Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Рю… – начала было Камилла, но замялась, вынуждая юношу поднять глаза.
– Да? – выдавил он с трудом.
– Вы не против, если я буду обращаться к вам не так официально? Неловко выходит… – Девушка потупилась, часто моргая.
– Хорошо, да, да, если вы… ты так хочешь… – Рю поспешил заткнуться, пока не сказал чего-то лишнего.
– Спасибо! – тут же оживилась девушка. – Я так рада, что у меня теперь есть друг в Библиотеке. А то мне было так одиноко…
– Я думал, у такой, как вы… ты, везде много друзей, – пробормотал Рю.
– Такой, как я?
Рю понял, что сморозил глупость, но отступать было уже некуда. Собрав всю волю в кулак, он все же смог сказать то, что думал с первой встречи с Камиллой:
– У такой красивой девушки…
Рю почувствовал, что краснеет, и поспешил опустить лицо, вновь упершись взглядом в картофельную зажарку. К его удивлению, Камилла засмеялась. У нее был приятный мелодичный смех, от звука которого сердце Рю забилось чаще. Но тут же в голову пришла предательская мысль, что девушка смеется над ним, над тем, как глупо он сейчас выглядит, и Рю невольно задержал дыхание, страшась того, что она будет делать.
– Это так мило! Спасибо! – сказав это, девушка, кажется, заметила смятение Рю и поспешила добавить: – Прости, что я рассмеялась, просто ты меня смутил. Не такая уж я и красивая, самая обычная.
– Нет, ты правда очень красивая, – с трудом выдавил из себя Рю, все так же буравя взглядом тарелку. Но в глубине души он ликовал: Камилла не сочла, что он выглядел глупо.
– Спасибо. – Девушка снова мелодично засмеялась. – Мне правда очень приятно, что ты так думаешь.
Они какое-то время ели молча, а потом Камилла спросила:
– Как твоя работа? Нашел что-нибудь интересное в хранилище гиринской литературы?
И Рю рассказал ей про свои злоключения с Трактатом о добродетелях благородной леди и о других книгах, которые он нашел за последнее время. Камилла слушала с интересом, задавая вопросы, и Рю постепенно расслабился и более не смущался так сильно. Ему нравилось, что такая красивая девушка интересуется им и его работой. В Камилле было что-то магнетическое, что заставляло его сердце трепетать каждый раз, когда она обращалась к нему по имени или смотрела в глаза. Увлеченные беседой, они просидели в столовой куда дольше положенного. Вдруг Камилла подскочила на месте как ужаленная и воскликнула:
– Ох, ты слышал?! Часы на главной башне пробили полдень! – Рю не слышал ничего, кроме голоса девушки. – Я уже давно должна быть на своем посту. Но мне так понравилось с тобой разговаривать, давай завтра снова вместе пообедаем?
– Да, конечно! – Рю тоже очень понравилось разговаривать с Камиллой, но сказать этого вслух он не мог.
– Замечательно. Ну, я побежала!
И девушка стремглав вылетела из здания столовой, оставляя Рю в одиночестве в опустевшем помещении.
Но ее образ не оставил его. До конца дня Рю не мог сосредоточиться ни на работе, ни на своих поисках, то и дело в мыслях возвращаясь к разговору с Камиллой, ее улыбке, ее глазам и ее мелодичному смеху. Она посетила его и во сне, где их отношения зашли так далеко, что, проснувшись утром, Рю еще долго не мог отойти от этих переживаний и краснел каждый раз, когда картинки из сна всплывали у него перед глазами.
С того дня Рю каждый раз обедал с Камиллой. Однажды к ним присоединился Дерек, но от Рю не укрылось, что ему почему-то было некомфортно в их обществе, и с тех пор рыжеволосый мужчина больше не подсаживался к ним. Спустя несколько дней Рю поймал себя на мысли, что с самого момента, когда Камилла уходит обратно на работу, он только и думает о том, как они встретятся снова. Ему требовалось каждый раз совершать усилие, чтобы отвлечься от мыслей о девушке и вернуться к работе. Это не укрылось и от Тииля, который не упустил возможности поинтересоваться, что же делает его подопечного таким рассеянным. Рю пытался было уйти от ответа, но провести духа было невозможно.
– Неужели ты встретил девушку, которая тебе приглянулась? – Тииль глядел на Рю подозрительно суженными глазами.
– Ну…
– Ну точно! И что же ты сразу не сказал, это же замечательно!
– Ты так считаешь?
– Конечно! Вообще-то, в твоем возрасте это совершенно нормально, я даже переживал, что ты настолько безразличен к женскому полу.
– А надо было вести себя как ты с Элизабет? – фыркнул Рю, которого несколько раздражало столь патерналистское отношение духа.
– Да что ты сразу начинаешь?! Нет, это было со всех сторон неправильно. Но в нормальной здоровой романтике однозначно нет ничего плохого. Для вас, людей, это очень полезно.
Рю только фыркнул и снова уткнулся в книгу, всем своим видом демонстрируя, что занят работой. Но про себя невольно подумал: неужели дух прав, и те чувства, которые в нем пробуждает Камилла, – это любовь?
Мысли о Камилле, однако, не помешали Рю сделать прорыв и в своем расследовании. В очередной раз изучая структуру библиотеки, он наткнулся на информацию о крохотном разделе истории тайных обществ, занимающем буквально две полки в хранилище тематической литературы. Среди кучи странных произведений о тайных организациях, стремящихся захватить мир или создать машину по управлению людьми, Рю наткнулся на тоненькую брошюрку, озаглавленную «Манифест Разрушителей Врат». Название привлекло его внимание, и юноша тут же принялся за чтение.
«Мы – наследники и продолжатели дела Миры Великой, – гласил манифест, – мы храним ее потомков и их дар».
– Тииль! – позвал Рю, убедившись, что, кроме него, в этой части библиотеки никого нет.
– Да? – Дух, как всегда, возник рядом почти мгновенно.
– Мира, так ведь звали дочь Оманоске.
– Да. – Рю услышал в голосе духа нотки беспокойства.
– Смотри! – Юноша ткнул пальцем в лежавшую перед ним раскрытую книгу.
Тиилю хватило нескольких секунд, чтобы прочитать первые строки. Его лицо помрачнело, но голос, когда он заговорил, звучал скорее грустно:
– Эх, Мира-Мира, что же ты наделала…
– Ты знал ее?
– Да, немного. Оманоске не одобрял общение своих детей с духами. Он хотел, чтобы они стали первыми вестниками нового мира. Но Мира всегда интересовалась миром духов и противилась отцу.
– Они не ладили? – Рю вспомнил своего отца, его жесткость и бескомпромиссность, и задумался, не был ли и Оманоске таким же со своей дочерью.
– Да. Потому и она осталась здесь, вышла замуж. Это
