– Вообще-то, его, кажется, нет в городе. Я не видел Джона со вторника. – Генри обеспокоенно покачал головой. – Кстати, с ним всё в порядке? Я знаю, что доктор Парретт твой друг, но он ведёт себя довольно странно.

И «странно» – это ещё очень мягко сказано. Но сейчас не важно. Доктор Парретт, может быть, и безумен, но когда-то он спас мне жизнь. И я верил, что он поможет и Тому.

– Если доктор Парретт вернётся, – сказал я, – пожалуйста, попросите его зайти в Блэкторн.

– Конечно, – сказал Генри. – А сейчас, может быть, всё же, Мельхиор…

– Спасибо, мистер Коул.

Я выволок Салли из кабинета Генри и закрыл за собой дверь. Салли обернулась ко мне.

– Генри не отправлял Мельхиора к Галену.

– Нет, – сказал я.

– Значит, Мельхиор солгал Галену, чтобы получить лекарство!

Видимо, именно этого он и хотел с самого начала. Мельхиор не только обокрал меня, но и забрал лекарство Галена…

И всё-таки что-то здесь было не так. Если Мельхиор уже украл потенциальное лекарство из моей аптеки – или же его основной ингредиент (при условии, что трава, которую я нашёл у него в столе, действительно им была), – то зачем было забирать лекарство у Галена?

Или он украл только один ингредиент? То есть полный рецепт ему ещё предстояло составить?

– Я не могу поверить, что Мельхиор заразил Тома, – сказала Салли.

– Вообще-то, – медленно ответил я, – думаю, он этого и не делал.

– То есть ты считаешь, что Том подхватил чуму где-то ещё?

– Я не уверен, что Том вообще болен чумой.

Салли моргнула.

– Мать Тома сказала…

– Я знаю, что она сказала. Она не доктор. Все в панике. Любой чих принимают за чуму.

– Да, но…

– Слушай. – Я шагал по коридору, размышляя вслух. – Мать Тома никому не говорила, что он заболел. Но когда мы пришли к его дому, оказалось, Мельхиор уже побывал там. Это может значить только одно: он знал, что в то утро Том будет болен.

– Потому что сам же его и заразил, – сказала Салли.

– Я тоже сперва так подумал. И думал бы до сих пор, если бы не тот охранник. Почему он не впустил нас?

– Потому что у Тома чума.

– Войти мы тем не менее могли. Но он даже не позволил нам поговорить с Томом. А почему нет, если Том действительно болен? Кроме того, это был не обычный карантинный охранник.

Салли тоже видела медальон.

– Это один из последователей Мельхиора.

– Если Мельхиор поставил своего соратника охранять дом, – сказал я, – значит, он хочет, чтобы там был человек, готовый беспрекословно выполнять его приказы. Мельхиор входит, а все прочие остаются снаружи. И никто не разговаривает с Томом.

Салли задумалась.

– Но почему нельзя общаться с Томом?

– Ну, если план Мельхиора состоял в том, чтобы украсть лекарство Галена, то он своего добился. Но он по-прежнему должен выяснить, из чего оно состоит, верно? Если рецепт сложный, это может оказаться невозможно в принципе. Если только…

– Не найти того, кто знает состав! – закончила Салли. – Но Том ведь его не знает.

– А Мельхиор не знает об этом. – Я снова начал мерить шагами коридор. – Том работает на Галена. Мельхиор не без оснований полагает, что Том видел, как Гален готовил лекарство. И если ему надо получить от Тома сведения, он не может заразить его чумой. Том нужен ему живым.

Но то, что Мельхиору нужен был живой Том, не означало, что мой друг не пострадает. На самом деле, если Мельхиор начнёт задавать Тому вопросы, а тот не сможет ответить…

– Надо идти к нему. – Я поспешил по коридору. Салли припустила бегом, чтобы не отстать от меня.

– Мы не будем ждать доктора Парретта? – спросила она.

– Нет. Мне просто нужно взять кое-что из аптеки. А потом пойдём к Тому.

– Но тот охранник не впустит нас.

Меня снова охватил гнев.

– Это мы ещё посмотрим!

Кривозуб по-прежнему был у пекарни. Мы с Салли наблюдали за ним из-за угла в конце улицы. Охранник привалился к стене дома и снова принялся ковырять в зубах.

– Как мы мимо него пройдём? – спросила Салли.

– А мы и не пойдём мимо, – отозвался я. – Мы пойдём назад.

Проулок между мясной и ювелирной лавками выводил на узкую улочку за домом семьи Бейли. Как только Кривозуб отвернулся, мы бросились вперёд, пробрались между лавками и направились к чёрному входу в пекарню.

– Задняя дверь ведь тоже, наверное, заперта? – сказала Салли.

– Это меня не остановит. – Я похлопал по аптекарскому поясу, спрятанному под рубашкой. В поясе, помимо всего прочего, лежал флакон с купоросным маслом.

Именно ради этой жидкости, способной разъесть металл, я и заходил домой. Она растворит механизм замка за несколько минут, и…

Я остановился так резко, что Салли врезалась мне в спину.

– Назад! Назад! – прошептал я и толкнул девушку в боковую улочку, из которой мы только что вышли.

– Что случилось? – прошептала Салли.

Я выглянул из-за угла и показал ей что. В шести домах от нас виднелась задняя дверь пекарни, и возле неё тоже был охранник. Он стоял со скучающим видом, опираясь на пику. На его куртке блестел бронзовый медальон.

Салли не могла взять в толк, что меня так удивило.

– Разве у дома не должно быть двух охранников? – спросила она.

– Не одновременно. Один работает днём, другой ночью.

Я выругался. Понимал же я, что Мельхиор будет всячески пытаться помешать нам – и кому бы то ни было – увидеться с Томом. Мне следовало ожидать чего-то вроде этого.

– Как думаешь, можно что-нибудь такое сказать охране, чтобы нас впустили? – спросила Салли.

Я в этом сомневался. Но поскольку мы зашли в тупик, можно было попробовать ещё одну вещь. Я стянул через голову рубашку.

– Возьми это, – сказал я. – И аккуратно сложи.

Я скинул ботинки и штаны, оставшись в одном только нижнем белье, и отдал всю одежду Салли. Она свернула её, с любопытством наблюдая за мной.

– Ты собираешься изобразить сумасшедшего?

– На самом деле изображать будешь ты. – Я вытащил из пояса флакон с винным уксусом и щедро окропил одежду. – Иди и скажи охраннику, что ты служанка семьи Бейли. Допустим, доктор Парретт велел передать эту одежду Тому. Он должен её носить, поскольку это поможет бороться с чумой.

Салли сморщила нос от резкого запаха уксуса.

– На Тома это не налезет.