даже нашёл тебе и сосватал твою нынешнюю старшую жену! И был у тебя на свальбе! Ты почти всем мне обязан! Мда-а-а, время меняет людей,– сокрушённо заметил Ашшурбанапал и у него из груди невольно вырвался вздох горечи и сожаления.

– Я вот думаю…– попытался излагать свои предположения дальше Главный глашатай, но Ашшурбанапал на этом месте его оборвал:

– Подожди! Ты говори мне не то, что ты думаешь, а то, что знаешь!

Уловив в голосе хозяина заметные нотки раздражения, Лилит приподняла морду и грозно зарычала.

Ишмидаган невольно попятился, но затем взял себя в руки и продолжил:

– Наши люди, которые находятся и в Египте, и в Лидии, подтверждают то, что Псамметих по-прежнему постоянно общается с лидийцем. Их сношения идут главным образом морем, через Кипр. Так совсем недавно в дельту Нила вошли ещё девять трирем с греческими наёмниками, которых для фараона нанял Гиг. Всего прибыло тысячу двести греческих гоплитов. В основном завербованных в Спарте. Псамметих явно к чему-то готовится. Но сказать что-то более точно я пока не могу, государь.

– Союз Псамметиха и Гига для империи очень опасен, и его следует любой ценой разрушить!– подытожил доклад Ишмидагана Ашшурбанапал.

– Пока это не удаётся,– ответил Главный глашатай.

– Тогда следует поступить по-другому,– Ашшурбанапал на некоторое время замолчал, было видно, что он что-то начал усиленно обдумывать.

Ишмидаган напрягся. Он переживал, но терпеливо ждал, что же ему на этот раз скажет Великий царь. В такие моменты, когда необходимо было принять важное решение, Ашшурбанапал обращался к Ашшуру. И сейчас Великий царь поднял голову и обратился взором к колыхавшемуся под потолком занавесу на котором было выткано изображение Верховного бога Ассирии.

Занавес колыхался, и казалось Ашшур был живой. «Что мне делать? Подскажи?»– обратился своими мыслями к богу Ашшурбанапал. И тут занавес сильно от сквозняка колыхнулся, и Великий царь увидел, как в руках Ашшура ожил лук. «Лу-ук… Лучники!»– и Ашшурбанапала осенило.

Ашшурбанапал прервал своё долгое молчание:

– Я вот что думаю сделать… Кто досаждает Гигу? – сам себе задал вопрос Великий царь, и тут же на него ответил. – Лучники киммерийцы! Когда-то Гиг, этот неблагодарный наглец, попросил у меня помощи против них, и я ему помог! Я присылал Гигу два корпуса в помощь, и именно благодаря моим ассирийским воинам он сумел усмирить неистовых кочевников и выдворил их из северных областей своего царства, где они дотоле всё жгли и разрушали! Теперь я натравлю их на Лидию! Готовь посольство к Лигдамису, вождю киммерийцев. Пусть наши послы преподнесут кочевникам золото и наймут их для нападения на лидийцев! Я накажу Гига! И он навсегда запомнит этот урок!

– Повинуюсь, государь! Сколько отправить киммерийскому вождю золота?

– Двадцать пять талантов в самый раз!

Ишмидаган приложил ладонь к груди, поклонился и уже собрался уходить, но Ашшурбанапал задержал его:

– Постой! Я ещё кое-что хочу узнать.

– Да, государь.

– А что тебе известно насчёт лидийки? Твои люди выяснили, наконец-то, где она прячется?!

Ишмидаган замер. Вот этого-то вопроса он попросту боялся. Ничего нового он по нему не мог сказать. Главный глашатай возлагал большие надежды на лучшую свою ищейку, на Лидайю, но тот, как назло, внезапно запропастился куда-то и уже третий месяц не подавал о себе знать. Он как будто в воду канул (а на самом деле так и произошло, потому что люди визиря Набу-ката-цабата лучшую ищейку Главного глашатая просто-напросто утопили в море).

У Ишмидагана на руках был только донос насчёт Красавчика, губернатора Приморья. Но это был самый обычный донос, каких в канцелярию Главного глашатая поступало по нескольку сотен ежедневно. Не дождавшись результата от Лидайи, Ишмидаган направил в Приморье ещё нескольких своих людей, однако они так ничего и не смогли разнюхать. Если бы за Красавчиком не стояла царица-мать Накия, Ишмидаган знал бы, что делать… Однако Накия буквально связывала ему руки. И теперь Ишмидаган не знал, что же сказать.

– Ну, что молчишь? Тебе нечего мне сообщить?! – Ашшурбанапал уже проявлял нетерпение.

– Государь, мои люди сбились с ног, но до сих пор следов лидийки так и не отыскали. Хотя есть у меня одна зацепка. Ещё три месяца назад в канцелярию поступил донос насчёт того, где может прятаться беглянка. В нём утверждалось, что она прячется на Юге Месопотамии, во владениях князя Набуэля…

– Так перепроверьте это сообщение!

– Пока что оно не подтвердилось. Но я продолжу поиск. Беглянку мы обязательно найдём!

Ашшурбанапал ещё хотел о чём-то высказаться по поводу лидийки Аматтеи, но тут в его покои заявились царица-мать и её племянница, супруга Великого царя, Ашшур-шаррат. Обе они были в хорошем настроении и, смеясь, что-то обсуждали. После памятного триумфа в Арбелах, когда Великому царю пришлось провести ночь в храме богини Иштар, где он за долгое время впервые вновь познал свою супругу в качестве жрицы, заменявшей саму богиню, он возобновил с Ашшур-шаррат свои прежде прерванные отношения, и после этого его жена вновь расцвела.

Ашшур-шаррат вспомнила, что она ещё сравнительно молодая и привлекательная женщина, и что ей ещё приятны мужские ласки. А видя, как за последние недели расцвела её любимая племянница, возобновившая свои отношения с Великим царём, пребывала в хорошем настроении и Накия, добившаяся своей цели.

Увидев вошедших к нему супругу и царицу-мать, Ашшурбанапал поспешно оборвал свои расспросы насчёт беглянки и отпустил Главного глашатая. Лилит, отойдя по его приказу в дальний угол, там послушно улеглась и закрыла лапой глаза.

– Дорогой, – Ашшур-шаррат приблизилась к царственному мужу и поцеловала его, – мы тут с тётей обсуждали, какой нашему старшему сынуле сделать подарок, ведь через неделю будет его день рождения. Ты ведь не забыл про этот праздник?

– Нет, конечно, не забыл!– отреагировал поспешно Великий царь.

А Ашшур-шаррат ничего не заметив, продолжила:

– И никак не можем к чему-то прийти. Тётя предлагает одно, а я настаиваю на другом, вот мы и решили привлечь тебя к обсуждению этого вопроса… Может, ты нам что-то подскажешь?

– Я предложила подарить Ашшур-этель-илани красивую и опытную молодую рабыню! – заявила Накия. – А что тут такого?! – упреждая возражения племянницы, заявила царица-мать. – Мальчику через несколько дней исполнится тринадцать – по-моему, ему уже пора становиться мужчиной! Пусть наложница преподаст ему первые уроки любви! Ему следует мужать, а то я вижу, что он по-прежнему играет со своими солдатиками, которые мы подарили ему ещё в детстве!

– А я всё равно против! – возразила Накии Ашшур-шаррат. Она сейчас даже немного от волнения раскраснелась.– Я считаю, что Ашшур-этель-илани ещё рано спать с женщиной. Я предлагаю ему подарить колесницу с упряжкой коней! Ну а