– Скажи, ты мною гордишься? – спросила она.

– Конечно. Ты нашла свою нишу, дорогая. Теперь зарабатывай громадные деньги.

Это казалось ей неплохой идеей.

И Жа-Жа начала свое стремительное восхождение к славе, которому помогло предложение киностудии «Метро Голдвин Майер» сняться в фильме по бродвейскому мюзиклу «Роберта», получившем название «Приятно посмотреть» (Lovely to Look at). Роль была небольшая – она играла Миньон, француженку-горничную, – но произвела большое впечатление на зрителей и не менее внушительно отразилась на ее банковском счете – ей заплатили 10 тысяч долларов, очень высокий по тем временам гонорар. Она говорила по-французски в сопровождении титров на английском. (В фильме снималась и подруга Конрада Энн Миллер.) В 1950-х годах Жа-Жа сыграла в 18 фильмах, в том числе знаменитую танцовщицу Жанну Авриль, которую многие считают ее лучшей ролью, в получившей приз «Оскар» картине «Мулен Руж» режиссера Джона Хьюстона. А также «Лили», «Мы не женаты!» и «Три истории любви». В 1958-м она снялась в научно-фантастическом фильме «Королева Венеры» (Queen of Outer Space).

Действительно, в мире нет женщины подобной Жа-Жа. «Интересно, что однажды я встретила в магазине Кортни Лав, – рассказала Франческа, – и попросила у нее автограф для своей падчерицы. Я сказала, что Жа-Жа Габор – моя мама. И она воскликнула: «О боже! Это просто фантастика!»

Между тем дела у Ники Хилтона и его очаровательной невесты Бетси фон Фюрстенберг шли не очень хорошо. Прошло всего два месяца, но Бетси ясно поняла, что будущее с Ники не сулит ей ничего хорошего. «Он был человеком очень сложным, – говорила она. – С одной стороны, я не встречала другого человека, который так верил бы в других. Хотя они с Барроном постоянно соперничали, он всегда желал ему добра, как и отцу, и всем своим друзьям. Он был невероятно добрым. На мой же взгляд, его проблема заключалась в том, что его ничто не интересовало. Он продолжал занимать солидный пост в отеле «Бель-Эйр», но практически там не появлялся, и я даже представить не могу, как он им руководил. Я оказалась в беспомощном положении. Я была очень молода и просто не знала, что делать».

Еще одной проблемой была Элизабет Тейлор.

– Он очень тяжело переживал свой неудачный брак с Элизабет, – говорила Бетси. – Однажды он сказал мне, что она была его первой любовью и что он вряд ли сможет забыть ее. Я видела, что он несколько идеализирует их отношения, они были вовсе не такими хорошими, как ему теперь кажется. Часто во время ссоры он машинально называл меня ее именем. Она заслоняла меня, загоняла в тень.

Помню, мы с ним пошли на премьеру какого-то фильма и увидели, что она тоже там, сидела где-то позади нас. Ники не хотел с ней встречаться. «Давай подождем, когда она уйдет», – едва не умолял он меня. И вот мы ждем-ждем, а, оказывается, она ждет, пока не уйдем мы! Наконец кинотеатр почти опустел, и она сидела там с кем-то и ждала, когда мы пройдем по проходу, наверное, хотела меня рассмотреть. Мы коротко поздоровались, и все. Но с этого момента вечер был безнадежно испорчен, потому что Ники погрузился в глубокую депрессию. Я начала понимать, что всегда буду занимать место Элизабет.

В начале 1952-го, когда МГМ не продлила контракт с Бетси, она вернулась в Нью-Йорк, где сыграла в шоу «Дорогие варвары». Следующие полгода она моталась между Манхэттеном и Лос-Анджелесом, но уже понимала, что ее отношения с Ники бесперспективны. Он был грустен и говорил, что отказался от надежды найти счастье. «Наверное, мне просто не суждено быть счастливым», – сказал он Бобу Нилу.

– Как ты можешь так говорить, Ники?! – воскликнул Боб. – У тебя весь мир в кармане. У тебя такая жизнь, о какой можно только мечтать! У тебя есть все – деньги, власть. Твоя семья известна во всем мире! А мы только смотрим на вас снизу вверх и мечтаем быть Хилтонами.

– Ты пытаешься меня успокоить… или расстроить? – спросил Ники.

– Тебе нужно выйти из этой проклятой усыпальницы, – заявил ему Боб. – Нужно встряхнуться, дружище. Ты слушай меня. Элизабет Тейлор даже не думает о тебе. Можешь мне поверить. Просто невозможно, чтобы эта ненормальная думала о тебе, Ник. Она трахается с кем-то другим. И ты это знаешь.

– Заткнись, Боб, – сердито сказал Ники. – Не смей так говорить об Элизабет.

– Я правду говорю.

Ники кивнул:

– Да, знаю, и все-таки не говори так о ней.

Весной 1952-го Конрад Хилтон устроил в своем поместье прием по случаю приобретения первого отеля в Европе, «Кастеллана-Хилтон», официальное открытие которого намечалось на 14 июля 1953 года. (За первые годы действия «Кастеллана-Хилтон» благодаря американским туристам принес больше одного миллиона долларов дохода.)

Несколько танцоров исполняли фламенко под большой оркестр, а нарядные гости – сотрудники и служащие корпорации Хилтона со всех уголков мира – наслаждались блюдами испанской кухни. На приеме присутствовали кинозвезды Фрэнк Синатра, Грейс Келли, Джеймс Стюарт и Дорис Дей. Хилтон в элегантном черном смокинге вместе с парадно одетыми сыновьями Барроном и Ники занимали гостей. Даже Эрик прилетел из Техаса.

– В то время мужчины были мужчинами, а женщины – женщинами, – говорила Бетси, которая тоже была на приеме. – Джентльмены были в безупречно сшитых костюмах, черных или серых, с накрахмаленными белыми рубашками и черными галстуками. Женщины выглядели роскошно в вечерних платьях, затянутых в талии так, что трудно было дышать. Все курили, пили коктейли, а потом разъезжались на великолепных автомобилях. Все шло отлично. Не прошло и трех часов, как мы с Ники здорово напились.

Баррон осуждающе взглянул на Ники и посоветовал ему уйти. Он боялся, что Ники опозорится и расстроит отца.

– Ты слишком много выпил, Ник. Давай я тебя провожу, – сказал Баррон и потянул его за руку.

Но Ники упирался.

– Я тебе не ребенок, – твердил он. – И нечего меня пасти.

Бетси поднялась следом за ними в одну из спален наверху.

– Ник, ты не в форме, – сказал Баррон и посоветовал брату прилечь и поспать.

– Отстань! – закричал Ники. – Я не пьян, Баррон. Я знаю, когда я пьяный, а сейчас я не пьян. Так что убирайся вон! – говорил он, едва ворочая языком. Он порывался вернуться вниз, к гостям. – Папе нужны мы все, и я, и Эрик, а не только ты, Баррон. Почему ты все время тянешь одеяло на себя?

– В таком виде ты не можешь представлять отца, – возразил Баррон и снова попросил его прилечь и проспаться.

Он вызвал горничную Марию и попросил ее принести полный кофейник горячего кофе. Потом он попытался усадить Ники на стул и осторожно потянул его за руку, но Ники вдруг вырвался, обернулся и нанес Баррону в лицо мощный удар. Все произошло так быстро и неожиданно, что они только ошеломленно уставились друг на друга. У Баррона потекла кровь из носа. Увидев падающие на белоснежную рубашку брата капли крови, Ники сразу сник.