Петро не ответил. Я почувствовал, как напряглось под моей рукой плечо зама по науке, но он ничего не ответил. Зато заговорил словоохотливый полицейский:

– Да ты не бойся, мы сейчас через Склюиху переберёмся, там в Журавлёво на нормальную машину пересядем. – Он хохотнул, посмотрев на меня через зеркало заднего вида. – Чего народ на Чуйском тракте пневматиками пугать? Да заодно мяса на шашлык купим. В Журавлёво возьмём, там базарчик неплохой есть. А потом километров пять до базы. Тут у нас причал. Если по карте посмотреть, в аккурат с другой стороны Чёрной горки будет. Так-то по прямой если пешком, то километра два-три, но там через гору лезть придётся, да ну его на фиг. Лучше уж крюк через Склюиху и Журавлёво дать…

Парень молодой, моложе ботаника лет на пять, болтливый, шустрый. Такого скорее можно представить с другой стороны баррикад – с битой в руках, с татуировками. Но внешне вполне прилично выглядел, вот только ухмылки и жаргонные словечки то и дело вплетались в речь.

– И всё-таки, пацаны, давайте ближе к теме: к кому мы едем?

– Яков Иванович, вы уж простите, – я отметил, что дело серьёзное, раз полицейский перешёл на «вы», – я ничего толком не знаю. Просто попросили пригласить вас. Действительно, очень серьёзные люди, там даже один полковник ФСБ, ну и другие тоже хоть из конкурирующей структуры, но тоже люди солидные. Сам брат Наум приехал, побазарить с вами хочет. А мне куда деваться? Моё-то дело маленькое – приказы выполнять. Я не знаю, о чём они хотят спросить вас, или, может, предложение какое деловое, но мне нужно вас доставить.

– Да ему перевод в город пообещали с предоставлением служебного жилья и повышением в звании, – перебил его Петро, – вот он и рвёт жилы, карьерист перемотивированный.

– Ну, чё ты, чё ты… – засопел Санёк, но тут же сердито добавил: – А ты бы не рвал? Ладно, тебе в этой глуши мёдом мазано, а мне тоска зелёная. Скоро сам завою, как наша горка, будь она проклята!

Я успокоился. В любом случае скучно не будет, а лишняя информация не помешает. С РИПом тягаться у полковника нашей доблестной Федеральной службы безопасности кишка тонка, а договориться… Что ж, договариваться можно по-разному!

Склюиха опять показала свой норовистый характер. Невольно вспомнил Исмаилыча и Виктора, как впервые ехали через грязь на «хаммере». Прошло всего ничего времени, а кажется, будто их обоих уже нет в живых лет сто.

Вместо болотистой равнины раскинулся ровный, зелёный луг, по которому петляла сырая, но уже накатанная дорога.

– Вот те раз! – воскликнул Санёк. – Никак речка наша в Белоярск решила заглянуть! – Он нервно хихикнул. – Ладно, пацаны. Щас поросёнка купим – сам брат Наум просил, а ему отказывать нельзя. Человек серьёзный, с нашими фээсбэшниками за одним столом сидит – они у него частые гости. И не кто попало, а с большими звёздами на погонах.

– Ну и когда вы меня, тупого статиста, в курс дела введёте? – с издёвкой в голосе поинтересовался я.

– Да всё нормально, – ответил ботаник. – Сейчас шашлыка поедим, да и остальное угощенье не хуже будет. Даже лучше!

Пожал плечами: в принципе, если на шашлык пустить собираются не нас, то почему бы не позавтракать у «хороших» людей? А ботанику лишь бы пожрать, вот прорва ненасытная!

В Журавлёво въехали под лай деревенских собак – они бежали за болотоходом, как моськи за слоном, надрываясь от тявканья. Деревенька – так себе, неказистая, грязная, проехали её всю – рынок находился на противоположном конце деревни, протянувшейся вдоль дороги. Да и рынок – сильно сказано, так, пара прилавков, киоск с газетами, винно-водочный ларёк. Народа немного, пара бабулек с зеленью и яйцами, одна с красным пластмассовым тазом, полным пирогов – видимо, в ожидании, поезда. Станция находилась тут же – небольшой кирпичный домик, оштукатуренный и побеленный в грязно-оранжевый цвет. Вправо от станции – поле, поросшее травой, берёзовые околки, и дальше пихтач. С левой стороны фермы – точнее, то, что от них осталось: пустые корпуса с проваленной крышей, горы многолетнего, слежавшегося навоза, заросли крапивы вокруг. Крапива знатная, так и хотелось сказать – матёрая. Весна, только-только трава силу набирает, а крапива уже вымахала в человеческий рост, и густо – косить такую лучше не пробовать, коса точно не возьмёт. Вообще впечатление тяжёлое, почему-то вспомнился фильм «День триффидов». Потом прочёл книгу – сильная вещь, хоть я и не любитель фантастики, но проникся. Вот там то же самое – одинокая ферма и растения-людоеды вокруг неё.

Остановились, немного отъехав от прилавков в поле. Там, на свежей травке стоял голубой «опель», рядом два парня, которых я сначала принял за близнецов – широкие плечи, мощные ноги, бритые головы, сморщенные затылки, природа их будто под копирку кроила. Одеты в спортивные костюмы. Видно, что недешёвые, обувь тоже дорогая, найковская, правда, довольно поношенная. Старший, протягивая руку для приветствия, представился:

– Андрей. А этого клоуна Захаркой зовут. Близко подходить к нему опасно, потому что такой же сильный и такой же тупой.

– Да чё ты, поймали же! – отмахнулся необидчивый Захарка, больше похожий на шкаф, и, по-свойски обняв нашего сопровождающего, пожаловался:

– Санёк, щас поросёнка на базаре купили, на вертеле зажарить. Так, прикинь, эта сволочь сбежала!

– Какая сволочь? – вскинулся полицейский, видимо, в силу профессиональной привычки, приготовившись ловить сбежавшую «сволочь».

– Да поросёнок. Всем базаром ловили, – пояснил Андрей. – Ты за ним хорошо смотрел?

– А то! – ответил Захар и, обращаясь к нам, добавил: – Глаз с него не спускал, пока братан отлить ходил.

«Братан» недовольно поморщился. Внешность у него спортивная, но было видно, что парень он образованный и чуждый панибратства. «Пехота», – подумал я, глядя на них. Интересно, кто из подавшихся в коммерцию авторитетов нас ждёт? Про брата Наума, которого вскользь упомянул Санёк ещё по пути сюда, и сейчас вот Андрей, я слышал. На самом деле его звали Арсением Кандауровым. Серьёзный человек, большие деньги сделал на рыбной ловле. Говорят, у него помимо многочисленных рыболовецких бригад есть несколько личных хозяйств в крае и ещё рыбоперерабатывающий завод. А в лихие девяностые его имя гремело на весь Алтай, когда брат Наум был смотрящим за одним из районов города, кажется, под его началом была бригада квартирных воров. Откуда я это знаю? Не помню точно, но как-то попало мне в руки досье на него в связи со сделкой. Что-то там об отчуждении земли…

– Тащи его в машину, – Санёк прошёл к иномарке, открыл дверцу.

– Кого? – Ботаник нагнулся, поднял с земли пустой мешок.

– Вот сука, опять сбежал! Да вон он, к лесополосе чешет! – И Андрей, высказав всё, что он думает о Захаре, о поросёнке, и об их общих ближайших родственниках, кинулся за поросёнком.

– Пацаны, давай в машину! – не дожидаясь, пока Петро последует его совету, Захар запрыгнул в машину. Я нырнул на заднее сиденье, потеснив полицейского, и через мгновенье синий «опель» понёсся наперерез ретивому животному. Оглянулся – ботаник с потерянным видом топтался у болотохода. Когда машина поравнялась с беглецом, парень вывернул руль и надавил на газ. Раздался глухой удар, из-под колеса выскочил живой и невредимый поросёнок и, как ни в чём не бывало, не снижая скорости, понёсся дальше. Захар зажмурился, прошептав: «А кого тогда сбили?», но, наконец сообразив, кого именно, кроме поросёнка, он мог переехать, побледнел.