И я задохнулась от нового комка рыданий, рвущихся из горла.

Сквозь грохот крови в ушах и булькающий нос я расслышала другой голос. Знакомый мужской голос. Сдержанный. Холодный. Его высочие принц Дамиан? Он жив?

На несколько мгновений я задержала дыхание. Прислушалась. Голос сильный, спокойный. Не похоже, что он умирающий. Даже для раненого слишком ровный.

- Кто вы такой и по какому праву явились сюда?!

Да таким голосом можно льды в Северном море замораживать. Я крепче зажмурилась и постаралась стать как можно меньше.

- Вы нарушили все нормы Академии! Я уже молчу о неприкосновенности ректорского кабинета!

Сомнений не было – это говорил его величие принц Дамиан. Но я так и не рискнула открыть глаза и выглянуть из-за широкого плеча, от которого так знакомо и приятно пахло.

***

Суземский ругнулся про себя, когда после его слов девчонка закрыла глаза и взорвалась осязаемой черной вспышкой. Какое-то мгновенье спустя, рядом с ней стоял парень, сделавший один маленький шажок и закрывший её собой. В то же мгновенье он успел стянуть черную вспышку в кулак. Выражением лица он был так похож на Дамиана, что Зорий даже улыбнулся, - гнев, жесткость, непоколебимость, прикрытые спокойствием.

Конечно, прежде всего облегчение, но и последующие слова внезапного визитёра в одно из самых защищённых мест Академии тоже порадовали. Они были точь-в-точь теми, что мог сказать и реджи, окажись в такой же ситуации:

- Что здесь происходит?

Парень держал себя так, что возникал вопрос: а кто из этих двоих принц? И когда гневный Дамиан задал закономерный вопрос: «Кто вы такой?», парень ответил то, что заставило Зория повеселиться ещё больше:

- Я Зиад Марун, наследник князя Марун. А эта женщина – моя жена. И по праву её мужа и защитника, я здесь, и я спрашиваю: что здесь происходит? На каком основании вы травите девочку уже несколько дней?

Дамиан переступил с ноги на ногу и произнёс нейтральным тоном:

- На её родине ей предъявлено обвинение в убийстве.

Парень расслабился и усмехнулся, качнул головой, будто услышал нелепую шутку.

И, наплевав на все нормы этикета... повернулся к принцу спиной.

- Рада-сть, - тихо сказал он, обхватывая ладонями её лицо и упершись своим лбом в её, посмотрел в глаза: - Ничего не бойся. Ты ни в чём не виновата.

- Я не виновата! Меня оболгали! – заспешила, забормотала она хриплым голосом, захлёбываясь слезами и эмоциями. – Я никого не убивала!

Тёплые мужские пальцы нежно погладили её щеки.

- Чш, не плачь, маленькая, я во всём разберусь! Слышишь?

Рада закивала часто-часто и попыталась улыбнуться дрожащими губами. Но только сильнее заплакала, некрасиво кривя рот. Зиад вытер пальцем слезинку, побежавшую по её щеке, поцеловал девушку в лоб и снова повернулся к принцу Дамиану и его советнику, заталкивая плачущую к себе за спину.

Дамиан проговорил:

- Повторю: обвинение в убийстве ей предъявлено на её родине. Мы к девушке не имеем никаких претензий. У нас имеется лишь ряд вопросов, на которые нам жизненно необходимы ответы.

Дамиан подождал несколько мгновений, надеясь, что эти его слова заставят прячущуюся принцессу выйти из-за спины непонятно откуда возникшего мужа. Но видя, что дело не сдвигается с мёртвой точки, продолжил, обращаясь к Зиаду:

- Принцесса, мы хотим понять, какую игру ведёт ваш отец, король Юзеппи, названный при рождении Карху.

Услышав эти слова, удивился парень, что так внезапно материализовался посреди кабинета ректора Яцумиры.

- Принцесса?

Дамиан даже чуть наклонил голову набок.

- Да, разве вы не знали, что ваша… жена, - выделил он голосом последнее слово, - принцесса-бастард короля Оландезии?

У парня на лице отобразилась такой набор чувств, что вечно радостный Суземский перестал улыбаться и во все глаза уставился на адепта. А этот парень вновь проявил чудовищное пренебрежение к дворцовому этикету и повернулся к принцу спиной.

- Ты в самом деле принцесса?! – спросил он тихо, вглядываясь в заплаканные опухшие и красные глаза, и аккуратно придерживая девушку за плечи.

Она закусила губу, горестно сдвинула брови и нерешительно кивнула. Выдохнула через силу:

- Да…

Зиад обнял её так, будто она была самым драгоценным призом. А когда оторвался, заглянул ей в глаза и сказал счастливым голосом:

- Рада-сть, я тебя люблю!

Чмокнул её в нос и тут же снова развернулся к принцу. Девушку снова спрятал от взглядов.

- Ну что же, ваше высочие, вы сможете поговорить с Радой. Но только в моём присутствии! Она находится под защитой моего клана!

- Принцесса, будьте так любезны, покажитесь, - это произнёс его высочие Дамиан. Голос был не то, что дружелюбный, – вряд ли этот торос Северного моря мог быть дружелюбным – но успокаивающий, что ли.

Я покусала губу и попыталась выровнять участившееся от страха дыхание. Тёплая и сильная рука Зиада, опять сжала мою ладонь. Будто поддерживала, будто говорила, что я не одна.

И я решилась – сделала шаг в сторону, и несмело, не сразу, только спустя секунду-другую подняла глаза на его высочие Дамиана и его советника.    

- Вы ответите на наши вопросы? – Суземский улыбался, но чуть-чуть, едва заметно.

Я кивнула, и тут же добавила:

- Но только при одном условии.

Взгляд советника стал вопрошающим, а у его высочия – чуть поднялась бровь. Ну, наверное, тоже удивился.

- Я сначала поговорю с Зиадом.

Его высочие обменялся взглядом со своим советником, и произнёс:

- Хорошо, я согласен.

***

Я сидела на стуле. Напротив, за столом, - принц Дамиан. Он был серьёзен, задавал строгие вопросы. Сбоку, за тем же столом, - Суземский, он больше молчал, даже не всегда улыбался. Но я не смотрела на них, да я их почти и не видела, потому что не сводила глаз с Зиада.

Когда отвечала на вопросы и когда молчала после следующего, вспоминая или пытаясь оформить мысли в слова, всё время смотрела и смотрела на него, сидящего в стороне.

Я держалась за него глазами. Я бы и руками за него держалась, и ногами, да что там! Я бы и зубами держалась! Но пока – только глазами. Выражение его лица было такое сочувствующее, такое… любящее, что я не могла отвести от него взгляд.

Наш разговор после того, как из кабинета вышли его высочие и Суземский, был коротким.

- Зиад, я никого не убивала! Даже не собиралась! Меня готовили, но я поняла давно, что сопротивляться открыто, значит, глупо погибнуть! Притворялась покорной и потом сделала всё, чтобы не убивать!