Под ногами хрустел промерзший снег, пятиэтажки сменились частными домами, впереди показалась чугунная ограда с покрытой зеленой патиной прутьями. Марк толкнул обледеневшую калитку, и та со скрипом повернулась на ржавых петлях, пропуская гостей в царство мертвых. Белые шапки лежали на головах и плечах скорбящих мраморных фигур, на гранях надгробных плит и обелисков. Казалось, это не снег, а сама вечность осела на камень седыми столетиями.

Марк двигался вперед, увязая по колено в сугробах, Елена шла по его следам. Спустя минут двадцать они выбрались на широкую кипарисовую аллею. Под забитой снегом хвоей царил промозглый полумрак. Марк свернул в просвет между деревьями, прикинув направление заметенной дорожки. Через сотню метров могилы поредели и сошли на нет. В центре круглой площадки, между торчащими из снега пятиметровыми обелисками, висел на стальных тросах черный куб.

Марк остановился под разлапистым вязом, нависающим над крайней могилой.

– Это он? – кивнула на памятник Елена.

– Да. – Марк обнял ее. – Черная отметина на карте города.

– Я здесь никогда не бывала, – Елена поправила выбившийся из-под шапки локон. – Разве для телефонистов важны кладбища?

– Здесь гниет старая одежда, – пожал плечами Марк. – Ее хозяин давно носит новую, но людям для памяти требуется нечто осязаемое. Мне, как и всем, тоже иногда хочется прикоснуться к чему-то вещественному.

Стальные тросы, держащие куб, растворялись в пасмурном сумраке. Черная фигура парила над покрытой белым саваном землей. Сзади заскрипел снег, Марк и Елена обернулись. Матвей появился ровно к назначенному времени: плечистый, чуть сутулый, густая борода до груди, овчинный тулуп нараспашку, на ногах унты на собачьем меху. Накануне Марк позвонил по условленному номеру и оставил здоровяку сообщение.

– Ы-ы-ы! – знакомо прорычал Матвей, заключая друга в объятия.

– Елена, – представил Марк свою спутницу, чудом избежав удушения.

Девушка протянула руку, и ее ладошка утонула в лапище Матвея.

– Раз вы теперь знакомы, поговорим о делах. – Марк посмотрел на Елену. – Если завтра со мной что-то случится, бери Милу и Максима и приезжай сюда. Тут о вас позаботятся.

– Ы-ы-ы! – закивал Матвей.

– Брось! – Елена погладила Марка по руке. – С тобой ничего не случится, я чувствую.

– Штурм Цитадели – непростая задача, – вздохнул Марк. – Надеюсь, Саул все рассчитал. И от Милы многое зависит.

С ветки вяза, хлопнув крыльями, вспорхнула ворона. С дерева посыпалась снежная пудра.

– Пойду к ребятам, – хрипло сказал Марк.

Рассекая глубокий снег, он привычно обогнул по дуге памятник, нашел списки воинской части двести тридцать шесть и строчку с именем Андрея Бенеша. Стер рукавом изморозь с камня, снял перчатку и потрогал вырезы букв. Холод обжег пальцы. Марк надеялся почувствовать хотя бы слабый живой отклик, весточку с другой стороны, но ощутил лишь глухую пустоту.

В просвет между тучами выглянуло неожиданно яркое солнце, снег заискрился, будто усыпанный драгоценностями. В черной грани куба Марк разглядел отражение своего хмурого лица. Сзади подошла Елена. Она прижалась к спине Марка и шепнула на ухо:

– Не переживай, мы справимся…

* * *

Погода окончательно наладилась. На дорогах, разгребая завалы, урчали тракторы и снегоуборочные машины, дворники лопатами счищали снег с тротуаров, у подъездов дети играли в снежки. Марк сбавил скорость и старательно объезжал ухабы, чтобы не разбудить Милу. Она спала на заднем сиденье, положив голову на колени Елены.

Девочку они забрали из дома, возвращаясь с кладбища. Уже две недели, как Марк и его домочадцы перебрались на северную окраину. Поселились у Валентина – местного водителя грузовика, подвозившего Марка на один из сеансов. Гостевой домик вмещал три комнаты. В углу самой большой из них размещалась обмазанная глиной кирпичная печь. Обветшалые деревянные стены плохо держали тепло. Марк и Максим по очереди вставали затемно, выгребали из топки золу и рыжеватый шлак и шли в сарай за новой порцией угля. Сажа въелась глубоко в кожу ладоней и пальцев и уже не отмывалась.

Марк арендовал у Валентина старенькую легковушку с покатой крышкой багажника и похожими на выпученные глаза фарами. По утрам, после завтрака, Марк возил Милу в заброшенные гаражи по соседству с пятиметровым бетонным забором штаб-квартиры Особой службы. Курц расселил несколько десятков домов, окружающих Цитадель, соединил их галереями и надстроил этажи, превратив весь квартал в неприступную крепость.

Мила постепенно привыкала к близости Источника. Поначалу она впадала в ступор – сидела неподвижно, округлив глаза, но с третьей поездки ожила. Она рассказывала о «фейерверках и танцующих огоньках», но Марк своим зрением видел лишь привычные радужные искры, разве что ставшие немного ярче.

Этим утром заведенный распорядок нарушился. Оставалось меньше суток до штурма Цитадели, и Марк хотел многое успеть. За лобовым стеклом мелькнул указатель. Марк свернул к закрытой станции метро, проехал несколько заснеженных улиц и остановился у ворот хозяйственного магазина. Мигнул фарами, посмотрел в зеркало заднего вида. Мила проснулась и сонно заозиралась. Через минуту металлические створки со скрипом раздвинулись. Марк отпустил сцепление, и машина плавно вкатилась на широкий двор. Ворота тут же закрылись, и автомобиль обступили четверо здоровенных мужиков в зимних армейских комбинезонах и с карабинами в руках. Этих бойцов Марк знал в лицо и по именам, и они его знали, но все равно, прежде чем выбраться наружу, пришлось оголить запястье и показать оранжевый браслет.

Хлопнула дверь. Марк, Елена и Мила, бесшумно ступая по фанерному полу, миновали длинный узкий коридор, сняли в темном предбаннике куртки и, щурясь, прошли в освещенную желтым электрическим светом комнату. Вдоль стен тянулись стеллажи, забитые круглыми жестяными банками, пухлыми картонными коробками и садовым инвентарем. Пахло краской, растворителем и свежеструганным деревом. Середину комнаты, словно горожанин на сельском празднике, занимал бильярдный стол. Белые шары в беспорядке раскатились по зеленому сукну. Домбровский, в черных брюках, жилетке и белоснежной сорочке, стоял у дальнего торца стола и, поблескивая золотыми запонками на манжетах, натирал мелом наклейку кия.

– Ага, явились! – Капитан бросил взгляд на гостей. – Готовы?

– Да, – кивнул Марк. – Действуем по плану.

В магазине Домбровский устроил командный пункт. Капитан купил в районе штаб-квартиры с десяток торговых точек и под видом ремонта заполнил их склады оружием. За две недели почти тысяча боевиков расселились по округе. Чтобы все провернуть, потребовалась недюжинная смекалка. После атаки на Муравейник Особая служба задерживала всех, кто хоть как-то связан с Саулом.

Мила устроилась в углу комнаты на потертом диванчике. Елена, вытащив из сумки книжку, села рядом с дочкой. Марк подошел к Домбровскому. Тот наклонился над столом, прицелился и точным ударом загнал шар в лузу.