— Алечка, можно я тебе позвоню попозже?

— Нет. Не стоит, — я отрицательно качаю головой, потому как не понимаю, что она может мне ещё сказать. — Я на днях переезжаю. Ключи от квартиры передам в другой раз.

— Не надо никаких ключей. Это твоя квартира, Аль! Только твоя! Ну пожалуйста! Пожалуйста, не надо!

— Мам, — я заглядываю в её заплаканные глаза и ровным тоном чётко продолжаю, — это ты Денису так три года назад должна была сказать. А не мне сейчас. Извини. Мне пора. Никиту поцелуй от меня. Вряд ли мы с ним сможем видеться.

На улице легче не стало. Воздух такой же сухой. На сердце мрак. В душе дыра. И лишь одна фраза звучит в голове.

НЕ. ВЕ. РЮ.

Но зато теперь мне становятся понятными срывы мужа. Раздражение. Изворотливость.

Как же так? Как?! Он её любил все эти годы?

Телефон снова вибрирует. И снова на экране знакомая фамилия.

«Долохов».

Глава 37

— Что это, — Долохов потрясённо осматривает подписанные коробки и многочисленные пакеты. — По квартире ураган прошёлся?

— Я переезжаю, — отвечаю растерянно, медленно соображая, что именно я могла забыть. Машина приедет завтра, и к этому времени мне нужно успеть собрать коробки. — Ты не предупреждал, что приедешь. Давай увидимся уже после твоего возвращения?

— Не понял. Куда ты переезжаешь? — Коля очень успешно игнорирует мой вопрос.

— На съёмную квартиру.

— Зачем? — мужчина чешет затылок, пытаясь понять, в чём дело.

— Я не могу здесь больше жить. Квартира принадлежит маме. Она мне не нужна, пусть подавятся.

— Эй-эй, — Долохов аккуратно хватает меня за плечи и притягивает к себе. — Подожди, что значит, переезжаешь?! Тебя что, выгнали? Я Крецкого выловлю и решу вопрос. Не надо никуда съезжать.

— Нет, Коль, — стараюсь выпутаться и отстраниться. — Я не хочу. Пусть сами забирают, а мне не нужно. У меня хорошая работа. Я разберусь и без этого. Мне здесь тошно. Да и я возьму только самое необходимое, а остальное пусть выбрасывают сами… Что ты делаешь?

Он резко притягивает меня к себе и шепчет в губы:

— Не горячись. Тебя никто не гонит. Из этой квартиры я тебя выпущу только в свою. Хочешь переехать — пожалуйста. Но ко мне. Никаких подруг или съёмных квартир.

И накрывает мой рот своим, впиваясь губами. Я пытаюсь его оттолкнуть, но он держит крепко, а его язык уже глубоко и достаёт до нёба.

Долохов приспускает с меня спортивные брюки, тут же сжимая ягодицы и резко притягивая к себе. Скользит пальцами, собирая влагу. Ласкает напористо, дерзко, горячо и страстно, остро и очень не вовремя. А я, как безвольная кукла, отвечаю на каждое движение, потому что собственное тело меня уже не слушается.

После моего короткого стона Коля отстраняется и вновь шепчет:

— Поедешь ко мне? Я серьёзно. Места хватит. Хочешь, прямо сейчас?

И надавливает на клитор так, что заставляет выгнуться дугой. По телу бежит дрожь, а тепло уже копится внизу живота. Внутреннее напряжение нарастает и сводит с ума. Я двигаюсь медленно, наслаждаясь каждой гранью этих невообразимых эмоций. Хватаюсь за тонкую куртку: Долохов даже не разделся. С трудом размыкаю веки, тяжело хватая ртом воздух. А мужчина снова шепчет в губы:

— Скажи мне «да». Я тебя заберу прямо сейчас. Скажи мне!

— Нет, — шепчу едва различимо пересохшими губами.

Он творит с моим телом что-то невероятное. Мне невообразимо жарко. Мужской запах проникает в лёгкие, кружа голову, впитывается в кожу.

Голос Долохова слышу, будто со стороны:

— А так? — входит ещё глубже, заставив меня дернуться и тихо вскрикнуть.

Я цепляю его запястье, пытаясь поймать точку опоры, и начинаю насаживаться на его пальцы в неудержимом порыве, не в силах остановиться или даже размеренно вздохнуть.

— Аля, скажи мне.

— Нет, — сдавленно выдыхаю из себя остатки воздуха.

Я не могу видеть его лица. Чувствую только, как он налегает на меня, заставляя сделать несколько шагов назад, и вжимает в стену. Ненадолго отстраняется, торопливым движением скидывает с себя куртку. Затем через голову снимает футболку. А потом стягивает с меня брюки и снова вжимает в стену. Вскользь касается языком моих губ и, медленно, чувственно оставляя дорожку из невесомых поцелуев, двигается вниз.

До меня слишком поздно доходит, что он делает. Уже в тот момент, когда он успевает отвести в сторону мою ногу и провести языком, раздвигая половые губы.

— Коль… — я еле стою.

Чтобы не упасть, приходится опереться на его широкие обнаженные плечи. Не отдавая себе отчёта, я ласкаю его кожу. Чувствую рельефность мышц. И наслаждаюсь нашей близостью. Просто крышу срывает от эмоций. Сердце словно рвётся на части, оставляя ощущение тепла и счастья. Возбуждение проходится мощной, сносящей всё на своём пути волной. Я чувствую, как мужчина быстро лижет клитор, и тут же входит глубже. Резко дергаюсь. Вновь слышу собственный стон, а все мои ощущения сконцентрированы там… Это невозможно описать словами. Словно я разбиваюсь на тысячи осколков… Рассыпаюсь на миллионы песчинок… Разлетаюсь по воздуху невесомой пылью…

Зарываюсь пальцами в мужские волосы, не в силах сдерживаться… продолжаю тихо стонать от каждой откровенной ласки.

— Коль… ну что ты со мной делаешь… а-а-ах… боже…

Напряжение внутри нарастает.

Долохов, тяжело дыша, несколько раз ударяет языком по клитору. Посасывает половые губы, а у меня внутри словно все взрывается от напряжения, когда я подаюсь ему навстречу.

Коля настойчиво сжимает ладонями мои бёдра и ударяется языком ещё два раза, и желанная дрожь внутри живота укрывает своим теплом. А я хватаюсь за мужские плечи так, что чуть позже наверняка останутся следы от ногтей. Неконтролируемо подаюсь назад и ударяюсь головой о стену, но почувствовать боль не успеваю, потому что волны экстаза уже омывают моё тело, а Коля уже чувствует сильную пульсацию интимных мышц.

Долохов поднимается с колен и нежно прижимает меня к себе, упираясь в меня пахом, а я очень остро чувствую его возбуждение.