это было случайностью. Я шагал. Во всяком случае, перемещался. Я не мог понять, что вижу, и не мог быть уверен, что вижу это. Мне хотелось свернуться калачиком и умереть, я несколько раз попробовал, но это было невозможно. Я не мог даже свернуться калачиком — в том смысле, в каком я это понимал. Я поднял руки и посмотрел на них. Они были… Они были…

И в какой-то момент, может, через секунду, а может, через сто миллионов лет, я наткнулся на… структуру. Слишком маленькую и слишком большую одновременно. Она выглядела… невозможно описать, как она выглядела, но я коснулся ее, опустился рядом и свернулся вокруг нее, и в следующий миг я уже лежал на спине, глядя в звездное небо, а рядом кто-то орал:

— Не шевелись, мудак! Лежи, где лежишь!

Я повернул голову, удивленный тем, что все еще помню, как это делается. В шаге от меня стоял солдат, освещенный лунным светом, направив на меня автомат.

— Кто ты такой? — спросил я и едва не задохнулся, потому что все еще пытался говорить так, как мог бы говорить там. Я закашлял, меня чуть не вырвало, и в какой-то момент я осознал, что я голый и ужасно замерз. — Кто ты такой?

— А ты кто такой? — крикнул солдат.

— Долан, — ответил я, и на этот раз смог ответить нормально. — Алекс Долан. Произошел какой-то инцидент.

Тут что-то квакнуло, и солдат поднес ко рту рацию.

— Это Фенвик, сэр, — гаркнул он в рацию. — У меня тут гражданский. И он заявляет, что произошел какой-то инцидент.

* * *

При осмотре с Земли пятнадцать лет заброшенности стали более очевидны. У ворот стояли «зеленые береты», которые добрых полчаса проверяли наши документы, пока не убедились, что мы — это мы, и лишь потом пропустили. Как и животные, журналисты со всего мира упорно старались прокрасться через ограждение. Пока это никому не удалось. Во всяком случае, никому, о ком стало бы известно.

Здания стояли, потрепанные непогодой и грязные, трава вымахала по пояс, хотя ее регулярно поливали с вертолетов гербицидами, и начала перебираться на потрескавшийся асфальт дорог.

Я ехал, пока мы не оказались в сотне метров от здания с комнатой управления, прямо под медленно вращающимся спиральным облаком. Не в состоянии замять факт его существования, правительство признало, что в коллайдере произошел инцидент, и объяснило наличие облака электромагнитным эффектом. Ученые — как правительственные, так и другие — все еще спорили об этом феномене.

Фенвик посмотрел на белую спираль и скривил губы. Он обладал многими качествами, лишь очень немногие из которых были достойны восхищения, но трусом он не был. Ему было сказано, что для него не будет опасно подходить настолько близко к Эпицентру, и он в это поверил. И ему даже не приходило в голову, что немалая доля оборонного бюджета уходила на то, чтобы не дать этого сделать животным.

После того как я появился возле него буквально из воздуха, было много споров о том, что с ним делать. Быстрое изучение личного дела намекало, что взывать к его патриотизму бессмысленно, а отвалить кучу денег — нецелесообразно и бесполезно. Рабочая группа из тридцати очень умных мужчин и женщин собралась исключительно для изучения проблемы «что делать с капралом Робертом Е. Ли Фенвиком», который однажды ночью, находясь в патрулировании на военной базе Форт-Брэгг, увидел, как я возникаю из направления, которого никто во вселенной еще не видел.

Их решение оказалось простым и, на мой взгляд, необычно гуманным. Капрал Фенвик был простым организмом, нацеленным в основном на удовлетворение личных желаний, и его лояльность — и молчание — была куплена всего-навсего повышением его в звании до трехзвездного генерала. Что меня восхищало, так это то, что Фенвик никогда не высказывал за это ни малейшей благодарности. Создавалось впечатление, что альтернатива никогда не приходила ему в голову. Казалось, он даже не задумывался о том, насколько проще и дешевле было бы его убить.

— Приехали, значит, — сказал Фенвик.

— Да. Приехали. С этим я спорить не могу.

Я взглянул на облако, потом на здания вокруг. Фенвик удивил всех, восприняв свое новое звание как должное. Он все еще был в армии, но уже не был офицером. У него фактически не имелось обязанностей, кроме связанных со мной. Ему выплатили задним числом генеральский оклад за десять лет, он купил родителям новый дом в Западной Виргинии и новую машину брату, а сам жил с бывшей невестой Розелинн и полудюжиной писклявых отпрысков в роскошном особняке в Александрии, штат Виргиния. Их дети ходили в лучшие школы, и в моменты отчаяния меня это утешало. Старшая дочь, Бобби-Сью, на следующий год собиралась поступать в Принстон. Из-за того что случилось со мной, сыновья Фенвика не будут работать всю жизнь в местных угольных шахтах, а дочери Фенвика не выйдут за спортсмена из команды средней школы, чтобы увидеть, как тот превращается в пьяную скотину, избивающую жену. Все они станут юристами, врачами, конгрессменами и сенаторами, а может, даже и президентами. Когда мне становилось особенно тяжело, я смотрел на бывшего капрала Фенвика и почти верил в то, что мои мучения того стоили. Почти.

— Много у нас осталось времени? — спросил он. Он всегда это спрашивает.

Я пожал плечами.

— Минуты? — Я тоже всегда так отвечаю. — Дни?

Я открыл дверь и вышел из машины. Фенвик тоже вышел, и мы выгрузили ящики. Потом отнесли их в одно из зданий неподалеку от пункта управления и вывалили на пол телефонные справочники. Затем отнесли ящики обратно в машину, а я достал свое снаряжение.

Фенвик взглянул на часы.

— Пора возвращаться.

Я кивнул. Часа через два тут будет перелет границы. Черный вертолет без опознавательных знаков и транспондера-идентификатора пролетит надо мной, до последнего момента игнорируя запросы местных диспетчеров полетов, затем передаст короткий шифрованный сигнал, идентифицирующий его принадлежность к АНБ. Он снизится, выходя из поля зрения радаров, зависнет на несколько секунд, потом поднимется и улетит. Якобы вместе со мной.

— Глупо все это. Однажды кто-нибудь обо всем догадается, — сказал я.

Фенвик пожал плечами.

— Не моя проблема.

Он протянул руку, я ее пожал. Когда мы впервые встретились, он был поджарый и вертлявый. Теперь он стал спокойный, отъевшийся и гладкий, и по большому счету я не мог на него за это злиться.

— В добрый путь, Алекс.

— Тебе тоже, Бобби Ли. До скорого.

— Будем на это надеяться?

— Да. — Я улыбнулся. — Будем.

Фенвик уселся в машину, помахал мне и поехал к воротам, где он скажет «зеленым беретам»,