полставки по беременности. А теперь ее совсем нет.

— С ней все в порядке? — беспокоюсь я, зная, какими опасными могут быть преждевременные роды.

— Я бы ей позвонил, но боюсь, ее муж не обрадуется. Ждем официальных новостей, — отвечает Джонатан и заводит меня в женскую раздевалку. — Здесь запасная форма. Посмотри сама, какой размер тебе больше подойдет. Есть чешки, на каблуках ты и часа не протянешь. Передник обязательно. Их много, они весят прямо на входе в кухню. Заляпаешь, сразу в корзину, и надевай свежий.

— Поняла, — киваю я.

— Заказ записывается на планшет и сразу идет на кухню, — Джонатан достает их тумбочки у стены небольшой планшет размером чуть больше стандартного смартфона, включает нужную программу и открывает смену. — Здесь все, как в меню. Просто выбираешь нужное блюдо и добавляешь в заказ. Если будут изменения по составу, жмешь сюда, — он для примера выбирает салат и дважды дотрагивается до вкладки состав, открываются примечания. Джонатан щелкает на слово «томаты», и в примечаниях добавляется «без томатов». — Очень удобная система. Но, если захотят что-то добавить, вводится текстом вручную.

— Поняла, — снова киваю я.

— Дальше жмешь «отправить», и заказ приходит на кухню. Как только заказ будет готов, тебе придет уведомлением с номером стола, с которого ты этот заказ приняла. Да, номер стола указывается перед открытием заказа. Так ты не запутаешься потом, кто что заказал.

— Хорошо.

— Ладно, переодевайся, я за стеной. И побыстрее, пожалуйста.

Последний комментарий он выдал уже наставительно, явно включившись в работу на полную катушку. Я теперь не девушка, которую позвали на свидание, а его подчиненная. И все равно слова совсем не прозвучали грубо. Мне даже нравится, что у меня появился шанс познакомиться с рабочей этикой.

Форма в виде простого черного платья до колен и такие же простые черные чешки отыскались без труда. Платье облегающее из очень удобного тянущегося и мягкого материала, но закрытое со всех сторон. Рукавов нет, но вырез высокий, закрывающий ложбинку между грудей. Ни блесток, ни пайеток, ни страз. На полке рядом с вешалками я заметила такие же простые черные резинки и сеточки для волос, призванные сберечь ужин гостей от постороннего вмешательства. Про это Джонатан упомянуть забыл, но я и сама догадалась, что волосы убрать надо. Я завязываю их в высокий хвост, заматываю в шишечку и закрепляю еще одной резинкой, а после натягиваю на шишечку сетку.

Все приготовления занимают от силы пять минут. Я выхожу из раздевалки и вижу Джонатана. Он в отличие от меня весь в белом. Белые штаны, белая рубашка, застегнутая до последней пуговицы и белая сеточка на волосах.

— Чудесно выглядите, шеф, — говорю я.

— Вы тоже, мисс. Готовы поработать? — он снова предлагает мне руку, и я беру его под локоть.

Сначала мы попадаем в небольшую белую комнатку с несколькими раковинами и зеркалами у одной стены и с вешалками у другой. На вешалках висит бесчисленное количество белых и черных фартуков. Рядом корзина с ними же.

— Мой руки, — велит Джонатан. — С мылом два раза. Потом антисептиком.

Он тычет пальцем в подвесной дозатор с приклеенной над ним табличкой: «Береги свою совесть — обрабатывай руки правильно!». И сам выполняет свою инструкцию. Я следую его примеру. Затем мы надеваем фартуки. Мне достается черный, а Джонатану — белый. В моем фартуке есть карман для планшета, туда я его и кладу.

Дальше мы идем на кухню. Встречает нас оголтелый Майк. На вид ему слегка за тридцать, и выглядит он уже не так опрятно, как полагается.

— Боже, Джо, скажи, что я снова просто администратор, — молит он.

Джонатан усмехается.

— Ты — администратор. Приведи себя в порядок, я проинструктирую новенькую и заменю тебя на кухне, — говорит он и поворачивается ко мне. — И так, в приложении тебе все понятно?

— Да.

— Чай. Его нередко оставляют клиенты. Здесь он делится на всех работников, включая кухню и клининг. Не обижайся, это традиция. Над впечатлением от ресторана все трудятся одинаково.

— Да я и не думала…

— Если кто-то будет приставать, не вступай в перепалку. Ругаться с клиентами — это обязанность Майка. Как только тебе хоть что-то не понравилось. Намеки, неуместные комплементы или действия, сразу отдаешь свой стол Майку, и дальше он сам разбирается с гостями. Даже если ты не уверена, что домогательство действительно было. То же самое с недовольными и скандальными гостями. Ты не психолог, не мамка им и не проститутка, поняла?

— Да, сэр, — киваю я.

— Такое редко бывает, — тут же оправдывается он, — у нас все гости приличные, но если вдруг. Были прецеденты.

— Я поняла, — говорю я.

— Ну, тогда… — Джонатан подходит к терминалу, открывает схему зала и тычет пальцем в столы закрепленные за Майком. — Третий, пятый и одиннадцатый. Они отмечены зеленым, а значит, он взял их из-за нехватки рук. Все гости нормальные. Заказ на одиннадцатый готов. К третьему столу просят сомелье. У него свой планшет, на такой запрос ты не реагируешь. Но если тебе скажут, что нужен сомелье, вызвать его можно во вкладке вин.

Сколько информации. Я киваю, и киваю, но от волнения колени слегка потряхивает. Все боюсь что-нибудь забыть. Джонатан дает мне в руку круглый поднос, берет со стола выдачи готовые для одиннадцатого стола блюда и желает мне удачи. Поднос надо нести одной рукой, на пальцах. Я пробую, но маникюр мешает, и первый заказ я отношу неправильно. Впрочем, никто мне за это ничего не говорит.

Напротив, получив блюда, мужчина за одиннадцатым столов дает мне карту и говорит:

— Чай двадцать процентов, счет пока не закрывай.

Я не совсем понимаю, что это значит и кидаюсь к Джонатану, но он уже вертится на холодной кухне с профессиональной точностью, нарезая свежие овощи. Тогда я подхожу к Майку уже причесанному и переодетому в костюм тройку.

Он без лишних слов подходит к терминалу, открывает одиннадцатый стол, прикладывает к сканеру карту и вводит в открывшемся поле «чаевые» цифру 20.

— В следующий раз сама, — велит он и возвращает карту мне.

Глава 44

Я еще никогда так не уставала. К полуночи на мне висели уже шесть столов, к часу ночи восемь. Как выяснилось из коротких переговоров с другими официантками, лимит на человека пять столов, но, если приходится брать больше, за каждый стол доплачивают. Девочки этому радуются, а мне все равно, я на оплату вообще не рассчитываю. Впрочем, беготня мне даже нравится. Ноги ноют, руки отваливаются. Особенно левая. Я все-таки научилась держать поднос правильно, невзирая на маникюр.