Интересно устроен мир: я никогда не видел Алену во сне, у меня не было никаких опережающих событие знаков. Все случилось так стремительно и спонтанно, что я подумал: вероятно, мироздание на какие-то моменты перекрывает интуицию в отношении каких-либо событий, и ты просто идешь к ним, не имея никакой возможности что-либо изменить. Так ведь и было: история происходила практически без моего интуитивного контроля. Так было угодно не мне, а мирозданию. Я вспоминаю, как уснул в кинотеатре на первом свидании. И все началось именно тогда, во сне, когда я пребывал в состоянии абсолютного покоя и комфорта, и источником этой энергии была Алена. Про меня можно сказать — влюбился во сне. Оказывается, и так бывает.

Время шло, и подходил срок родов. Алена ни дня не была в декретном отпуске, она работала в своем офисе. Как-то, в самом начале беременности, она не пошла на работу, пропустив один день, и тем же вечером я застал ее всю в слезах и в расстроенных чувствах.

— Что случилось?

— Да вот, сижу читаю статьи в Интернете, а там такого понаписано… В общем, я себе все уже напридумывала.

— Немедленно закрой Интернет и слушай меня: все будет хорошо, не лезь за лишними знаниями. Не настраивай себя и никому ни слова не говори о беременности. Что снилось?

— В смысле?

— Что-нибудь снилось по поводу беременности?

— Бабушка приходила, положила мне руку на живот, улыбнулась и ушла.

— Ну вот, видишь, бабушка в курсе, им сверху виднее. Так что успокойся.

И Алена тогда решила, что работа — это лучший способ уйти от неправильных мыслей, и до самого последнего дня работала.

Дети не просто так появляются на этот свет. Чтобы обладать определенными характеристиками, отвечающими недостающему пазлу в картине мироздания, они должны появиться в определенный день и час. И если нам кажется, что причиной этому исключительно наше желание и наша воля — это стратегическая ошибка. Конкретный человек с конкретными параметрами появляется на этот свет для того, чтобы либо улучшить, либо ухудшить состояние и ныне живущих его предков, и его собственных потомков. Если он не знает этого, не понимает этого, то идет эмпирическим путем, чаще всего вступая с людьми в противоборство, в сопротивление безо всякого снисхождения и сожаления о содеянном.

Если же человек знает о том, что влияет на всех участников своей системы, то все его действия будут направлены на прогресс в отношениях с другими людьми. Человек переступает через свое «не могу и не хочу» и идет на контакт и на общение, стараясь получить максимум положительных оценок от людей, его окружающих. Своим старшим сыновьям мне удалось это объяснить давным-давно, но, оказывается, моя миссия еще не закончена, и я продолжу ее выполнение с удовольствием.

Человек, который должен иметь определенные характеристики, не может появиться на свет от случайных родителей. Мироздание обеспечит целый ряд условий, чтобы родители встретились и нашли друг друга. Даже подбор донора при ЭКО происходит не по медицинским показателям, как мы все думаем, а исключительно под контролем мироздания. Рожденный на свет человек является уникальным и незаменимым пазлом общей картины мира, в которой каждый из нас — часть Вселенной.

А пока передо мной стояла непростая задача: найти хороших докторов. Не просто хороших медицинских специалистов, а докторов с высоким уровнем интуиции и с энергией, благоприятной для нашего ребенка. Пока ребенок был без имени. Вернее, сначала я назвал его по месту приобретения — когда Алена забеременела, мы были в Провансе, и я стал называть малыша Провансом.

Примерно через полгода мы задумались над именем, мы перебрали массу вариантов, и, хоть я и знал, что имя буду давать в момент рождения, все-таки просматривал справочники имен. Больше всех других имен мне понравилось имя Бальтазар, оно мне и сейчас нравится. Я нашел его не в справочнике, оно само пришло мне в голову, и практически до самых родов ребенок был Бальтазаром.

Я выбирал из множества врачей и остановился на трех. Доктора с недоумением смотрели на Алену, когда она выясняла даты их рождения, а я, узнав даты и имена, включал всю свою интуицию и анализировал их по китайским трактатам. И в итоге мне удалось найти тех, кто нужен. Это уникальные врачи, и я рад, что дружу с ними до сих пор. Они помогли появиться на свет тысячам детей, и слава Богу, что они на своем месте.

Алена очень волновалась и, конечно же, хотела, чтобы я был рядом с ней в такой ответственный момент. Мы приехали в роддом, и оказалось, что забыли какие-то салфетки. Пока Алена ожидала в приемном покое, я пошел в магазин и по дороге попал в дождь. Это был не просто дождь, это был тропический ливень, которых в Москве ну просто не бывает! Теплый и мощный! Вода обрушилась на меня таким стремительным потоком, что я, привыкший на все явления природы, особенно необычные, смотреть с точки зрения знаков, понял, что родится сильный парень, мощный, как энергия воды, и, скорее всего, у него будут голубые глаза.

Кстати, Алена очень хотела, чтобы у ребенка были голубые глаза, но с точки зрения генетики это было проблематично, потому что ген голубых глаз — рецессивный. У Алены в роду все кареглазые, а у меня дед по матери и бабушка по отцу тоже имели карие глаза. Но, видимо, Алена так сильно этого хотела, а тут еще такой ливень…

Подошло время родов, и меня было не отличить от врачей: в халате, в маске, я шел по коридорам, и женщины периодически обращались ко мне: «Доктор, доктор…» А я объяснял им, что я не доктор, я просто одет как доктор, потому что иду на роды своего сына. Врачи, окружавшие Алену, смотрели на меня внимательно: «Как вы себя чувствуете? Вам может стать плохо, если волнуетесь, — лучше не присутствовать, и вот, выпейте таблеточку успокоительного». Я успокоил докторов, ведь это были не первые роды в моей жизни.

Все прошло замечательно: голубоглазый крепкий мальчик смотрел на меня серьезно и изучающе. Ольга Васильевна, заведующая детским отделением, записывая на бирке параметры младенца, спросила его имя. «А имени пока нет, сейчас будем называть». Я перечислял русские и иностранные имена и смотрел на этого крепыша, замечая его реакцию. На Владимира он отозвался чихом, я продолжал зачитывать список, но далее не последовало никакой реакции. Я начал перечислять еще раз, и при имени Владимир он чихнул еще раз. Когда на третий раз он уставился на меня с таким выражением, что, мол, холодно и я два раза уже дал понять, Ольга Васильевна посмотрела на меня:

— Вовка, что ли?

— Да, Владимир. Владимир Александрович.

— Так и запишем.

Через год, сидя в кресле в нашей гостиной и наблюдая, как Вовка ползает по ковру, я вдруг вспомнил свой сон, который видел в январе 2009 года. Тот же ковер и тот же мальчик. Помню, я тогда еще подумал, к чему мне этот сон. А оказалось, он просто перенес меня на четыре года вперед, на несколько секунд открыв будущее.

Я смотрел на этого мальчика, моего младшего сына, и был несказанно рад его появлению на свет. Вовка иногда пугал Алену своим серьезным взглядом. Однажды Алена сказала, что ей порой кажется, что Вовка что-то знает. «Знает больше, чем я, взрослый человек! И он — необыкновенный». Я улыбался ей в ответ. Теперь ты будешь сумасшедшая мать и станешь понимать тех женщин, которые носятся со своими детьми, готовые с утра до ночи говорить об их успехах.