Я коснулась старого едва заметного шрамика на лбу. Я помнила обрывки того дня — как плакала мама, как папа возил меня в больницу, а потом они купили мне куклу и мороженое. Странно, но это воспоминание было одним из счастливых.

— Мам, я не хотела опаздывать, а телефон разрядился, — вздохнула я. — Мне жаль, что так получилось.

— Главное, что все хорошо, — сказала она. — Просто следи за телефоном и не опаздывай, хорошо?

— Хорошо…

— И еще… Полина, тебе нужно поговорить с Андреем. Произошедшее его очень задело.

Все те теплые чувства, которые появились во мне, мигом смыло.

— Я опять должна извиняться, да? — спросила я прямо чужим голосом.

— Вам нужно решить конфликт, понимаешь? — неуверенно сказала мама. Да он ей что, мозги промыл, что ли?!

— Конфликт? Мам, он уже второй раз попрекает меня деньгами. Я чувствую себя униженной, понимаешь?

— Мы не так его поняли, дочка. Андрей просто не умеет нормально высказывать свои мысли. Он же мужчина. Они все такие — прямые, порой грубоватые. — Мама попыталась все перевернуть в шутку, но меня снова охватили злость и обида.

— Папа таким не был, — тихо сказала я.

— Разумеется, он ведь твой папа, — услышала я голос отчима, который неслышно вошел в комнату. — Твой родной папа. Не то, что я, верно? Чужого можно и не слушаться. Я ведь никто.

Я оцепенела — не хотела, чтобы Андрей слышал это. Боялась. А чего — и сама не понимала. Слишком уж подавляющая сила исходила от него.

Отчим был спокоен. Просто стоял в дверях и смотрел на нас удивительно теплыми глазами. Мне даже не по себе стало. Я ни на миг ему не верила.

— Я понимаю, что тебе некомфортно жить с чужим человеком. И что тебе никто не заменит отца. Но я стараюсь, поверь, — тоном праведника продолжал Андрей, и мама, глядя на него, едва ли не прослезилась.

— И хочу, чтобы ты тоже старалась — ради своей матери. Мы можем быть неидеальными родителями. Можем совершать ошибки, кричать, ругаться. Но это только из-за того, что мы беспокоимся за своих детей. Пойми это. И давай жить мирно. Мы семья.

От последней фразы меня едва не передернуло, но я заставила себя улыбнуться.

— Хорошо…

— Мир? — просияла мама. Потрепала меня по волосам и обняла Андрея. А когда на кухне зазвонил ее телефон, выбежала из моей комнаты с радостной улыбкой.

Отчим вдруг шагнул ко мне и положил руку на плечо. И сжал его так больно, что я едва не вскрикнула. Больше тепла в его глазах не было — лишь лютый холод.

— Еще раз устроишь истерику, пожалеешь, — своим обычным безразличным голосом сказал отчим. — Веди себя со мной вежливо, поняла?

Я упрямо молчала, сцепив зубы.

— Поняла? — повторил он и еще сильнее сжал мое плечо.

— Отпусти, мне больно, — сквозь зубы сказала я.

— Будь хорошей девочкой. Не смей дерзить и перечить. Иначе отправлю в закрытую школу. Чтобы приходила вовремя и не якшалась с парнями. Я слов на ветер не бросаю.

Он отпустил мое плечо и тоже вышел из комнаты, а я в полной прострации осталась сидеть на кровати. На глазах снова появились слезы, а воздуха стало не хватать. Я кинулась к окну и распахнула его, впуская в спальню прохладный и сырой осенний воздух.

В окне напротив стоял Барсов и держал в руке лист бумаги. Увидев меня, он помахал мне. Я ответила, почувствовав на лице улыбку.

В соседнем доме живет мой парень.

Ну и пусть, что ненастоящий. Зато с ним впервые за долгое время я почувствовала себя защищенной.

Пришло новое сообщение — в мессенджере. Незнакомый номер. На аватарке — знакомая морда, то есть, Барс собственной персоной, который делал селфи, стоя у зеркала в раздевалке. Бейсболка козырьком назад, простая черная майка, телефон в руке закрывает половину лица, взгляд опущен — глаза направлен в экран.

В общем, типичная аватарка парня, который понятия не имеет, какая сторона лица у него «рабочая» и какой ракурс выгоднее. Фотается, как попало, и все равно красивый. А еще у него рельефные руки с бицепсами и широкий разворот плеч — но все в меру, не как у супер-качков. Глядя на такие руки и плечи, думаешь, что человек, которому они принадлежат — сильный. А сильные люди обязательно добрый. Так говорил папа.

Интересно, что написал Барсов? И откуда номер взял? Это как-то неожиданно, странно, но по-своему приятно.

«Завтра будем веселиться» — написал он мне. Будто бы предвкушает.

Барс вернулся домой. Открыл дверь и увидел сидящих перед порогом Лорда и Обеда. Котенок уже совсем освоился и чувствовал себя свободно, а пес привык. Один пищал, второй вилял хвостом и тихо гавкал, и оба они смотрели на хозяина голодными глазами. Барсу казалось, что они вечно хотят жрать, в любое время суток. Пришлось кормить, хотя у самого в холодильнике ничего не было. Закупаться продуктами парню не нравилось. Проще пожевать что-нибудь на ходу или заскочить в столовку неподалеку.

Глядя, как питомцы с аппетитом уплетают корм, Барс тоже захотел есть. От пиццы бы не отказался.

«Пусть синеглазка мне завтра ее и купит», — с усмешкой подумал он, стоя на балконе. На улице было совсем темно, и в домах один за другим загорались окна. Свет в квартире Полины тоже горел — в гостиной. Но сама девушка в окне не появлялась. Он ждал ее, и ждал, и ждал — почему-то думал, что она сразу же побежит к окну. А ее все не было, и не было, и не было. Даже когда в ее окне-наконец-то зажегся свет, девушка не появилась.

Барс раздраженно сорвал с окна плакат, который она, судя по всему, даже не заметила, и, не выдержав, написал в чат на троих с Лехой и Валом:

«Пацаны, нужен номер новенькой».

«А ты еще не выяснил?» — удивился Вал.

«Щас узнаю», — отреагировал Леха.

Пока он искал номер Полины, Вал успел подоставать Барса — мол, ты правда решил с ней мутить? А почему? А зачем? Поразвлечься, что ли, хочешь?

«Влюбился», — пошутил Барс, стоя перед открытым окном. Осенний холод его не смущал — напротив, ему нравилась прохлада. Он точно не заболеет, иммунитет крепкий. Последний раз болел несколько лет назад, так что плевать.

«Че, правда?!» — поверил Вал.

«Ты тупой? Сказал же, сохну по ней», — ответил Барс.

«Не, серьезно! Зачем она тебе, чувак? Чем она тебя зацепила-то?!»

«Я отчитываться должен?»

Ему стремно было признаваться, что новенькая настолько ему понравилась, что он последовал тупому совету Лехи и заставил ее стать своей девушкой. Ладно, ненастоящей девушкой. Подставной. Ни к чему принуждать он ее точно не будет, и, если она захочет, может послать его. Он в ответ ничего не сделает. Зато какое-то время новенькая будет рядом с ним. Как будто бы он нормальный, а не отморозок в глазах других.