– Мы… толком не поговорили, – процедила я сквозь зубы.

– В самом деле? – насмешливо спросил наместник. – Что ж. Я желаю тебе всяческих успехов в завоевании братской любви.