Когда Тим приблизился к ней во второй раз, он спросил… очень тихо, потому что боялся, что громкий голос может повредить ее крошечные барабанные перепонки:

– Где сборщик налогов?

В ответ сигхе лишь рассмеялась все тем же звенящим серебряным смехом. Дважды перекувырнулась в воздухе, подтянув колени к груди, потом распрямилась и полетела вперед. Время от времени она останавливалась, но лишь затем, чтобы убедиться, что Тим идет следом. Вот так и вышло, что сигхе вела его в чащу, все глубже и глубже, а мальчик шел за ней как зачарованный. Он не заметил, когда именно тропинка исчезла совсем и он оказался среди высоких железных деревьев, какие, наверное, мало кто видел своими глазами, да и то очень давно, в стародавние времена. Он не заметил, когда именно тяжеловатый, кисло-сладкий запах железных деревьев сменился гнилостным духом стоячей воды и гниющих растений. Лес расступился, деревья остались позади. Они еще будут, деревья. Далеко впереди еще будут бессчетные лиги железных деревьев. Но только не здесь. Тим вышел к границе большого болота, известного как Фагонард.

Сигхе вновь улыбнулась игривой улыбкой и полетела вперед. Следом за ней летело ее светящееся отражение в темной воде. Что-то – не рыба – вынырнуло на поверхность, пробив мутную пленку ряски, уставилось на воздушную гостью круглым выпученным глазом, а потом тихо ушло в глубину.

Тим этого не заметил. Он смотрел только на кочку, над которой зависла в воздухе сигхе. Чтобы попасть туда, нужно было сделать широкий шаг, а делать его или нет – это даже не обсуждалось. Сигхе ждала. Тим решил прыгнуть – чтобы уж наверняка, – и все равно чуть не упал в болото. Зеленый свет был обманчивым, при нем все предметы казались ближе, чем на самом деле. Тим пошатнулся, взмахнул руками. Сигхе мешала ему восстановить равновесие (не специально, в этом Тим был уверен: она просто играла), кружилась над головой, ослепляла своим ярким светом, смеялась переливчатым звонким смехом, от которого у Тима звенело в ушах.

Это был опасный момент (хорошо еще, Тим не видел покрытую чешуей голову, что поднялась на поверхность у него за спиной; не видел голодные выпученные глаза и гигантские челюсти, полные острых треугольных зубов), но Тим был мальчиком крепким и ловким. Он устоял на ногах и забрался на вершину кочки.

– Как тебя зовут? – спросил он сияющую фею, которая теперь зависла в воздухе чуть в стороне от кочки.

Несмотря на ее серебристый звенящий смех, мальчик не был уверен, что она умеет говорить человеческим голосом. И даже если умеет, Тим не был уверен, что она станет ему отвечать: ни на низком наречии, ни на высоком. Но сигхе ответила, и Тим подумал, что это самое красивое имя на свете, и оно как нельзя лучше подходит ее неземной красоте.

– Арманита! – сказала она и опять полетела вперед, смеясь на лету и игриво оглядываясь на Тима.

Он шел следом за ней – все глубже и глубже в топи Фагонарда. Иногда кочки располагались так близко друг к другу, что мальчик просто переступал с одной на другую, но чем дальше он углублялся в болото, тем чаще ему приходилось прыгать, и с каждым разом прыжки становились длиннее. Но Тиму не было страшно. Наоборот, ему было легко и радостно. Каждый раз, приземляясь на кочку, он заливался веселым смехом. Он не видел, как следом за ним по густой черной воде движутся клиновидные тени – бесшумно и гладко, точно игла белошвейки сквозь шелк. Сначала одна, потом три, а потом и полдюжины. Его кусали жуки-кровопийцы, и он отгонял их, не глядя, или прихлопывал, не чувствуя боли и оставляя на коже кровавые кляксы. Не замечал он и странных фигур – согнутых в три погибели, но более-менее прямоходящих, с глазами, светящимися в темноте, – идущих с ним вровень с одной стороны.

Несколько раз он тянулся к Арманите и звал:

– Иди ко мне! Я тебя не обижу!

Но та всегда ускользала, а один раз пролетела прямо между пальцами Тима, щекотно задев их своими крылышками.

Сигхе облетела вокруг большой кочки. Эта кочка и вправду была больше всех остальных, и на ней не росла трава. Тим подумал, что это, наверное, камень: первый камень, попавшийся ему на пути в этом топком краю, где все, кажется, состояло из жидкости, а не из твердой материи.

– Я не допрыгну. Слишком далеко! – крикнул он Арманите. Поискал взглядом, куда еще можно ступить, но не нашел ничего подходящего. Чтобы добраться до следующей кочки, сначала нужно было прыгнуть на камень. И сигхе манила его.

Может быть, у меня и получится, подумал мальчик. И она думает, что получится. Иначе она бы меня не манила, верно?

На кочке, где стоял Тим, не было места для разбега, поэтому мальчик согнул колени и прыгнул с места, вложив в прыжок всю свою силу. Уже в полете он понял, что ему не допрыгнуть до камня: у него почти получилось, но не хватило буквально чуть-чуть. Тим вытянул руки вперед и приземлился, ударившись о камень грудью и подбородком. Удар был таким сильным, что у Тима посыпались искры из глаз, в которых и без того уже рябило от сияния сигхе. И еще мальчик понял, что под ним – вовсе не камень, разве что есть на свете такие камни, которые могут дышать. А потом у него за спиной раздалось глухое утробное рычание, за которым последовал громкий всплеск, обдавший спину и шею Тима брызгами теплой воды, кишащей склизкими насекомыми.

Мальчик вскарабкался на камень, который был вовсе не камнем, и только теперь осознал, что потерял лампу, но сохранил при себе мешок. Не будь тот крепко привязан к его руке, Тим точно остался бы и без мешка тоже. Холщовая ткань намокла, но все-таки не насквозь. Пока – не насквозь.

А дальше случилось вот что. В тот самый миг, когда Тим почувствовал, что болотная тварь за спиной уже готовится броситься на него, «камень» начал подниматься. Оказалось, что Тим стоит на голове какого-то гигантского существа, которое дремало в болоте среди мягкого ила. А сейчас оно проснулось и было вовсе не радо, что его разбудили. Существо издало мощный сердитый рев, и у него изо рта вырвались языки зеленовато-оранжевого огня, опалившего камыши, что росли чуть впереди.

Все-таки меньше, чем дом. Да, наверное, меньше. Но это дракон. Точно дракон. О боги! Я стою на голове у дракона!

Пламя дракона осветило пространство вокруг. Тим увидел, как камыши тут и там гнутся в стороны: это болотные твари, преследовавшие его, спешили укрыться от драконьего пламени. Также мальчик увидел еще одну кочку. Она была чуть больше тех, по которым он передвигался, пока не добрался до своего нынешнего (и смертельно опасного) места.

Тим не стал беспокоиться о возможном и даже весьма вероятном развитии событий: либо его сожрет гигантская хищная рыба, если он не допрыгнет до кочки, либо дракон превратит его в кучку золы, если все же допрыгнет. Времени на раздумья не оставалось. С беззвучным криком Тим прыгнул. Это был самый сильный и самый дальний его прыжок, который едва не стал чересчур дальним. Тиму пришлось схватиться за стебли меч-травы, чтобы не перелететь через кочку и не плюхнуться в воду с той стороны. Острая трава резала пальцы, как бритва. И еще она была очень горячей – после огненного залпа рассерженного дракона, – но Тим держался крепко. Он не хотел даже думать о том, что с ним будет, если он соскользнет с этого крошечного островка.