Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ресторан работает до пяти утра, открывается только в семь вечера. График непростой, но сменный. Больше двух дней подряд здесь никто не работает. Зарплата сильно зависит от притока посетителей и чая. Но по секрету Оливия — моя новая коллега — шепнула мне, что здесь всегда аншлаг и можно выходить на подработки по желанию. В общем и целом, зарплата более чем достойная для тех, кто не привык к роскоши. Я обслуживаю очередной стол и думаю, смогу ли я от этой роскоши отвыкнуть?
К трем часам количество столов заметно поубавилось, и у меня даже появилось время, чтобы пять минут посидеть, пока готовится заказ. В четыре я и вовсе осталась без гостей. Я закрываю последний стол, убираю с него посуду, заменяю скатерть и заново его оформляю для новых посетителей. Его занимают люди из очереди, прождавшие почти всю ночь. Завидное упорство.
Я иду к ним с меню и винной картой в руках, но меня перехватывает Майк.
— Давай я их передам. Ты уже отлично поработала. Иди в бухгалтерию и получи расчет.
Он вручает мне бумажку с личной подписью, где написаны часы моей работы, количество обслуженных столов в нормативе и дополнительный и общая сумму заказов.
— А где бухгалтерия? — спрашиваю я, и в тот же миг рядом появляется Джонатан, уже переодетый в свою одежду.
— Вот и все, теперь я снова с тобой, — говорит он. — Пойдем, провожу.
Сердце едва заметно екает, когда я чувствую его руку на своем плече. Что-то в его словах меня зацепило, но что именно, я никак не могу понять. Видно, из-за усталости.
Джонатан отводит меня обратно в служебное крыло и там, за одной из дверей, оказывается лестница, ведущая на второй этаж. Мы поднимаемся и проходим к кабинету с надписью бухгалтерия. Джонатан стучит и тут же открывает.
— Миссис Джойс? Модно?
— Джуниор! — восклицает женщина довольно солидного возраста и в такой же солидной одежде. Она манит нас рукой. — Заходите. Ты давно вернулся? Опять работаешь сверхурочно?
— А куда деваться, — разводит он руками. — День такой. Это Адель Холлуэй, она у нас временно на замене.
— Не оформлялась? — хмурится она.
— Решение пришлось принимать экстренно, — оправдывается Джонатан, забирает у меня подписанную Майком бумажку и отдает бухгалтеру вместе с моей.
— Ладно, запишу в прочие расходы. Присаживайтесь.
На расчет зарплаты уходит не больше пятнадцати минут. После и я, и Джонатан получаем свой чек.
— Я вообще не думала, что что-то за это получу, — говорю я Джонатану, сжимая в руках свою первую заработанную плату. Мистер Уиллер за работу на ферме мне так ничего и не заплатил, предпочтя просто сплавить меня к отцу.
— Любая работа должна быть оплачена. Политика компании, — поясняет Джонатан. — Методом научных экспериментов мы выяснили, что пренебрежение временными сотрудниками ведет к снижению репутации компании на рабочем рынке. И необходимые кадры добыть становится сложнее. Из-за чего чаще возникает нехватка рабочих рук.
— Разумно, — киваю я. — Но ладно мне заплатили, а тебе почему? Ты же сын хозяина.
— И что? Я работал?
— Работал.
— Имею право получить оплату. Кстати, напиши счет, куда скинуть чай. Его рассчитают завтра.
— У меня нет своего счета, — говорю я. — Все счета оформлены на моего отца.
Мы спускаемся обратно на первый этаж и заходим в служебное крыло. Надо бы и мне тоже переодеться.
— Надо открыть, — говорит Джонатан. — Ты теперь сама зарабатываешь, у тебя должен быть личный счет. Документы у тебя отец хоть не отобрал?
Я усмехаюсь.
— Нет.
— Тогда завтра же едем в банк, — говорит он. — Могу поделиться соображениями о том, какой из них самый выгодный.
— Ладно, — соглашаюсь я и захожу в женскую раздевалку. Сажусь на стул и чувствую, что просто не могу встать обратно.
Сделав над собой нечеловеческое усилие, ведомое в основном голодом и бурным откликом желудка, я все-таки облачаюсь в свое платье и выхожу в коридор, едва балансируя на каблуках. Джонатан терпеливо ждет в коридоре. Увидев меня, он сгибается в поклоне и говорит:
— Мисс Холлуэй, могу ли я теперь пригласить вас на обещанное свидание?
— Еда будет? — спрашиваю я.
— Обязательно.
— Тогда, да. Я ужасно устала, но от сочного стейка точно не откажусь.
Мы возвращаемся в зал и на этот раз занимаем столик в качестве гостей. И вот тут мне удается оценить ресторан по достоинству. Обслуживание точное, быстрое, кухня потрясающая. И вино дома Мессиан определенно заслуживает отдельной похвалы. Почему все так стремятся сюда попасть, понятно без слов. Это действительно потрясающее место. На фоне «Даймонд Блюз» рестораны моего отца выглядят простовато. И, хотя недостатка в гостях у нас тоже не бывает, такого ажиотажа они все равно не вызывают.
— Ну, как тебе мое наследство? — шутливо спрашивает Джонатан за романтическим и потрясающе вкусным ужином.
— Превосходно, — говорю я. — Заверните два.
— Ну, что женимся? — улыбается он.
Звучит по-дурацки. Он и сам это понимает, и я не отвечаю.
— Наша горничная Минни положила на тебя глаз, если тебе так не терпится жениться, я могу вас познакомить, — говорю я. — А еще у меня есть незамужняя подруга Элис. Она куда рискованнее, чем я. Увидев это, — я обвожу вилкой ресторан, — она точно согласится.
— Любишь его, да? — спрашивает Джонатан.
Я нервно облизываю губы и качаю головой.
— Да не знаю я, что это значит. Не знаю, каким именно должно быть чувство, чтобы сказать наверняка, что я чувствую к нему. Я пропустила время, когда надо было этому учиться.
Джонатан кивает.
— Да, я тоже. Бизнес интересовал меня больше, чем любовные романы. И я понятия не имею, что надо делать, чтобы завоевать сердце девушки, которая мне нравится.
— Ты все делаешь правильно, — уверенно говорю я.
— И могу рассчитывать на второе свидание?
Но тут я пожимаю плечами.
— Делать все правильно, не значит получить желаемый эффект.
Я опять поступаю с ним так же, как с Джонни. Сбегаю, ищу отмазки, чтобы не двигаться дальше. Может быть, я просто боюсь отношений? Тяжело со мной. Вот я рвусь замуж назло другому мужчине, а потом отказываю, затем сватаю ему других женщин и в итоге отказываю даже в простом свидании.
