На верхних этажах казармы застучал пулемет. Вокруг Марка по земле зашлепали пули. Марк упал в снег, выхватил пистолет и отстрелял барабан в пулеметчика. В оконном проеме на первом этаже мелькнул черный бушлат. Марк вскочил и прыжками понесся назад к зданию. Залез в окно, промчался по коридору, вбежал в комнату с глухими стенами и замер – Елена и Мила исчезли. Лишь на полу среди сломанной мебели валялся коричневый плюшевый медведь.

– Елена! – Марк выскочил обратно в коридор и побежал вдоль него, заглядывая подряд во все помещения.

Везде он видел одно и тоже: закопченные стены, сломанную мебель, трупы особистов и боевиков Саула, и ни следа Елены и Милы.

Марк выбежал во двор. Стрельба и взрывы стихли. В тишине Марк слышал лишь свое хриплое дыхание и частый стук сердца. Черная многоножка нависла над крышами. Тонкие отростки шарили по земле и домам в поисках новой добычи. Тварь почуяла Марка и ринулась к нему. Он мысленно потянулся к Источнику. Со стороны Цитадели наперерез многоножке взметнулись сияющие белые нити. Сверкнула ослепительная молния, грохнул взрыв. Марка отшвырнуло к пятиэтажке и ударило о стену.

За окнами светило жаркое солнце. Через распахнутые форточки в мастерскую врывалось радостное летнее многоголосье: веселый щебет птиц, нетерпеливые гудки машин и грозное рычание моторов. Пахло нагретым асфальтом и цветущей акацией. В центре зала спиной к лестнице за мольбертом стоял Грегор. Одетый в синий рабочий халат, он медленно водил кисточкой по холсту, сутулясь и оттопырив локоть. Марк замер на верхних ступеньках и наблюдал за работой наставника. На холсте сквозь крупные масляные мазки проступали круглые башни с зубцами на крышах и крепостные стены с контрфорсами, а над ними сплетались в жгут сияющие нити Источника.

– Разве сейчас лето? – озираясь, спросил Марк.

Его голос эхом разнесся по залу. В мастерской все выглядело, как до войны, – паркет, сложенные рядами картины на полках, старый телефон на стене возле входной двери.

– Тут нет времен года. – Грегор отложил кисточку и обернулся. Наставник помолодел – морщины исчезли, глаза светились теплым зеленым светом. – Можно выбрать любую погоду. Мне показалось, тебе будет приятно среди зимы попасть в лето.

– Значит, я умер? – Марк начал спускаться.

– Твое время еще не пришло. – Грегор принялся вытирать кисти о тряпку. – Ты здесь потому, что жив, и мы хотим напутствовать тебя.

– Мы? – Марк огляделся.

Зал мастерской незаметно расширился. Теперь по его периметру толпились люди. Шелестели тихие голоса, слышался приглушенный кашель. Некоторых гостей Марк знал. Справа от него в первом ряду мял в руках шляпу старик в черном костюме – Иван Скрынка, погибший от рук особистов полтора года назад, его держала под локоть совсем молоденькая девушка в зеленом атласном платье – Адель Рихтер, сгинувшая еще во время войны. Всматриваясь, Марк узнавал все больше людей, но основную часть собравшихся он видел впервые: юноши, девушки, мужчины, женщины, старики и старухи – похоже, в мастерской собралось несколько поколений телефонистов.

Марк шагнул с нижней ступеньки лестницы на паркет. Мольберт исчез, на его месте появился объемный макет Цитадели метровой высоты. Грегор держал над ним руку, грея пальцы о всполохи Источника.

– Без тебя у людей не будет будущего, – Грегор посмотрел Марку в глаза. – Ты должен помочь Миле высвободить силу Источника.

– Я пытался, – покачал головой Марк.

– Ты слишком строг к себе, – улыбнулся Грегор. – Многие из нас, сильные и опытные, потерпели поражение, но ты выжил и нашел девочку.

– Я ее уже потерял, – хрипло прошептал Марк.

– Но ты ведь знаешь, где ее искать? – сощурился Грегор.

В уголках его глаз лучиками рассыпались морщинки. Марк сразу успокоился, словно перенесся на пятнадцать лет назад, когда само присутствие наставника вселяло уверенность в своих силах.

– Да, – кивнул Марк.

– Подойди, – поманил его Грегор.

Марк приблизился к маленькой Цитадели и так же, как наставник, вытянул руку над Источником. Белое пламя дрогнуло, сияющие нити потянулись к ладони. Знакомый жар потек по руке и разлился в груди, смывая остатки злости, усталости и смятения.

– Но ты не знаешь всей правды, – раздался хриплый бас.

Марк повернул голову. Иван Скрынка смотрел на него в упор пронзительно-синими и холодными, словно зимнее небо, глазами. В глубине его зрачков мерцали белые огоньки.

– Мила высвободит энергию Источника. – Скрынка положил смуглую жилистую руку на плечо Марка. – Удержать канал такой силы можно только изнутри. Тот, кто войдет в него, не вернется обратно. Это все равно что зажать в руках оголенный высоковольтный кабель.

В мастерской воцарилась тишина. Только громко и мерно, словно удары колокола, капала вода из крана на кухне. Марк обернулся к Грегору.

– Да, это так, – грустно кивнул наставник.

– Похоже, я скоро переберусь в вашу страну вечного лета, – Марк потер щеку и растянул губы в подобие улыбки.

– Ты или Мила, – пробасил Скрынка. – Если ты выживешь, то сможешь воспитать новых телефонистов и возродить служение Коммутатору.

– Нет, только не Мила! – Марк дернулся, сбрасывая руку старика со своего плеча.

– Теперь ты готов, – прошептал у самого уха Грегор.

Марк обернулся, но наставник уже исчез. Сгинул и Скрынка, и остальные телефонисты. Повеяло зимним холодом. Пол дрогнул, и мастерская распалась на куски, как порванная фотография. Марка окружила черная беспросветная тьма, лишь вдалеке светилась щель уцелевшей входной двери.

Пол снова задрожал. Марк неуверенно шагнул вперед и оказался на твердой и гладкой поверхности, похожей на стекло. Он сделал еще один шаг, сорвался с места и побежал, громыхая ботинками, по черной пустоте. Толкнул дверь и вместо лестничной площадки вывалился в длинный сумрачный коридор, облицованный грязно-белым кафелем. Пахло озоном, зимний холод обжигал кожу. В конце коридора мелькнула знакомая женская фигура в зеленой ветровке. Рядом вприпрыжку бежала девочка в ярко-красной куртке и с двумя белыми бантами на голове.

Марк бросился вперед, но, как ни старался, расстояние между ним и женщиной с ребенком не сокращалось. Коридор все тянулся и тянулся. Силы убывали. Марк почувствовал рядом горячее смрадное дыхание, что-то влажное и скользкое коснулось его лица. В отчаянии он набрал полную грудь воздуха и что было силы крикнул:

– Е-еле-е-на-а!

Липкая пленка кошмара с чавканьем лопнула. Марк распахнул глаза и сел на кровати.

* * *

– Фу-у! – Марк убрал от лица морду Гектора. Пес положил лапы хозяину на плечи и норовил зализать до смерти, капая слюной на рубашку и брюки. – Ну все, все, живой я, живой… – Марк потрепал собаку по холке и встал с тахты.