мерцанием продолжавших работать мониторов, гонявших по экранам энергосберегающие заставки. Некоторые уже потемнели, погрузившись в спящий режим. Мы вошли в комнату, и Миллиган собирался войти с нами, но я сказала:

— Прости, Миллиган, но я собираюсь изучать улики.

— Я должен удостовериться, что комната пуста, — ответил он.

Я снова хотела начать с ним спор, но решила дать ему выполнять свою работу, хотя была почти уверена, что мы и вдвоем сможем управиться с чем угодно, что могло затаиться в компьютерной. Это была довольно небольшая комната, в которой была только одна зона, не просматриваемая от двери.

Миллиган обошел комнату по кругу:

— Комната чиста, мэм, сэр.

— Можешь идти, — сказал Мика.

— Ты не обязан быть к нам приклеен, — добавила я.

Он заколебался, и было почти видно, как крутятся в голове шестеренки, решая, чей приказ более важен, а чей лучше проигнорировать. У многих из наших экс-военных были проблемы с субординацией в новой для себя, не такой строго подчиненной структуре.

— Мы собираемся обсуждать полицейское расследование, Миллиган. Ты не можешь остаться, — уточнила я.

— Ладно, это имеет смысл, — кивнул он.

— И не стой прямо за дверью, — сказал Мика ему в спину.

Миллиган обернулся:

— Но, сэр…

— Я могу слышать разговор из-за двери, Миллиган, а значит, и ты можешь.

— Клодия мне голову оторвет, если я не дождусь вас.

— Мы оба вооружены и находимся в подземной крепости, — сказала я. — Если здесь мы не в безопасности, то мы в глубоком дерьме, и один-единственный охранник нам не помощник.

Лицо Миллигана стало высокомерным, таким, какое я видела у самоуверенных мужчин.

— В этом случае даже «морского котика» не будет достаточно, Миллиган. А теперь возвращайся к Кастеру и охраняй дверь Жан-Клода.

Я удостоверилась, что Миллиган пошел обратно и только тогда вернулась к Мике.

Он сидел в кресле у компьютера, что позволяло ему быстро печатать, и через несколько мгновений я была в системе. Он уже даже не спрашивал у меня логин и пароль, потому что помогал мне настолько часто, что уже их запомнил. Это, скорее всего, вызвало бы недовольство других офицеров, узнай они об этом, ведь Мика гражданский, но мы ведь никому не скажем.

Я перезвонила Эдуарду. Он ответил после первого гудка:

— Анита, ты в сети?

Его голос был скорее голосом Эдуарда, нежели Теда, поэтому я решила спросить:

— Можешь говорить свободно?

— Нет, — односложный ответ Эдуарда давал понять, что он сейчас уже далеко не Тед.

— Пока ждем письмо: ты что-то говорил про то, что, если получится, я увижу больше, чем просто фотографии, или как-то так.

— Им не по душе то, что ты некромант. — В его голосе присутствовал отголосок веселой интонации Теда, но уже пробивалась Эдуардовская холодность. Ему не нравилось, что они не позволят мне присоединиться к работе.

Я услышала бормотание на заднем фоне.

— Извини, Анита, мне только что сделали замечание. — В голосе прибавилось Теда. — Потому что их законы запрещают въезд в страну кому-либо, обладающему таким типом магии, который они не могут себе представить.

— Думаю, это скорее парапсихический дар, нежели мистика, — ответила я.

— Вообще-то их законы не делают различия между парапсихологией и магией, только между магией и церковными чудесами.

— Если они упомянули чудеса в законодательных актах, то это единственный случай, кроме Рима, о котором я слышала.

— Теперь знай, что их уже два, — сказал он, и я услышала улыбку в его голосе, но это был странный выбор слов, как будто ему было сложно оставаться Тедом перед другими копами. Что же они такого сделали, или что случилось между двумя телефонными звонками, что Эдуард так напряжен?

— С тобой все в порядке, Тед?

— Все супер.

Я оставила это так, потому что он либо не хочет говорить об этом, либо не может, находясь в помещении с толпой полицейских. Пришло оповещение о новом письме. Мика помог мне открыть прикрепленные файлы и внезапно мы увидели горло с двумя аккуратными отметинами от клыков. Радиус укуса был действительно маленьким. Это мог быть ребенок или женщина с челюстью менее среднестатистической. На второй шее проколы были значительно больше; никто не мог бы спутать их со следами от инъекций. Это был определенно другой вампир.

— Я собираюсь включить громкую связь, Анита. Скажи нам, что ты видишь.

Он говорил «скажи нам», но подразумевал «скажи им». Я была почти уверена, что это какая-то проверка. Если я их поражу, разрешат ли мне приехать к Эдуарду в Ирландию? А хочу ли я ехать в Ирландию? Мне не хотелось совершать трансатлантический перелет с моей аэрофобией, но… мне не нравилось, что они все предубеждены против парапсихических способностей, и я ничего не могла с этим поделать. Кроме того, я немного более компетентна.

— Ну что ж, первые две фотографии укусов, которые у вас есть, это как минимум два разных вампира. Первый может быть ребенком или взрослой женщиной с миниатюрным ртом или переполненным.

— Это старший офицер Пирсон, маршал Блейк. Что вы имеете в виду под словом «переполненный»? — его голос звучал сообразно моим ожиданиям. Ирландский того толка, который может быть только настоящим. Это заставило меня улыбнуться, потому что он реально на слух был хрестоматийным ирландцем; такого сильного акцента даже не ожидаешь.

— Следы клыков похожи на след укуса человека только в одном случае, старший офицер Пирсон. Не всегда размер рта определяет, как будут выглядеть следы укуса; иногда дело в расположении зубов. Тот, у кого зубов многовато для размера рта, может иногда иметь клыки, растущие настолько близко друг к другу, что расстояние между ними намного меньше, чем вы ожидаете от взрослого человека.

— Нас не волнуют клыки человека. Мы беспокоимся о вампирских клыках, — произнес другой мужской голос.

Акцент у него был не такой сильный, видимо, он был из другой части Ирландии. Это как южный акцент здесь, в Штатах, в сравнении с северным или среднезападным, несмотря на то, что телевидение и интернет стерли местечковый говор в большинстве мест.

— Клыки человека и становятся вампирскими после обращения, — отметила я.

— Это инспектор Логан. Не обращайте на него внимание, маршал Блейк.

Я услышала как Логан издал звук недовольства, но второго замечания он не внес. Пирсон был старше по званию, а может, там был кто-то еще главнее, и он встал на сторону Пирсона.

— Переходи к следующему снимку, Анита, — сказал Эдуард куда более бодрым голосом Теда.

Я сделала, как он сказал. Следы клыков все еще выглядели более крупными, но отверстия не были такими же чистыми и аккуратными:

— Отметины кажутся даже крупнее, чем на предыдущем снимке,