Как это достало! Осторожность, внимательность, прослушка-просмотр всех источников информации, выцеживание крупиц, несущих по-настоящему важные сведения... Аги хотела просто жить. Спокойно. А получалось только как на активном вулкане — в готовности подорваться в любой миг.

— Уезжай отсюда. Убьешь двух зайцев сразу — и от стража избавишься, и деревенские подостынут.

Вряд ли... Внезапный отъезд вызовет лишь подозрения.

— Ответное предложение — уезжай из деревни. В горы. Я рассказывала тебе о том местечке, помнишь? Три дома. Поезжай туда. Всяко безопаснее, чем в этом болоте.

Оба смотрели упрямо, не отводя взгляда и не желая признавать правоту другого.

Причины предупреждать имелись у обоих, но разные.

— Я не могу, — опустил взгляд Сим. — Пока рано.

И Аги не стала докапываться, потому как не желала, чтобы он начал допрашивать ее в ответ.

У каждого свои дела, планы... секреты и скелеты. И не нужно их тревожить.

— Вот и я не могу. И закрыли этот вопрос.

В дверь постучали, Аги воспользовалась этим, чтобы спровадить Сима.

— Тебе пора.

— Клиентка? — он хмыкнул. Считал занятие Аги глупым, а те средства для красоты, которыми торговала, пустой тратой ее времени и сил.

Аги тем же считала его запойное и далекое от жизни пристрастие к книгам. Ее тоники хотя бы деньги приносили!

Подытожив — им есть из-за чего регулярно цапаться:

— Пока, увидимся! — подтолкнула друга в спину.

В дверях он протиснулся мимо объемной женщины, жены старосты, не поздоровавшись, не посторонившись, чтобы пропустить ту вперед.

— Ох, ты тут! — проговорила женщина, по инерции отступив от двери.

— Я тут.

— К старосте зайди! Ему поговорить с тобой надобно! — прокричала вслед.

Удаляющаяся фигура Сима со спины ничего не выражала. Удалялась себе, шаг за шагом.

— Несносный очкарик... Так, — она обернулась к Аги, задев ее пышным бюстом. Аги отступила на два шага под напором.

— Мне срочно нужен настой для волос. И помнишь, ты мне пробнички махонькие как-то давала... Хочу весь набор!

— Для волос готовится пока. Завтра к вечеру будет. И — целый набор, из десяти средств? Он обойдется недешево, и ждать придется... — Аги прикинула в уме, — три дня.

— Все возьму, — глаза у Герды загорелись. — И другим не делай! Если к тебе Титиха придет, говори, что нет ничего больше, закончилось.

— А вот это я буду решать сама.

— Ты!.. — помолчала, подышала. — Прошу как человека! Дело жизни и смерти решается.

— А я в данном случае не человек, а торговец. И у меня прибыль упадет и товар заваляется, если другим отказывать буду. Вы не можете этого требовать.

— Ты!.. — и снова она сдержалась, не выговорила слово, которое срывалось с языка.

Аги лишь бровь приподняла, внутри смеясь. Лицо держала профессионально — ведьма, расчетливая и стервозная.

— Так составлять вам набор на завтра?

— Составлять. Набор и для волос этот... бальзам.

— Договорились. Оплату беру серебром, вы знаете. Бумагу не принимаю.

— Продуктами?

— Зерном?

— Зерном... Ах ты! Понимаешь же, что неурожай, что голод на пороге, что... Нарочно, да?! — женщина шипела сквозь зубы, надвигаясь. Ростом она превышала Аги на две головы примерно, в ширину... Аги затруднялась сосчитать.

— Герда... — Аги выпрямилась и заглянула ей в глаза. — Я прошу то, что мне нужно. Не на зло, не нарочно, без задней мысли. Вам нужны средства для красоты, а мне — серебро или зерно. Много. Чистая сделка. В чем вы меня упрекаете?

Герда перестала напирать и поджала губы. Отвела взгляд.

— Ладно. Вспылила я что-то, все настроение из-за дождей этих смыло...

— Договорились?

— До завтра. И набор чтобы был не позднее вечера пятницы!

Уже когда Герда спустилась с крыльца, Аги не удержала любопытства, спросила:

— А из-за чего вдруг такой переполох?

— Дочку замуж выдаем! — сказала, как отрезала.

Аги чуть не закричала вслух: «Ура!» Нужно было поспорить с другом, что ищейку орденскую тут таки оженят. Если Герда на что-то нацелилась, к цели она пойдет, как поезд по рельсам — отбрасывая с пути любые препятствия.

— Мои поздравления! — крикнула ей вдогонку.

В чем загвоздка с таинственным стражем — пока неясно, но заработок Аги он повысил в разы! Пусть косвенно. И на том спасибо.

А к чему приведут его расспросы о ведьмах — видно будет.

Сейчас же у Аги наконец-то время, выделенное на себя.

... В лесу настолько сыро, что даже без дождя одежда моментально тяжелеет от влаги и начинает липнуть к телу. С листьев и веток капает, под ногами чавкает, и очень скользко.

Птицы заливаются, хаос щебета заполняет пространство. Из-за сырости всяких насекомых и червячков развелось немало, птицы, должно быть, счастливы — едят от пуза.

Волосы Аги убрала под теплую шапку — и что, что середина лета? На руках — перчатки с обрезанными пальцами, за спиной объемная корзина на лямках, выстланная изнутри множеством слоев мягкой ткани.

Неповторимый и любимый запах земли и мха, грибов и коры, зелени трав... Квинтэссенция свежести.

Аги незаметной тропкой шла вглубь леса, подальше от деревни, от любого присутствия человека.

Уйти от людей — главное. Она таких слов мудреных не знала, но Сим называл подобные ее стремления социофобией. Не прав он. Аги не боится людей и общества, просто ей уютнее одной. Спокойнее. Счастливее.

Безопаснее.

Обнять дерево. Послушать, как оно поет, напоенное водой с неба. Прислушаться и понять, о чем шепчет. Его жизненные силы — сок и вода, текущие от корней ввысь, обратно к облакам. Вода дает силу. Несет информацию.

Деревья хорошие. Они живут, растут, оставляя достаточно места соседним растениям. Ловят свет сезон за сезоном, в едином ритме.

Вода в них — спокойствие. Гармония. Аги так этого не хватает. Даже тут, в глухомани, слишком много людей. Их мыслей, планов, козней, эмоций и переживаний. Это давит, вторгается и гасит собственные Аги чувства.

В идеале, ей следовало поселиться не на окраине деревни, а еще дальше. Как настоящие ведьмы и делают. Но папа построил дом пусть и на отшибе, но все же в границах поселения. Да и деревня за последнее десятилетие обросла новыми домами.

Аги помнила все. Начиная с монастыря и даже раньше. Наверное, где-то с годика.

В Амиран ее привели, когда только исполнилось пять. Жизнь до монастыря... воспоминания были, но она предпочитала их не трогать. Целее будет.