Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Составить тебе компанию, красавчик? – спросила девица, выставляя перед ним на скамейку свою ногу в коротком сапожке.
Дмитрий покосился на полное колено, оказавшееся на уровне его глаз, и устало бросил:
– Шла бы ты своей дорогой. Не по адресу обращаешься, крошка.
Девица ногу убрала, но не обиделась, а плюхнулась рядом с ним на скамейку. Какое-то время они сидели молча, потом она достала из сумки булку и начала бросать крошки голубям, которых в привокзальном скверике было столько же, сколько на знаменитой площади Сан-Марко в Венеции. Дмитрий проглотил слюну.
Должно быть, она заметила его странный взгляд, потому что отодвинулась. Но потом, видимо, поняв, в чем дело, спросила:
– Ты что, голоден?
Дмитрий опустил голову.
– Странный ты какой-то, – заметила девица. – На бомжа вроде не похож. Может, ты из дурки сбежал?
– Нет, я нормальный.
– А что тогда сидишь здесь?
– Хочу и сижу. Тебе-то что за дело? Я же не спрашиваю, что ты здесь делаешь? – беззлобно заметил Дмитрий.
– А то будто непонятно? – хмыкнула девица.
– Да все понятно. Только теперь этим уже и с раннего утра занимаются?
– Какая разница, когда этим заниматься? – ответила девица устало. – С вечера мне не везло. Так и прошаталась здесь до самого утра. Клиент пошел не приведи господи! А сейчас уже домой надо идти, помыться да хотя бы поспать немного.
Она встала со скамейки. Дмитрию вдруг ужасно захотелось, чтобы она не уходила, а осталась здесь рядом с ним. За последние дни девчонка была первым человеком, который общался с ним нормально, без страха и без презрения. Он стал уже привыкать, что при встрече с ним прилично одетые женщины ускоряют шаг, стараясь проскочить мимо. По злой иронии, человека в нем разглядела только вокзальная проститутка. Конечно, у нее был свой расчет, но ему было все равно.
– Подожди, – удержал он ее за рукав. – Посиди еще.
Девица удивленно посмотрела на него. Должно быть, в ее жизни было тоже не так много случаев, когда ее просили остаться просто так, для обычного разговора. Она послушно села. Сказала:
– Меня зовут Тамара.
– Дмитрий, – представился он. И, не в силах больше сдерживаться, попросил: – Слушай, если тебе все равно не нужна булка, не могла бы ты отдать ее мне?
Она уставилась на него недоуменно, но потом все же полезла в сумочку и вытащила сдобный мякиш, завернутый в пакетик.
– Держи.
Он впился в булку зубами, еле удерживая себя от желания запихнуть ее в рот целиком. Если бы не Тамара рядом, он бы, без сомнений, так и поступил.
– Ты что, правда голоден? – задала она еще раз не самый умный вопрос.
Дмитрий кивнул головой, проглатывая последний кусок и понимая, что булка ничуть не насытила его. Пожалуй, сейчас он был еще голоднее, чем раньше.
– Тебе некуда пойти? – спросила Тамара.
– Нет. Я был здесь проездом, но на меня напали, отобрали вещи, документы, – соврал он. – Теперь не знаю, что и делать.
Она внимательно рассматривала его, как делают обычно милосердные горожане, прикидывая, стоит ли взять дворового пса к себе домой – выйдет ли из него хоть что-нибудь приличное, если его отмыть и почистить. Сам пес в то время преданно смотрит в глаза и нетерпеливо метет по земле хвостом, словно обещая отдать всю свою нерастраченную любовь новому хозяину, который бросит ему коврик у двери и кинет перед ним замечательную суповую кость. Так примерно сейчас выглядел и Дмитрий, на минуту позабыв обо всех своих невзгодах и устремив на девушку долгий печальный взор.
Должно быть, осмотр удовлетворил Тамару, потому что, громко хлопнув себя руками по коленям, она опять поднялась.
– Пойдем, – решительно скомандовала она.
– Куда? – Дмитрий вскочил с места, готовый идти за своей спасительницей даже в ближайшее отделение милиции.
– Ко мне домой. Я живу здесь неподалеку.
– У тебя есть квартира?
– Я снимаю угол у одной старухи, – объяснила Тамара. – Мы живем вдвоем с подругой. Но тебе повезло, она сейчас умотала на неделю к родственникам в деревню.
Лучшего, кажется, и представить себе нельзя. Дмитрий готов был оказаться даже в клоповнике, только бы уйти уже с мороза. Кроме того, там, где есть кров, всегда должна быть и пища. В общем, все устраивалось великолепно. Переменчивая удача все же дала ему шанс, по-видимому, опасаясь, что он умрет прежде, чем выполнит одно из своих желаний – встретиться с Елизаветой Дубровской с глазу на глаз, без всяких помех и ненужных свидетелей…
Жилье Тамары удивило его безмерно. Он готов был увидеть что-то вроде притона с неприбранными грязными простынями и валяющимися по углам бутылками. Но убогое жилище проститутки было чистеньким, как стеклышко. Конечно, из-за каждой щели упрямо несло бедностью, но узкая кровать была застелена чистым бельем, пол тщательно выметен, а домотканые деревенские половики удачно прикрывали собой щели в половицах.
Девушка не позволила ему пройти на кухню, где заманчиво фырчал допотопный холодильник.
– Сначала душ, – заявила она. – Надеюсь, у тебя нет вшей?
Дмитрий тоже на это надеялся.
– И сбрей свою ужасную щетину. Ты сейчас похож на душмана. Полотенце на трубе, шампунь на полочке под зеркалом…
Он повиновался. Оказавшись в крошечной ванной со стенами, выкрашенными в ужасный зеленый цвет, Дмитрий с наслаждением снял с себя грязную одежду и включил душ, подставляя свое тело упругим струям и ощущая, будто растворяется в воде и мыле. Он не блаженствовал так, даже когда находился в джакузи своей именитой супруги. Горячая вода снимала напряжение, отогревала окоченевшие суставы, а простое земляничное мыло как бы смывало с тела не только грязь, но и все неудачи последних дней. Он поскреб одноразовым станком щеки пусть не чисто, но все же вполне приемлемо, сбрызнул лицо дешевым одеколоном и почувствовал себя молодцом. Грязное белье он надевать не стал, а вместо того обмотал бедра полотенцем. И чистый, благоухающий предстал перед Тамарой. Та оказалась довольна.
– Да ты на самом деле красавчик! – воскликнула она, любуясь его мускулистым торсом.
– Ты еще не видела меня в кружевах, – усмехнулся он.
– Что? – не поняла она.
– Да ничего. Так иногда шутят.
– Тогда погоди немного. Я сейчас соображу, что поесть.
Он вернулся в комнату, присел на кровать, теперь с удовольствием глядя на падающий за окном снег. Когда через десять минут Тамара вошла в комнату, он уже крепко спал, подложив под щеку руку…
Дмитрий проспал двенадцать часов, а когда проснулся, понял, что остался в квартире один. На столе, под чистым вафельным полотенцем, он нашел немудреную еду в виде жареной картошки и квашеной капусты. Его одежда была выстирана и развешана в ванной на трубе.