— Ты хочешь этого, Фиби? — прошептал он, ложась рядом со мной и гладя мое лицо. — Потому что сундук, о котором я тебе говорил, здесь, рядом. — Он поцеловал меня. — Ты можешь придвинуть его к двери.

— Чтобы выставить тебя?

— Да. — Он снова поцеловал меня. — Чтобы я остался с той стороны.

Вместо ответа я поцеловала его, на этот раз более требовательно, и, дрожа от желания, притянула к себе.

— Я хочу тебя здесь.

Mann und Weib, und Weib und Mann…

Меня разбудила песня, которую пела в винограднике польская девушка.

Reichen an die Gottheit an…

Майлз ушел, оставив после себя вмятину на подушке и мужской запах на простынях. Я села и обхватила руками колени, размышляя, какой неожиданный оборот приняла моя жизнь. В комнате было еще темно, лишь длинные узкие полоски света лежали на полу — солнце пробивалось сквозь жалюзи. Я слышала воркование голубей и шум пресса вдалеке.

Я открыла окна и посмотрела на бледно-красный ландшафт, на кипарисы и качающиеся на ветру сосны. Майлз ставил ведра на прицеп. Я несколько мгновений наблюдала за ним, думая, как страстно и почти благоговейно он занимался со мной любовью, какое наслаждение доставляло ему мое тело. Под окном росло фиговое дерево, сидевшие на нем голуби клевали перезревший фиолетово-коричневый плод.

Я умылась, оделась, заправила кровать и пошла вниз. В утреннем свете казалось, что чучело медведя улыбается, а не скалит зубы.

Я пересекла холл и вошла в кухню. В конце невероятно длинного стола сидели Рокси и Сесиль.

— Bonjour[36], Фиби, — тепло сказала Сесиль.

— Bonjour, Сесиль. Привет, Роксана.

Рокси подняла выщипанную в салоне красоты бровь.

— Вы все еще здесь?

— Да, — спокойно ответила я. — Не хотелось возвращаться в Авиньон в темноте.

— Et vous avez bien dormi?[37]— понимающе улыбнулась Сесиль.

— Très bien. Merci[38].

Сесиль передала мне тарелку с круассанами и печеньем.

— Хотите чашечку кофе?

— С удовольствием. — Пока Сесиль наливала кофе из кофейника с ситечком, я оглядела большую кухню, пол которой был выложен терракотовой плиткой. Повсюду висели гирлянды чеснока и горького перца, а на полках стояли старые медные сковородки. — Как тут хорошо — у вас удивительный дом, Сесиль.

— Спасибо. Надеюсь, вы приедете к нам еще.

— Значит, вы сейчас уезжаете? — спросила Роксана, намазывая на хлеб толстый слой масла. Ее голос звучал безучастно, но враждебность по отношению ко мне была очевидна.

— Уеду после завтрака. — Я повернулась к Сесиль. — Мне нужно в Иль-сюр-ла-Сорж.

— C'est pas trop loin[39], — сказала она. — Доберетесь туда за час.

Я кивнула. Я уже бывала там, но подъезжала к городу с другой стороны. Придется изучить дорогу.

Пока мы с Сесиль болтали на смеси французского и английского, на кухне появился хорошенький черный котенок. Я позвала его, и, к моему удивлению, он прыгнул мне на колени и свернулся клубочком, громко мурлыча.

— Это Мину, — пояснила Сесиль, а я тем временем гладила котенка по голове. — Кажется, вы ему понравились. — Я заметила, что она смотрит на мою правую руку. — Quelle jolie bague, — восхитилась хозяйка. — Ваше кольцо прекрасно!

— Спасибо. Оно принадлежало моей бабушке.

Роксана отодвинула стул и встала. Потом взяла персик из вазы с фруктами, подбросила его правой рукой и ловко поймала.

— Тебе хватило petit déjeuner[40]? — спросила Сесиль.

— Да, — ответила Рокси. — Увидимся позже.

— Меня здесь не будет, — сказала я. — Но надеюсь еще встретиться с тобой.

Роксана молча вышла из комнаты, и повисло неловкое молчание — Сесиль почувствовала ее пренебрежение ко мне.

— Roxanne est tres belle[41], — заметила она.

— Да, она прекрасна.

— Miles l'adore[42].

— Конечно, — согласилась я и пожала плечами: — Elle est sa fille[43].

— Oui, — вздохнула Сесиль. — Mais elle est aussi… comment dire? Son talon d'Achille[44].

Я сделала вид, что занимаюсь котенком, который неожиданно перевернулся на спину, подставив мне животик. Затем допила кофе и посмотрела на часы.

— Мне пора, Сесиль. Mais merci bien pour votre hospitalité[45]. — Я сняла с колен котенка и хотела было поставить тарелку и чашку в посудомоечную машину, но Сесиль опередила меня и проводила до входной двери.

— Au revoir[46], Фиби, — сказала она, когда мы вышли на солнечный свет. — Желаю вам хорошо провести время в Провансе. — И расцеловала в обе щеки. — И еще я желаю вам, — она посмотрела на сидящую на солнцепеке Роксану, — …счастья.

По дороге к машине я подумала, что Сесиль не стоило этого говорить. Рокси может быть строптивой, эгоистичной и требовательной, но разве не все подростки такие? В любом случае я познакомилась с Майлзом совсем недавно, и счастье тут ни при чем. Но он мне нравится. Очень нравится…

Прикрыв глаза от солнца, я смотрела на виноградник в поисках Майлза и тут увидела, как он идет ко мне, слегка встревоженный, словно я собираюсь сбежать. Мне нравилось в нем это сочетание изысканности и уязвимости.

— Ты же ведь еще не уезжаешь, правда? — спросил он, подходя ближе.

— Уезжаю. Но… спасибо тебе… за все.

Майлз улыбнулся и поднес к губам мою руку — с таким видом, что у меня сжалось сердце.

— Ты поняла, как добраться до Иль-сюр-ла-Соржа? — кивнул он на карту, лежавшую на капоте.

— Да. Это довольно просто. Так что…