— Отчасти даже понадеялась, может вы потомственная ведьма из рода Флюменов, Тьерров или Вьёнлесов, — перечислила она ведьм предшественников с Боевого факультета, — но, похоже, дважды молния в одно место все-таки не бьет, вот и я не нашла, где упоминалась хотя бы одна из этих фамилий рядом с Флоренсами.

У меня словно камень с души упал, и я облегченно выдохнула.

— Но зато в определенных кругах довольно известен фармагический магазинчик Розэллы Флоренс.

Услышав имя бабушки, я вскинулась и посмотрела на Октавию, которая, заметив мое удивление, по-доброму улыбнулась:

— Она бы вами гордилась, — мягко произнесла она, явно подразумевая не только меня, но и Лив, после чего окинула меня взглядом и таинственно добавила: — О Флоренсах все еще помнят. И как вижу не зря.

У меня в голове произошел самый настоящий взрыв вопросов. Октавия знала мою бабушку? Если да, то откуда? И что же бабушка такого сделала, почему стала известна в определенных кругах, отчего некоторые до сих пор помнят о магазинчике Флоренсов? Да еще каких таких кругах? Ведь моя бабушка, сколько ее помню, всегда была обычной. Возилась в саду, выращивая растения. Следила за магазинчиком и помогала тетушке Марте в ботаническом саду, почему та продолжает до сих поставлять нам растения с большой скидкой. Пекла вкусные пирожки и, приходя с рынка, всегда приносила что-нибудь вкусненькое мне и Лив, за что мы были готовы хоть весь день работать в магазинчике в ее отсутствие, а потом еще и вычистить его до блеска. Но я никогда не замечала за ней ничего подозрительного. Даже Лив ни разу не упомянула ни о чем необычном, а она старше и помнит о бабушке больше.

— А теперь… — отвернувшись, громко произнесла Октавия, и книги перед нами, словно по команде, сами раскрылись и перелистали страницы. — Начнем урок! И если уж речь пошла о соке багрового василиска, поговорим о его происхождении, свойствах, почему его так трудно найти и легко перепутать с гвоздичной настойкой, а еще о том, почему в магической кухне не стоит все подряд трогать и совать носы во все пузырьки с реагентами. В лучшем случае отравитесь, в худшем — погибнете, чему наверняка обрадуются некроманты. А то в последнее время у них мало материала для изучения…

Глава 23

В целом занятие по зельям и снадобьям прошло интересно, пусть многое из сказанного я уже знала. А сама Октавия и выглядела эксцентричной и опасной, однако она оказалась эмоциональной, с юмором и довольно безобидной. Лишь некоторые её фразочки давали чётко понять, что не стоит лишний раз играться с её добротой. И что самое прекрасное — она больше никак не выделяла меня среди других учеников. Даже не требовала отвечать на элементарные вопросы о травах, на которые я, естественно, знала ответы. Она позволяла мне быть как всё и не выделяться. А после второго занятия даже дала мне дополнительную литературу по зельям и снадобьям. Так, для общего развития, или как она сказала: «Чтобы не скучать». И сделала это тогда, когда не видят другие ученики.

Даже между третьим и четвёртым занятием всё прошло спокойно, не считая занятного диалога с Силикой, которая тоже согласилась на предложение Октавии осмотреть её магическую кухню.

— Я бы на твоём месте держалась подальше от Дамиана, — подошла ко мне Силика, когда я стояла, прислонившись к стене в стороне от всех, и слушала, как Октавия рассказывает, что в каком шкафчике находится и какие котлы, пузырьки и колбы ученики первого курса могут использовать. — С ним не всё так просто, как тебе кажется.

— Угрожаешь мне? — приспустила я пальцами шляпку, чтобы спрятать от неё взгляд и полуулыбку.

— Нет. Скорее делюсь дружеским советом.

Вот сейчас я пожалела, что не видела её лица, но по голосу вражды не ощутила, и заинтригованно хмыкнула:

— Не волнуйся, Дамиан меня не интересует.

— Твой интерес меня беспокоит меньше всего, — вздохнула Силика и, оттолкнувшись от стены, приготовилась уйти из кухни. — Просто будь с ним осторожна. Дамиан бывает… безжалостным.

Я еле сдержалась, чтобы не проводить Силику взглядом, потому что совсем не ожидала такого занятного с ней разговора (больше бы я удивилась беседе с молчаливой Аникой), а тем более дружеских советов. На миг мне показалось, что слова Мэй начали сбываться и «сёстры» приводят в действие свой план «подружиться с ведьмой на Боевом», но Аника даже не пошла следом за Силикой — так и осталась сидеть за столом в теоретической части кабинета, всем своим видом показывая, что ей до фонаря всё происходящее в мире земном. А вот Силика… Неужели она, действительно, думает, что я поддалась очарованию Дамиана, и теперь переживает, как бы я ни пала жертвой его… Хм, интересов? Или всё гораздо сложнее, и это всего лишь деликатная попытка меня от него отвадить, при этом не вступая со мной в конфронтацию. Любопытно… Однако было кое-что поважнее Дамианских, сёстринских и декановых страстей. А именно: Котя.

Куда же он запропастился? С самого утра не давал мне покоя своим отсутствием. Даже когда казалось, что думать о коте некогда, мысли о нем все равно мелькали где-то на периферии моего сознания. Поэтому прикинув, что более удачного момента для поисков у меня не будет: Несс думает, будто я понесла в комнату отданные мне Октавией книги, а другие ученики отправились сразу на обед, и теперь всем плевать на шныряющую по углам ведьму первогодку — первым делом я ринулась искать Котю.

Мысли о том, что кот бродит где-то в огромном замке, в котором даже с картой можно легко заблудиться, бросала в дрожь, но особенно сильно пугала фантазия, как бедный и несчастный Котя забредает на запрещенную территорию к некромантам. Бррр… Вот где беда… И помощи не у кого попросить. Если хоть кому-то заикнусь, будто потеряла своего фамильяра — все сразу поймут, что Котя никакой мне не фамильяр, потому что потерять фамильяра невозможно! А я его… Потеряла. Потеряла своего Котеньку! Точнее, он сам куда-то ушел из закрытой комнаты.

Продолжая терзать себя собственным же воображением, отчего уже начинали наворачиваться слезы, я кое-как, дабы не выронить книги, отворила дверь. А там! «Чавк-чавк-чавк», «дзынь-дзынь-дзынь», «чавк-чавк-чавк», — этот оранжевый от счастья паршивец жадно ел мясо из железной миски, громко постукивающей ей о пол. Я обомлела, стоя у входа в нашу с Несс комнату, и моя первая законная мысль была: «Я рехнулась».

Вторая уже менее самокритичная: «Убью заразу».

А третья: «Ах, ты ж лапочка моя!» — и кинулась к коту, который по мне явно так сильно не скучал да еще покраснел от возмущения и опасно икнул, когда я, бросив на кровать книги, сгребла его в охапку и прижала к себе.

— Где же ты был, зараза усатая? — простонала я, уткнувшись лицом ему в шерсть, и облегченно вздохнула. С души словно камень упал.

Кот икнул снова, отчего я предпочла его все-таки отпустить и уже со стороны умиляться, как он с очередной жадной настойчивостью доедает в миске мясо. И только сейчас мне в голову стукнула мысль: может все-таки он и не покидал комнаты, а опять прикинулся невидимым, когда я вошла? Конечно, в это слабо верилось, но иначе как он смог оказаться внутри, когда здесь никого не было? Или здесь все-таки кто-то был?